Повелительница снов - Евгений Гуляковский

Ружана сидела у костра и, не отрываясь, следила за языками пламени, словно хотела что-то прочитать в таинственных письменах огня, всегда притягивавших ее своей неразгаданной тайной.

Сегодня она решила наконец сделать то, ради чего так страстно мечтала посадить корабль и выбраться из его металлической оболочки. Попытаться с помощью вирт-сна прорваться сквозь бездны космического пространства, увидеть свой дом, отца, Сергея… Хотя бы только увидеть — о большем она пока не мечтала. Пронести свое энергетическое тело через космическое пространство и не потерять над ним контроль — задача слишком сложная даже для нее. Для этого необходимо пройти третьи врата сновидения, которые никогда раньше ей пройти не удавалось. Мало того, Персиваль во время ее обучения строго-настрого запретил ей даже приближаться к этим вратам. «Те, кто вошел в них, никогда не вернулись. Никому не удалось остаться в живых. Я уже хоронил одного из своих учеников, который дерзнул нарушить запрет. Лишь один человек сумел это сделать в далеком прошлом, но от него осталась только легенда. Никто не знает, какие приемы он использовал».

К вечеру явился Шлеп. Так они назвали странное местное животное, увязавшееся за ними в болоте. Он появлялся теперь почти каждый вечер, гордо отвергал любые попытки угостить его мясом, всем своим видом показывая, что его визит не имеет под собой меркантильной основы. Выполнив обязательный ритуал обнюхивания рук Ружаны, он шел к выходу и укладывался там на подстилке из сухих листьев. Все попытки выдворить его оттуда окончились неудачей, он ворчал и демонстративно лязгал своими мелкими, но острыми зубами на тех, кто посягал на его место. В конце концов на него махнули рукой. Пользы от него не было, но и вреда тоже. Постепенно все к нему привыкли и даже скучали, когда он порой исчезал по ночам и возвращался лишь на следующий вечер.

Как это обычно бывает, если в спешке покидаешь свое жилище, выяснилось, что они забыли на корабле массу нужных вещей. Ружана запретила своим спутникам приближаться к кораблю, опасаясь ордоса. За это время он мог вновь обрести часть своей прежней силы, если какому-то животному вздумалось посетить корабль.

Они закрыли за собой люк, но недавняя охотничья экспедиция, которую возглавлял Гридис, не слишком старательно следующий ее указаниям, сообщила, что люк снова открыт. Хорошо хоть, у охотников хватило ума не подходить к кораблю вплотную.

С каждым днем дисциплина падала. Это неизбежно должно было случиться, после того как исчезла непосредственная угроза их жизням и в силу начинали вступать новые, неписаные законы. Как с горечью сознавала Ружана, это были законы первобытного племени. Лидером становился самый сильный физически человек. И поскольку без крайней необходимости она никогда не демонстрировала свои скрытые возможности, люди постепенно начинали забывать, на что она способна, и все чаще обращались за советом и поддержкой к Гридису. В какой-то степени ее это устраивало — до тех пор, пока новый порядок вещей не касался ее лично.

Если ей удастся достигнуть третьих врат, откуда можно и не вернуться, тогда им волей-неволей придется обходиться без нее.

Несмотря на всю опасность задуманного эксперимента, она твердо решила довести его до конца. Это был единственный шанс одержать победу над безжалостными обстоятельствами, забросившими ее в эту пещеру. Только пройдя через третьи врата, она может надеяться преодолеть космические расстояния, отделившие ее от дома.

Она еще не подозревала, что ей придется преодолевать не только расстояния, но и несколько временных зон. Ордосский корабль, инстинктивно стремившийся пробиться поближе к своим, прошел сквозь временные оболочки, и время на планете, где он в конце концов приземлился, сильно отставало от времени ее родной планеты, о чем Ружана даже не догадывалась.

Наконец настал день, когда откладывать дальше задуманный уход в вирт-сон стало невозможно. Все мыслимые проволочки и отсрочки были ею уже использованы.

Это был хороший, сытый день — день удачной охоты и нормальной погоды, даже солнце, впервые за все время, ненадолго выглянуло из-за облаков, а Шлеп вернулся из своей очередной отлучки.

Почему-то его присутствие действовало на нее благотворно. Это холодное шершавое животное внутри было непонятно теплым, от него постоянно исходил невидимый поток энергии, согревавший Ружану своими лучами.

Вечером, когда все угомонились, она ушла в свой угол, как и в рубке на корабле, отгороженный ширмой от остального помещения. Ей все труднее удавалось сохранять дистанцию между собой и двумя основными претендентами на ее внимание. Слишком мало женщин в их крохотной колонии и слишком много проблем… Возможно, сегодня и эта проблема решится сама собой, если она не вернется. Она даже Юджину не стала предупреждать о своем решении. Все последние ночи ее компаньонка проводила за загородкой их нового лидера. Это было правильно, и княжна не собиралась ей мешать.

Когда все уснули и в пещере установилась тишина, нарушаемая лишь сонным ворчанием Шлепа, Ружана начала предварительную подготовку к вирт-сну. Прежде всего нужно было расслабиться, отрешиться от повседневных мелких забот и проблем. Даже одежда имела определенное значение. Специально для этой процедуры она приготовила чистую сорочку из тонкого полотна, не стеснявшую тело.

Она легла поверх спального мешка, радуясь тому, что в пещере тепло. Позже, когда она заснет, температура потеряет всякое значение, но сейчас теплый воздух помог ей расслабиться.

Неожиданно занавеска раздвинулась под чьей-то решительной рукой. Частично Ружана уже отключилась и поэтому не слышала, как человек подошел к ее постели. Теперь он сел рядом с княжной и тихо заговорил, стараясь не разбудить остальных.

Было около двух часов ночи, сквозь прозрачные облака пробился неверный свет луны, и наконец она узнала ночного посетителя. Разумеется, это был Гриди с.

— Тебе пора решиться. Ты обещала над этим подумать. Прошло достаточно времени, у нас не хватает женщин, и ты не можешь оставаться в одиночестве. Выбор принадлежит мужчине, и я его сделал. Больше я не позволю тебе ничего откладывать.

Из-за своей тонкой сорочки, под которой ничего не было, Ружана чувствовала себя обнаженной. Гридис держался слишком самоуверенно, он по-хозяйски положил руку ей на бедро. Это окончательно прогнало остатки ее расслабленной отрешенности и вызвало приступ неожиданной для нее самой ярости.

— Немедленно уходи!

— Ну, зачем так грубо? — Он попытался положить вторую руку ей на грудь, но она, уже окончательно проснувшись, мгновенно отреагировала на этот жест, сильным ударом отбив ее в сторону. Гридис поморщился от боли, однако это его не остановило. В его голосе теперь появились металлические нотки.

— Ты, конечно, была нашим капитаном и можешь воображать о себе все, что угодно, но вот что я тебе скажу, девочка: из-за тебя погибло много хороших парней, пока мы летели на этой чертовой железке. Мне не нравилось выполнять твои приказы, но там это приходилось терпеть. Теперь тебе придется подчиниться мне, хочешь ты этого или нет.

Он снова хотел прикоснуться к ней и успел перехватить ее руку, когда она вновь попыталась нанести удар. Чисто физической силы у него было намного больше. В честном поединке, с оружием в руках, она могла бы с ним справиться за несколько минут, но он застал ее в тот момент, когда она была совершенно не готова к борьбе. Постепенно Ружаной начала овладевать паника. Если поднимется шум, проснутся все остальные, ничего хорошего из этого не получится. Она лишь потеряет остатки авторитета, а Гри-дис возобновит свою атаку на следующую ночь.

Она попыталась вырвать руку из его железной хватки, но это ей не удалось, он перехватил вторую ее руку и своей правой прижал обе ее руки к постели. Теперь она была совершенно беспомощна. Постепенно в ней все сильней разгорался гнев, и она знала, чем это может кончиться. Ей вовсе не хотелось убивать этого человека.

— Убери руки, Грид, и вспомни, что я сделала с ордосцами во время их прорыва. Ты хочешь разделить их судьбу?

Но от возбуждения он уже потерял способность рассуждать здраво, а его руки становились все наглее.

Неожиданно за их спинами послышалось негромкое, но наполненное такой злобой рычание, что Гри-дис мгновенно отпустил ее, вскочил на ноги и выхватил из-за пояса нож, с которым не расстался даже сейчас.

— Ах ты, проклятая тварь!

Шлеп, присев на две пары своих задних лап, готовился к прыжку, и две его оскаленные пасти смотрели прямо в лицо Гридису.

— Только попробуй ударить мое животное! Тогда уж я точно тебя прикончу!

— Этой твари не место в моем жилище! — Замахнувшись ножом, Гридис сделал выпад, но завершить его не успел. Приподнявшись на постели, Ружана нанесла ребром ладони один из своих знаменитых ударов, мгновенно вырубавших противника не меньше чем на полчаса. Покачнувшись, Гридис тяжело рухнул на пол у ее постели.