Сумерки Баригора - Софья Соломонова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Те, кто голосовал против Айи, с энтузиазмом закивали.
– Я лично отправлюсь исполнять это послушание, чтобы доказать вам всем, что оно угодно Алору.
По какой-то причине это заявление еще больше подогрело энтузиазм членов Ордена. Создавалось ощущение, что они готовы отправиться на задание немедленно.
– Сегодня был непростой день, братья и сестры, но завтра я выберу тех из вас, кто отправится в Лориц, и третьего дня на рассвете мы выступим в столицу. Готовьтесь тщательно. Северяне сильны и владеют темной древней магией, это послушание не будет простым, но оно прославит в веках нас всех: и тех, кто вернется, и тех, кто падет!
Айя сжала в руке висящий у нее на шее метательный нож и вскинула его вверх. Многие убийцы так же вскинули вверх руки, выражая поддержку своему новому лидеру. Некоторые подошли к Айе, чтобы выразить солидарность или попроситься в отряд, отправляющийся на спасение Десницы.
В целом, несмотря на произошедшее, никто не демонстрировал недовольства сменой настоятеля, и даже те, кто голосовал за Коршуна, оставались невозмутимы. Устав вколачивался в убийц Ордена с самых первых дней, и никто из них и помыслить не мог о том, чтобы пойти против него. С теми, кто мог, Орден разбирался гораздо раньше.
Когда все начали расходиться, Матиас на костылях подковылял к Айе. Священник все еще выглядел шокированным.
– Это… совсем не то, чего я ожидал, – пробормотал он, глядя куда-то в сторону.
Айя только усмехнулась:
– Вы думали, мы устроим поединок до смерти или что-то такое, святой отец?
– Честно говоря, да. – Матиас неловко улыбнулся.
– Мы же не варвары какие! – Айя изобразила обиду. – Это монастырь, здесь запрещено проливать кровь.
– Но вы спели настоятелю, то есть брату Коршуну, погребальную песнь…
– Так велит наш устав, – только и сказала Айя и, отвернувшись от Матиаса, направилась к выходу, не давая священнику продолжить, хотя тот явно остался неудовлетворен ее ответом.
Баригор, королевские земли, 23 июля 3607 года
Как и сказала Айя, отряд спасителей Десницы выдвинулся из монастыря на рассвете третьего дня. Накануне вечером на голубятню прилетел изможденный долгой дорогой посланник из Брасса, принесший новость о скором выступлении сил принца Регина в сторону столицы. Получив эту информацию, Айя сообщила своим людям, семерым мужчинам и женщинам, которых она тщательно выбрала из множества желающих, что им придется идти до Лорица быстрее, чем планировалось, а значит, реже останавливаться на отдых и взять меньше припасов. Но никто из отряда не отказался сопровождать ее.
Рано утром они встретились во дворе обители и молча двинулись к выходу. Никто их не провожал. Один из убийц по предварительной договоренности взвалил на спину Матиаса, который все еще не мог идти сам. Когда это решение принималось, священник попытался было отказаться от того, чтобы кто-то нес его на себе, но до Льежа им нужно было добраться пешком, и иного выбора не было.
До реки они дошли к полудню второго дня. Ориентируясь по знакам на деревьях, похожим на тот, который Айя показала Матиасу за несколько дней до этого, они нашли спрятанные от посторонних глаз в небольшой заводи и дополнительно закрытые лапником лодки. На двух из них они переплыли на другой берег Льежа, оказавшись на несколько километров ниже из-за сильного течения. Там отряд вытащил лодки из воды и, взвалив на спины, потащил дальше на юг, к небольшому хутору, ничем не отличавшемуся от многих других в Баригоре. Вокруг хутора высились стога свежего сена, заготавливаемого на зиму, паслись куры, коровы и лошади.
Но на подходе Айя издала звук, похожий на птичий крик, такой же, как когда они с Матиасом вышли на опушку леса перед монастырем. Ответ не заставил себя ждать. Вскоре их окружили несколько угрюмых мужчин в обычной крестьянской одежде, под которой проглядывали рукояти кинжалов и силуэты пистолей. Они помогли спрятать лодки в большом амбаре, где уже лежало несколько таких же, накормили путников обедом и дали им лошадей. Айя объяснила Матиасу, что здесь находится «подворье» монастыря – неприметный со стороны опорный пункт, где любой член Ордена мог остановиться отдохнуть и пополнить припасы, а также взять или вернуть лодки для переправы или лошадей для продолжения пути по суше.
Кони сильно облегчили их путешествие, особенно потому, что Матиаса теперь никому не нужно было нести на себе. Но священник все еще не мог править лошадью сам, из-за чего был вынужден ехать за спиной у Айи, которая норовила переложить его руки себе на грудь или терлась о него бедрами. Матиас смущался, то и дело прочищал горло и в конце концов сдавленным голосом просил убийцу перестать. Та заливисто смеялась и прекращала, но ненадолго. Большая часть группы относилась к выходкам своей новой настоятельницы спокойно-безразлично, характер сестры Светлячка не был для них секретом, и только Медведь непрестанно бросал на нее угрюмые взгляды.
Они ехали, избегая крупных дорог, но стараясь и не заходить слишком глубоко в леса, и спустя чуть больше недели подошли к королевским землям. На дороге, которую они выбрали, на границе с северными землями не было таможни. Лишь одинокий межевой столб сообщал путникам о том, что они покидают дикую, никем не управляемую провинцию и входят на территорию, окружающую столицу.
Уже к вечеру этого дня атмосфера вокруг начала неуловимо меняться. Обычная для середины лета солнечная погода резко сменилась низкой тяжелой облачностью, будто бы предвещающей скорый дождь. Солнечный свет едва пробивался сквозь плотную пелену облаков, и вокруг было темно, как в сумерках, хотя до захода солнца было еще несколько часов. Летняя жара отступила, и на ее место пришел влажный липкий холод, пробирающий до костей. По земле дымкой стелился серый туман. А главное, вокруг было совершенно тихо: ни шуршания животных в траве, ни птичьих трелей и криков над головами, ни даже стрекота и жужжания насекомых.
– Это то, о чем ты говорила, сестра Светлячок? – спросила одна из членов отряда, та, что голосовала за брата Коршуна. Айя настояла на том, чтобы во время этой миссии к ней не обращались ее новым официальным титулом.
– Стало гораздо хуже, – поежился Матиас, отвечая на вопрос убийцы.
– Вы не лукавили, говоря, что темная магия отравляет эти земли, – согласилась женщина.
– Ты убедилась в правоте моих опасений, сестра Косуля?
Женщина кивнула и отвернулась в сторону, разглядывая пожухшие поля пшеницы, окружающие их.
Они остановились на ночной привал несколькими часами позже, когда тьма окончательно обступила
