Красная пыль - Алек Д'Асти
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не-е-ет, нам можно, Грети, полет только через неделю. О-о-о, предстоит… хм, опа-а-асная миссия, угу, личное поручение хозяина. Только, тш-ш-ш, ладно? Знаешь, есть всякие противные планетки, где твои прелести оценили бы, даже очень. Но-о-о тебе бы это не понравилось, ручаюсь… – веселый смех и бурные заигрывания с обеих сторон располагали к откровенности. – Хотя там даже красиво, правда. Зима, все белое, аж глазам больно… зачем? Так, хм, надо поймать одну лису для Негоцианта. Очень опасную такую, кусачую лисицу. Он же, э-э-э, большой любитель животных, девочки, м-да. Нет, мы полетим на небольшом Симплексе… прокатить? Сегодня уже вряд ли… показать? Запросто! На стоянке, с той стороны. Заодно прогуляемся, а то моему другу, похоже, надо освежиться.
Джуно тихо поднялся с места и пошел за веселым несложным, но ритмичным квартетом к выходу. Он с наслаждением вдохнул теплой ночи, проследил, запомнил номер небольшого, очень стандартного светлого Симплекса и улыбнулся, вспомнив про две катушки зеркальной ленты, оставленной у него когда-то другом Лео.
Через неделю намечалось освоение новых территорий и сбор экзотического, наверняка совершенно улетного материала. Музыка. Его ждала новая музыка. И, кажется, зима. Джуно нахмурился, шагая по аллее: «Я ненадолго, туда и обратно. Никто и не заметил, что Джу малость… подзагулял, правда?»
Глава 7. Туман и зеркальная лента
Густой клочковатый туман затопил все овраги, а потом осмелел и медленно выполз, разливаясь белой пеленой, просочился в распахнутые окна, тронул изящные дверные ручки, оставляя на них россыпь крохотных холодных капелек, превратил заросли кустарника в низкую колючую тень. Бесшумно парящий над крышами Красный казался огромным хищным монстром, лениво облетающим свои охотничьи угодья в надежде поживиться.
Недалеко снова звонко хрустнула тонкая веточка. Запирающий массивную дверь Иллеон вздохнул – туман не отступал уже третьи сутки. Вся округа превратилась в зыбкое, размытое отражение в старом забытом зеркале. Лео чудилось, будто он завис здесь, в этой мутноватой молочной пене. Красный же, напротив, бодро рассекал туда-сюда, пугая местную измельчавшую фауну негромким, но внушительным клекотом.
– Красавец… – заметила Уна и продолжила увлеченно следить за пируэтами сверхбыстрого. – Он похож на пробудившегося от векового сна древнего ящера. Такой весь пла-а-авный, сильный. Я ему завидую. Очень.
– Думаешь, он счастливое существо? – Лео покосился на Тихушницу с интересом.
– Да, в моем понимании, – она кивнула очень убежденно. – Свободный от целого набора дурацких страхов и сомнений по поводу стоимости тех или иных поступков, выбора.
Уна нахмурилась, шагнула к будущему попутчику, поймала его взгляд и решительно выступила:
– Ты задал маршрут, выбрал интересующие тебя точки, но мне нужно прояснить кое-что заранее. Договориться.
– Просто кормежка уже не актуальна? – молодой Экгер сунул руки в карманы комбеза и приподнял бровь. – Требуются еще какие-нибудь… хм, высокопарные речевки, обещания, гарантии, девиз для нашего научно-исследовательского трио?
– Нет. Это… это о другом, – Ракуна не оценила его иронии и продолжила, проговаривая слова немного отрывисто, торопливо. – Мне нужно попросить тебя… кое о чем. На пути следования меня не раз и не два узнают в лицо. Могут и по внешнему виду определить, кто я есть такая – оружие, одежда. Некоторые просто равнодушно отвернутся, чуть более психованные могут напасть, а какие-нибудь сердобольные доброхоты с удовольствием напоют тебе на ухо мно-о-ого всего интересного обо мне, особенно за вознаграждение, и все…
– Слушай, мне насрать, кто там и что, – фыркнул Лео было, но Уна раздраженно топнула, чтоб не перебивал:
– И все, что наговорят, будет правдой! Ну, почти, – она нервно одернула на себе куртку. – Возможно, наш народец даже начнет спасать тебя, мол, ах, бедный чистенький мальчик, ах, брось каку! Так вот, если проникнешься их россказнями, просто скажи мне, чтоб проваливала, и дело с концом. Без экивоков. Не надо линять тайком или тащить меня за собой из жалости и благородства, понял? Одно слово, и все. Мне нужно правильно оценивать ситуацию и свое положение. Не хочу неожиданно обнаружить, что меня уже никто не прикрывает.
Техник Первого уровня очень быстро и профессионально разобрал все сказанное ею на составляющие, как несложный механизм, и сделал выводы. Он прихватил рыжую за локоть, чтоб не улизнула, и негромко процедил:
– Договориться, значит? Без экивоков? Давай. Ты какая-то странная. Мутная, как туман, которого боишься. Грубоватая, с матерком, а потом вдруг ни одного едкого словечка за два дня, древний ящер, свобода от страхов, правильно оценивать ситуацию… нестыко-о-овочка выходит. Поясни. Не люблю, когда с двойным дном, – он договорил и отпустил локоть, вспомнив ее «Не трогай меня!»
– Это я с двойным?! – Тихушница вспыхнула и ринулась в атаку, забыв, что вообще-то должна побаиваться этого двухметрового громилу. – Личный боевой транспорт, сложные дорогие инструменты, натертые до блеска разноцветные стеклышки-витражи на круглом окне, ожившие лампы-цилиндры, игра света и работа искусного мастера… эстет долбанный! Может, у тебя еще и фамилия имеется, а ферт?
Красный, крадучись, надвинулся на фурию сзади и задумчиво приподнял за кончик ее огненную косу. Уна отмахнулась палкой, бросив ему:
– Хватит лапать! – и снова сердито уставилась на Лео. – Ну так что? Имеется?
– Может, обсудим по дороге?.. – предложение было дельным, но собеседница негромко зашипела, и Лео, приняв слегка высокомерный вид, представился ей полным именем: – Дориэнн Лоренс Иллеон Экгер, если ты так настаиваешь. Но лучше просто Лео, я уже говорил. Теперь ты.
Красный медленно покачался из стороны в сторону, проверяя работу стабилизаторов. Уна замерла с приоткрытым ртом, но быстро опомнилась и забормотала:
– Все-таки Высокобеложопие, надо же, угадала… Я – Ра… Ракуна.
– И все? Это полностью? – такие скрытность и упрямство даже вызывали некоторое уважение. – Фамилия? Род?
– Нету, – Уна мотнула головой и, чуть помявшись, пояснила. – Папашка у меня был и есть предводитель одной крупной группировки у Тухлой речки. Напыщенный, чванливый, но безродный. Его жена – другое дело. Алеар. Чистая, одна из тех самых Лангеров, Ланов. Папаша ужасно гордится ею, даже больше, чем своими породистыми вихрастыми голубями, наверное. Только я не ее дочь, а одной из многочисленных отцовских женщин, ну, со стороны. Он называет их «бабье стадо», а меня и сводных – босяки и еще… кое-как.
Лео закатил глаза и проинформировал:
– Слушай, меня уже подташнивает от этого вашего серого мироустройства, но и разобраться в нем хочется, хоть немного. Давай выдвигаться, мы и так слишком долго здесь…
– Еще кое-что, последнее, – Уна отошла немного и
