Якорь - Наталья Караванова

— …я надеюсь, вы понимаете, что любые дальнейшие действия такого рода будут восприняты Службой порядка и контроля как провокационное деяние, направленное на дестабилизацию государства, и будут квалифицироваться как незаконные…

Координатор Второго отдела Бюро дослушал сию речь до конца и грустно сказал:

— Жаль. Я надеялся на взаимовыгодное сотрудничество. Кстати, во-первых, вы не представились, а это не очень вежливо, согласитесь. Во-вторых, ваши обвинения голословны. А это вдвойне невежливо. Деятельность бюро, и моя в том числе, направлена в первую очередь на сохранение порядка и стабильности на планете, это прописано в нашем уставе, можете ознакомиться. Впрочем, если вам или вашему шефу нужен развернутый отчет о нашей деятельности, извольте справиться в инфосети. Там и это тоже есть в открытом доступе. А если вам есть, что добавить к прозвучавшему… ультиматуму… что ж, я готов выслушать, но у меня мало времени.

Словно в подтверждение словам о нехватке времени в кармане Курта засигналил коммуникатор. Курт поморщился, подключившись к инфосети. Канал связи работал неважно, и координатор переключил прибор на внешний звук.

— Сегодня, около полудня… из клиники института трансформации была похищена женщина, да, которой вы интересовались… да, Велчи Катиэли… обстоятельства выясняем…

— Повторите громче, когда?

— Около полудня… это два часа назад…

— Понятно. Сейчас пошлю к вам кого-нибудь, а ближе к вечеру буду сам. Подготовьте отчет.

— Это внутренние дела Флоры, — поджал губы офицер, — у вас нет полномочий вести расследования на планете…

— Это почему? Никому не запрещено заниматься частным сыском. А это дело, к тому же, напрямую касается безопасности и дипломатических отношений флорианского правительства и правительства Солнечной федерации, а значит, входит в круг интересов Второго отдела Бюро. И, молодой человек. Ваши замечания заставляют меня предположить, что, либо вы лично, либо кто-то из ваших начальников очень не заинтересован в том, чтобы в этом расследовании приняли участие представители Бюро. Думаю, мне нет смысла напоминать, что в случае неожиданных помех я буду вынужден спровоцировать внутреннее расследование в рядах СПК.

Офицер молча кивнул и, не прощаясь, покинул кабинет.

Курт вздохнул. К сожалению, подозрения, вчера еще смутные, сегодня обрели материальное воплощение. Что-то затевалось.

Можно предположить, что на выходе эта затея должна иметь отставку нынешнего правительства, серьезные визовые ограничения для иномирян и, возможно, провокации, направленные на дискредитацию Бюро на флорианской ветке. Допустить этого нельзя.

И все-таки, причем здесь пен-рит?

Курт нехотя набрал знакомый код. Голос Майкла отозвался почти мгновенно.

— Здравствуйте. Чем могу?..

— Из центральной клиники похитили пен-рит, последнюю, как я понимаю, из трансформированных профессором Ханчиэни. Вы должны ее помнить — это Велчи Катиэли.

Пауза. Курт представил, как калымовский аналитик хмурится, переваривая полученную информацию.

— Я так понимаю, вы предлагаете мне еще немного поработать с вами?

— Вижу, вам такое предложение неприятно. Но мне кажется, вы всерьез интересовались этой темой. Или нет?

— Интересовался. Спрошу у Калымова. Если он не против, присоединюсь. Кстати. Вы в курсе, что Ханчиэни три дня назад скончался в тюрьме? Говорят, от сердечного приступа. Я слетал проверить, так ли это. Да. Профессор действительно мертв.

— Плохо. Имело бы смысл его порасспросить. Майкл, держите меня в курсе. В клинике уже работает наша группа экспертов.

— Буду там через час. Было бы неплохо, если бы вы заранее подтвердили мои полномочия. Все, отключаюсь…

Курт поморщился. Манеры аналитика, как всегда, оставляли желать лучшего.

Дни тянулись и тянулись. Одинаковые дни, полные для кого-то интересной работы, ежедневной причастности к большому открытию. А для меня, как монотонный звук — пустая каюта и до одури: расчеты, расчеты, расчеты. Сложные, легкие, такие, какие никому никогда не понадобятся, потому что не бывает на свете таких летных заданий, таких стыковок и таких посадок. Игорь ввязался в работу биохимиков, исчезает рано утром, возвращается за полночь. Весь судовой распорядок улетел к чертям собачьим, как только смогли найти путь внутрь неведомого чужака.

Кибернетики уже придумывают, как бы наполнить внутренности корабля воздухом и дальше работать без скафандров, своими пальцами ощупать начинку этого подарочного пирога. Игорь иногда рассказывает о том, что удалось узнать за день. Он, как и все в последние дни, стал немного раздражительным и все время спешит. Нам редко удается поговорить. И я все больше завидую ему, и Димычу, и остальным, тем, у кого есть реальное дело, настоящее, а не та иллюзия, которую я себе затеяла лишь бы не скучать. Но однажды наметилось небольшое разнообразие в моей обыденности. Игорь вернулся чуть раньше обычного времени и спросил:

— Сашка, хочешь на экскурсию?

— На чужака? Разумеется, хочу. Когда?

— Тут такое дело…

— Ну, и как оно изнутри? — Спросил Игорь, которому по понятным причинам, так ни разу на борту чужака побывать и не удалось.

Алекс пожал плечами.

— Нормально. Только темно и воздуха нет.

Чужак, после того, как к нему пристроили дополнительный тамбур, комплекс биозащиты и два «Фотона», которым предстояло выполнять функцию маневровых двигателей при коррекции орбиты, совершенно перестал походить на себя. Обычное человеческое судно, только чудное.

— Ладно, — сжалился биолог, — сейчас расскажу. Во-первых, вся эта штука пустая изнутри. Огромный полый цилиндр. Правда, между внешней и внутренней обшивками тоже полно свободного пространства. Но именно туда и вынесено все корабельное оборудование. Честно говоря, с трудом можно поверить, что оно могло вас атаковать. Внутри нет ни молекулы органики, нет также пыли, воздуха, света и тепла. И гравитации.

— Этот цилиндр летал, и не хуже чем «Корунд».

— А вот в это могу поверить. Как только мы разберемся, как проникнуть в ходовую часть, сразу многое прояснится. Могу, кстати, приоткрыть маленькую тайну: похоже, эта находка — близкий родственник той, что в этой же системе раскапывают археологи.

Кто бы сомневался, подумал Игорь. Интересно, сколько им лет? Разумеется, «находкам», а не археологам.

Разговор происходил в медицинском кабинете, который окончательно превратился в биохимическую лабораторию. Чаще всего здесь находились Чернышев и Крон, Игорь потихоньку начал превращаться в лаборанта при них. Правда, всю неделю химические анализаторы выдавали нулевой результат. Крон невозмутимо фиксировал полученные данные о составе материалов, доставленных с чужака, а вот Алексу хотелось сенсации. Чего-то глобального и интересного. И желательно, чтобы оно было зеленым и ползало. Зато специалисты в области космических технологий, кибернетики, механики, физики, дневали и ночевали в «летающем цилиндре». Им работы было — хоть отбавляй. Благо, доступ ко всему судовому оборудованию полностью открыт.