Ареал 7 и 8: Один в поле не воин. Что посеешь - Сергей Сергеевич Тармашев

– Прекратите огонь! Повторяю, прекратите огонь! Мы безоружны! Не поддавайтесь на провокации! Сохраняйте спокойствие! Расходитесь по домам! Не поддавайтесь на провокации!

Толпа продолжала возмущённо реветь, заглушая вертолётные динамики, и вертушки начали набирать высоту. Поднявшись в задымлённое ночное небо, винтокрылые машины сделали вираж и ушли к Административному кварталу. Через минуту уцелевший прожектор погас, и их расплывчатые силуэты растворились в темноте. Кипящая эмоциями толпа понемногу начала успокаиваться, и активисты принялись распределять ночные смены. От костров к «шайбам» ведущих под землю шахт потянулись вереницы людей, и заполняющая площадь людская масса стала редеть. От одного из многочисленных костров отделился человек лет сорока пяти в штатском и направился к гостиничной «шайбе». Зайдя внутрь, он спустился вниз и кивнул администратору, предъявляя квитанцию.

– Ваш сосед уже в номере, – оповестил тот, протягивая ему ключ.

– Третьего не подселили? – Человек забрал пластиковую ключ-карту.

– У нас с самого утра ни одного нового постояльца, – покачал головой администратор. – Все хотят быть наверху, чтобы не позволить Чёрному Плащу захватить город. Да, а что там произошло? Говорят, Чёрный Плащ прислал вертолёты и была перестрелка?

– В воздух стреляли, – успокоил его человек. – Чёрный Плащ с вертолёта призывал к порядку и обещал наказать всех преступников. – Он усмехнулся. – Только не уточнил, кого именно он считает преступниками и относится ли к их числу его дядя.

Администратор понимающе ухмыльнулся и переключился на следующего постояльца. Тот сообщил о якобы взятии этого дела на контроль Президентом, администратор выразил мнение, что это своего рода победа активистов, ему возразили, и в подземном вестибюле гостиницы зазвучала дискуссия. Сорокапятилетний мужчина, получивший ключ, не стал принимать в ней участия, лишь махнул рукой остальным в знак прощания и направился к себе в номер. Пройдя несколько коридоров, он добрался до нужной двери, провёл картой по считывателю и вошел внутрь. Нехитрый трёхместный номер не баловал ни убранством, ни комфортом, но был относительно чист, и человек принялся разуваться.

– Как обстановка? – поинтересовался его сосед, седой старатель со шрамом во всю щёку, раскладывающий на небольшом столе нехитрую снедь.

– Ничего нового, – ответил мужчина, переобуваясь в потрёпанные пластиковые тапки. – Чинуши забились по норам в Административном квартале и носа оттуда не высовывают. Ворота заперты, кто-то влез на забор и сказал, что их изнутри БМПшкой подпёрли. Потом его струёй воды сбили, на БМП водомёт стоит. Или рядом с БМП, я так и не понял. В общем, ворота пинают постоянно, но на штурм Административного пока никто идти не решается. Там два батальона пехоты с боевой техникой и спецназ РАО. Но наверху тысяч пять народа, не меньше, многие с оружием. Сейчас Чёрный Плащ прилетел с уговорами, так народ начал в воздух стрелять. Такая пальба началась, что ЧП свалил очень быстро.

– Я видел, – подтвердил старатель, извлекая из небольшого рюкзака бутыль с водой. – Как грим?

– Порядок. Держится отлично. – Мужчина взглянул на себя в зеркало платяного шкафа. – Кварц, может, притвориться больным? Или руку себе расцарапать, как будто ранили? Вдруг удастся в госпиталь попасть! Я бы хоть выяснил, где Кнопку держат, какая охрана, что можно сделать…

– Засветишься, – покачал головой старатель со шрамом. – Медики, может, и не поймут, что ты в гриме, а безопасники быстро вычислят. Маскировка у нас надёжная, но это всё же маскировка. – Он жестом предложил ему присоединиться к ужину. – Потерпи, Влад, вернется Рентген – первым делом Кнопку освободим. Осталось совсем немного.

– Завтра шестой день, – поморщился Водяной. – Если Рентген не успеет вернуться до Выброса, ей ещё пару суток придётся на привязи сидеть!

– Больничная палата всё-таки не тюрьма, – успокоил его Кварц. – А Выброс там пережидать даже безопаснее, чем здесь. Кругом врачи всё-таки.

– Которые пичкают её всякой химической дрянью, – хмуро буркнул Водяной.

– Вряд ли, – возразил контрразведчик. – Всё, что им было нужно, они узнали уже давно. Сейчас им выгоднее замести следы, ведь химический допрос – это, мягко говоря, незаконно. В их интересах, чтобы в её крови ничего интересного не обнаружилось в случае чего. Тем более сейчас, когда они дрожат за свои шкуры. Потерпи, – повторил он, – немного осталось.

– Угу, – вздохнул Водяной. – Рас выходил на связь. Говорит, вокруг их лагеря тоже полно народа. Все жаждут крови Совета Директоров. Наёмники и Нефтяники собрали у себя всеобщее совещание, решают, какую позицию занять. Поговаривают, что у них там серьёзный раскол. Мнения разделились. Одни считают, что нужно соблюсти нейтралитет, другие требуют присоединиться к нам, чтобы использовать возможность получить от РАО больше преференций. А что на Приёмных Пунктах? Слышно чего-нибудь?

– Пока нет. – Кварц подобрал со стола пульт и ткнул им в сторону телевизора. Тот зашипел помехами. – Точно такую же передачу показывают. Телевидение и мобильная связь отключены. Это нормально для текущей ситуации. Люди Лозинского и Белова не знают, что делать. Применить к активистам силу они не решаются, и без того по ним скамья подсудимых плачет, усугублять вину никто не хочет. Рассказать людям правду тоже небезопасно, кто знает точно, как поведёт себя толпа, когда узнает, что её правота подтверждена лично Президентом? Поэтому они и вырубили всю связь, которую только смогли, и перекрыли нейтралку. Всех, кто заходит дальше Приёмных Пунктов, сразу же разворачивают обратно. Автобусы на Большую Землю временно не ходят, весь персонал Приёмных Пунктов пока переведён на казарменное положение. Они бы и наши передачи глушили, хотя бы в пределах Сателлита, да в этом нет смысла – люди выйдут за ворота и всё равно услышат. – Контрразведчик щёлкнул пультом, выключая бесполезный телевизор: – Ничего, скоро мы им так хвосты отдавим, что завизжат! А пока наберись терпения. Крайние дни всегда самые длинные. Давай, ужинай, и спать. Завтра нужно встать пораньше, вдруг Рентген прилетит.

* * *

За городом, у агитпункта ОСОП, развёрнутого на окружённой аномалиями поляне, столпотворение царило с утра четвёртого дня. Забрать с собой с базы вообще всех Медведь не решился, и потому сообща пришли к выводу, что дома останутся профессор Николаева со Степановым. Учёным всегда хватало работы, и отвлекать их от исследований не стали. Для ведения агитации народа хватало и так, к тому же Болт, после того, как привез Кварца, уехал в Эпицентр не сразу. Прежде он вернулся на базу и полдня дежурил на наблюдательном посту на крыше, попутно транслируя через радиопередатчик ОСОП объявления об открытии агитпункта. Поначалу Медведь не исключал нападения, и Спецотряд организовал в забитом аномалиями месте довольно серьёзную оборону, с ложной Паутиной и Соленоидом, фугасами и осколочными минами направленного действия. Бэмби и Лаванду для надёжности спрятали в