Захват рынков. Тактика и стратегия расширения бизнеса - Микаэл Дашян

Российские бизнесмены не часто признаются в использовании офшоров – это табуированная тема. В связи с этим интерес представляет интервью с членом совета директоров компании ILS (International Logistic System) Олегом Фракиным [294] . Он отметил: «Были созданы индивидуальные офшорные компании (Багамские острова), в которых реальными держателями стопроцентного пакета акций стали физические лица. В собственности вновь созданных компаний находятся как личные (автомобили, недвижимость и т. д.), так и бизнес-активы граждан – акционерные доли в другом бизнесе.

К моменту структурирования активов уже была зарегистрирована строительная компания – резидент Черногории, Доли владения российских лиц в ней были в дальнейшем переоформлены на кипрскую компанию (Development Limited Cyprus), частичным собственником которой стал портфельный инвестор, заинтересовавшийся данным проектом.

Для уменьшения рисков акционеров, обеспечения конфиденциальности была создана отдельная холдинговая компания (Assets Management Corp., Cyprus), которая на сегодня является учредителем всех зарубежных бизнес-направлений (например, в той же Черногории) и владеет долями в российской части нашего бизнеса. Управляет ею один из акционеров. Все стратегические решения принимает совет директоров, сформированный из представителей собственников» [295] .

При этом на вопрос, ведут ли созданные компании какую-либо деятельность, Олег Фракин ответил достаточно точно, охарактеризовав сущность офшорных компаний: «По большому счету это холдинговые компании, держатели акций, У них две основные функции. Во-первых, получение доходов от деятельности организаций, в которых они являются участниками, – компаний в России, Черногории и некоторых других. Во-вторых, инвестирование полученных денежных средств (например, на фондовом рынке) либо выплата дивидендов своим акционерам (физическим лицам – вышеупомянутым держателям полного пакета акций)» [296] .

Типичная схема использования офшорных компаний проста и описана в учебниках по налоговому планированию: «Между российским предприятием и офшорной компанией заключается договор поручения на приобретение на территории иностранного государства импортных товаров. Размер вознаграждения поверенного составляет львиную долю планируемой российским предприятием прибыли, Фактически поиск партнеров осуществляется самим российским предприятием. Вознаграждение поверенного сформирует чистую необлагаемую прибыль офшорной компании, Аналогично можно выводить из-под налогообложения и прибыль от экспортных операций. Затраты российского предприятия по уплате вознаграждения поверенному будут отнесены либо на увеличение стоимости импортных товаров, либо в состав затрат, связанных с реализацией экспортируемого сырья. Можно переводить часть средств российского предприятия в офшорную компанию путем заключения договора на оказание информационных и консультационных услуг, связанных с приобретением или реализацией товаров (при обязательном соблюдении всех условий, необходимых для отнесения затрат на себестоимость продукции (работ, услуг)).

Аккумулированная прибыль может быть предоставлена российскому предприятию во временное пользование в качестве займов в иностранной валюте. Это неплохой способ пополнения оборотных средств российского предприятия…

Аккумулированные средства могут быть просто израсходованы в интересах учредителей офшорной компании и российского предприятия (оплата медицинских услуг, приобретение недвижимости и т. д.). В данном случае возможна налоговая экономия и на суммах подоходного налога (в зависимости от режима налогообложения страны, в которой возникнет доход)» [297] .

К сожалению, большинство операций с офшорными компаниями имеют очевидный притворный характер, что в большинстве случаев существенно ослабляет позиции корпорации, которая часто при этом скрывает сам факт использования в схемах налоговой оптимизации офшора. Потом предприниматели удивляются, почему в поле зрения налоговых органов оказываются часто используемые в операциях с офшорными компаниями договоры на оказание информационных и консультационных услуг. Налоговые консультанты в большинстве случаев занимают резкую и непримиримую позицию по вопросу того, что притворный характер таких договоров следует доказать. Для такой позиции есть четкая правовая основа — презумпция невиновности налогоплательщика, которая дословно гласит: «Лицо считается невиновным в совершении налогового правонарушения, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке. Лицо, привлекаемое к ответственности, не обязано доказывать свою невиновность в совершении налогового правонарушения. Обязанность по доказыванию обстоятельств, свидетельствующих о факте налогового правонарушения и виновности лица в его совершении, возлагается на налоговые органы. Неустранимые сомнения в виновности лица, привлекаемого к ответственности, толкуются в пользу этого лица» (п. 6 ст. 108 НК РФ).

Причем чем больше предприниматели, которые придерживаются точных и лаконичных, но зачастую отстраненных от реального состояния бизнес-процессов, рекомендаций признанных мэтров теории налогового консультирования, занимают позицию «нашу виновность необходимо доказать», тем вероятнее, что соответствующую схватку они могут и не выиграть. Здесь опять вспоминается Сунь-Цзы: «Желающий быть добросовестным и чистым может быть опозорен».

Причем весьма хорошо, если к спорным договорам прикладывают отчеты об оказанных услугах. А если отчеты и прикладывают, то редко задумываются о том, что они должны быть разными – наличие в отчетности на протяжении нескольких лет одинаковых отчетов и актов не может не вызвать интереса со стороны фискальных органов. Аналогичные проколы консолидируются и во всех других якобы мелочах.

Во избежание споров Пленумом Высшего арбитражного суда Российской Федерации были сформулированы специальные разъяснения, позволяющие определить границы допустимого поведения налогоплательщиков.

Основные правила игры заключаются в следующем.

–  Налоговая выгода может быть признана необоснованной, в частности в случаях, если для целей налогообложения учтены операции не в соответствии с их действительным экономическим смыслом или учтены операции, не обусловленные разумными экономическими или иными причинами (целями делового характера).

–  Налоговая выгода не может быть признана обоснованной, если получена налогоплательщиком вне связи с осуществлением реальной предпринимательской или иной экономической деятельности,