Под знаком мантикоры - Алексей Пехов

Сказав это, Бордовый Палач развернулся и ушел. Фернан провожал брата Агирре взглядом до тех пор, пока тот не скрылся из виду. Что же, остается только ждать. Кардинал Таргеры имел полное право задерживаться – это одна из привилегий кардиналов. Фернан прошелся по веранде, бросил мимолетный взгляд на виноградную стену. Ягоды еще не созрели, и гроздья были мелкими и зелеными. Этот сорт поспеет лишь к концу лета. Заглянул в журчащий фонтан, на полном серьезе ожидая увидеть в нем золотых рыбок. Пусто. Лишь прозрачная вода.

Сеньор де Суоза хмыкнул. Забавно. Никто не позаботился отобрать у него шпагу и дагу. Впрочем, это глупые меры предосторожности. Задумай «василиск» напасть на кардинала, и тот бы одним щелчком пальцев скрутил сеньора де Суоза. Или сжег… По своей мощи и Дару Спасителя Старый Гриф превосходил даже Жозе Наярру.

Смотреть на бухту довольно быстро наскучило, и Фернан перенес свое внимание на шахматную доску. Большинство фигур уже выбыло из игры. В особенности досталось белым, которых обложили со всех сторон. Король явно находился под угрозой, и если следующим же ходом не исправить ситуацию, то Его Величество не продержится и трех ходов. Сеньор де Суоза сощурил глаза и склонился над доской, пытаясь найти выход из создавшейся ситуации.

– Вы считаете, что белые обречены?

– Ваше Высокопреосвященство. – Фернан подошел к кардиналу, преклонил колено и поцеловал кардинальский перстень.

Хосе Пабло де Стануззи положил руку на голову коленопреклоненного «василиска» и, благословляя, произнес несколько слов на староиренийском. Совершив ритуал, Его Высокопреосвященство прошел к столу. Тут его уже ждал один из клириков. Он отодвинул стул, и глава таргерской Церкви сел. Фернан выждал положенные три секунды и поднялся с колен.

Огляделся. Четверо святых отцов, пришедших следом за кардиналом, молча стали у всех выходов. У каждого священника была ряса цвета, символизирующего тот или иной влиятельный церковный орден Таргеры. Бордовый – самый могущественный из всех орденов – Орден крови Бриана. Серый – Орден Карающего Клинка в руках Спасителя – «гарпии», с каждым годом захватывающие власть и влияние в Церкви и пытающиеся подмять под себя другие ордена. Черный – Орден Святого Луиша. И белый – Орден Прощения – ранее самый сильный из всех орденов.

Клириков, что сопровождали де Стануззи, называли Неразлучной четверкой. Они постоянно находились при кардинале, охраняя его от любых возможных опасностей (в первую очередь конечно же от магии). Казалось, что телохранители кардинала – братья. Широченные и высокие, на зависть всей Королевской гвардии, с короткими стрижками, суровыми лицами и рясами из грубой шерсти. Но, несмотря на скромное церковное облачение, более подобающее странствующим монахам или служителям какого-нибудь отдаленного горного монастыря, Фернан нисколько не сомневался, что в церковной иерархии эти клирики находятся отнюдь не на последней ступеньке. Священники сжимали в руках распятия Луиша[42], но конечно же у них было оружие и поэффективнее – Дар Спасителя.

– Не стойте, сын мой, – голос у кардинала был тихий и дребезжащий, – присаживайтесь.

Фернан подошел к свободному стулу и сел. Хосе Пабло де Стануззи изучал гостя из-под полу прикрытых век. В бледно-голубых старческих глазах нельзя было прочесть ничего, кроме ехидцы. Кардинал был невелик ростом, да к тому же еще и сутул. Тонкие руки, все покрытые переплетениями вздувшихся вен, морщинистая кожа с многочисленными старческими пятнами, лысая голова, кустистые, седые брови и крючковатый нос внушительных размеров. Фернан в который раз мысленно зааплодировал шутнику, который рискнул назвать могущественного кардинала Старым Грифом. Очень метко. Даже повадками Его Высокопреосвященство напоминал грифа – если увидит добычу, то так просто уже не упустит. Единственная несхожесть с мерзкой птицей – старик не любил падаль и никогда не давал Церкви влезать в безнадежные и мертвые дела.

Его Высокопреосвященство вот уже пятьдесят с лишним лет был кардиналом Таргеры. Первым в истории Церкви выходцем из Ордена крови Бриана, которому удалось достигнуть столь многого. Еще никогда ранее отцы-дознаватели не возносились так высоко, ибо раньше тех, чьим призванием было уничтожать предавшихся Искусителю еретиков, Папа и Церковный совет не назначали выше епископов, да и то самых удаленных провинций.

Де Стануззи был человеком целеустремленным, умным, умеющим плести интриги и, сталкивать лбами конкурентов. Ибо просто так кардиналами не становятся, даже с одобрения находящегося в Ирении Папы. Пятьдесят лет назад на кардинальский посох и шапку претендовало шестеро епископов, но до вожделенной награды добрался лишь Хосе Пабло де Стануззи. Интриги в Церковном совете, взятки, шантаж, а порой и яд позволили тщеславному епископу занять вожделенное место. Впрочем, надо отдать кардиналу должное – он ничуть не походил на двоих своих предшественников, что жировали и жили в свое непомерное удовольствие, не заботясь ни о чем, кроме удовлетворения собственного «я». При Старом Грифе Церковь настолько упрочила свое положение и так крепко вошла в жизнь мирскую, влияя на политиков и военных, что можно было сказать, что за важнейшими событиями, происходящими в стране, стояла порой незримая, но всегда ощутимая тень Веры. Клирики, действуя по Заветам и по возможности стараясь не преступать мирские законы, так влияли на политику страны, так были нужны в некоторых очень щекотливых и спорных ситуациях, что теперь никто и думать не мог, что то или иное важное дело может решаться без негласного одобрения Церкви и конечно же кардинала. И если Церковь упрочила свое положение, то Орден крови Бриана, ранее находившийся на вторых ролях и явно уступающий в могуществе и власти Ордену Прощения, за полвека стал самым сильным и влиятельным из таргерских церковных орденов.

Конечно же клирикам Ордена Прощения и Ордена Святого Луиша, не говоря уже о более мелких орденах и Церковном совете, не нравилось упрочение власти «бордовых». Но после того как люди Хосе Пабло де Стануззи обнаружили в рядах Ордена Прощения и в Церковном совете тех, кто якшался с Искусителем, и после показательного суда прилюдно сожгли на кострах троих епископов, не считая десятка клириков рангом пониже, недовольные очень быстро замолкли. Говорят, Орден Святого Луиша избежал участи «разговора» с отцами-дознавателями лишь потому, что Старый Гриф не хотел рисковать и связываться с пускай порядком ослабленным, но все еще сильным Орденом монахов-воинов. Черные клирики, когда их загоняли в угол, обычно забывали Заветы Спасителя и, вместо того чтобы для удара подставлять левую щеку, били обидчика крестом Луиша промеж глаз.