Кто стоит за дверью - Тиана Веснина

— Но где я его возьму? К тому же надо, чтобы в легких трупа была морская вода. Хорошо, предположим, я договорюсь с каким-нибудь работником морга. Нет, и это невозможно. Я неплохо говорю по-английски. Постоянной практики с носителями языка у меня, конечно, нет. Но, чтобы не забыть язык, я самостоятельно занимаюсь несколько раз в неделю: читаю вслух, слушаю записи, работаю над произношением, пополняю словарный запас. Но где вероятность того, что работник морга тоже будет говорить по-английски?

— Поищешь, найдешь. Советую иметь дело с неграми. У них глаза, жадные до денег, как у русских. Все продадут, лишь бы заработать, не сильно утруждаясь.

Ольгерд вздохнул и ничего не ответил. Лоре надоело смотреть на его задумчивую физиономию.

— Я не Роден, ты не натурщик. И у меня нет желания ваять вторую скульптуру «Мыслителя». Ты что, не взявшись за дело, уже отказываешься? Ну даешь. А еще наполовину литовец! Да ты русский. Насквозь ленивый.

— А ты, значит, не русская, раз такая деятельная.

— Я к особой категории отношусь, малочисленной, но благодаря которой страна держится.

— Точно. Вот претворим в жизнь твою задумку, и страна расцветет от полученных дивидендов.

— Между прочим, я работаю. У меня фирма.

— Я тоже работаю. Изыскиваю возможность исполнить пожелания клиентки.

— Изыскивай. Только побыстрей. Вообще, тебе надо будет слетать во Францию, ознакомиться с местностью. Кстати, ты бывал за границей?

— Ни разу.

Лора с изумлением посмотрела на него и посоветовала:

— Никому не говори об этом. Тебя не поймут. Так вот, — вернулась она к своей мысли, — тебе необходимо побывать во Франции. Взглянуть на людей, чтобы не выделяться среди них. Во время нашей операции ты должен быть незаметен, должен быть — как все. Я тебя направлю к одному человеку. Он занимается изготовлением фальшивых документов. Надеюсь, все понятно?

— Все. Кроме трупа.

— Поедешь во Францию, развеешься, может, и осенит.

Ольгерд волновался, проходя через паспортный контроль, и напрасно. Его паспорт был выполнен безукоризненно. Когда, уже сидя в самолете, он услышал голос стюардессы, объявляющий маршрут полета: Москва — Париж — Ницца, ему показалось, что он спит.

«Сказка!» — улыбнулся Жилёнис.

Пообедав, он заказал рюмку коньяка. Откинул спинку кресла, прикрыл глаза и расслабился. «Неужели я увижу Францию? Невероятно!», — другое слово не приходило ему на ум, да и каким словом можно было выразить то, что с ним происходило.

Отель, в котором ему надлежало остановиться, оказался небольшим, всего в четыре этажа, но с дивными верандами, украшенными цветами, просторным номером с видом на море. Ильховская не поскупилась.

Переодевшись, Ольгерд вышел на веранду. Уже зажглись фонари, а он не мог отвести зачарованного взгляда от моря, яхт, качающихся на волнах в ожидании лета. От морского свежего воздуха слегка закружилась голова. Проснулся аппетит. Ольгерд пошел в ресторан, который поразил его роскошью обстановки. Хотя поразить Ольгерда было несложно.

Он заказал омара. Официантка предложила еще и устриц.

Искус попробовать, что такое устрицы, возник, как только он стал собираться во Францию. Лягушачьи лапки подобного желания не вызывали, а вот устрицы… «Ели же их наши аристократы», — резонно подумал Жилёнис и заказал полдюжины.

Омара съел с удовольствием. Было, правда, затруднение, как к нему подступиться, но на удачу за соседним столиком пара англичан тоже ела омаров. Поглядывая на них, Ольгерд повторял их действия.

Внешний вид устриц вызвал у него неприятное чувство. Он взял раковину, поднес к носу: пахло морем и илом.

«Может, лучше не надо?» — подумал, глядя на серый студень. Он заметил, что один из англичан, перед тем как отправить в рот эту студенистую массу, поливает ее соком лимона, а другой — какой-то жидкостью из небольшой розетки. Ольгерд собрался с духом, полил студень соком лимона, полуприкрыл глаза, чуть запрокинул голову и проглотил его. Тот едва было не вернулся назад, но Ольгерд справился с рвотным рефлексом, запив то, что проглотил, вином. Вторую устрицу он полил темно-бордовой жидкостью, это оказалась смесь винного уксуса с чесноком. Вторая пошла лучше. Шестую Ольгерд проглотил почти с удовольствием. «Все-таки мне удалось попробовать устриц», — мысленно поздравил он себя и заказал большую чашку кофе по-ирландски. Настроение было отменное. Он давно, наверное с юношеской поры, не чувствовал себя так беззаботно и радостно. Поднявшись в номер, принял душ и лег на широченную постель.

На следующее утро после завтрака он взял напрокат «Ситроен» и отправился по маршруту, указанному в его инструкции.

«Словно готовился я к этой авантюре, — думал Ольгерд. — Не забросил после университета английский. Окончил курсы вождения».

Жилёнис практиковался на «Жигулях», принадлежавших его пожилой соседке. Она была вдова, машина досталась ей от мужа, и Ольгерд, чтобы иметь практику, возил ее по субботам в супермаркет, на кладбище, изредка к подругам. За это она позволяла ему пользоваться машиной, надеясь на его порядочность. Ольгерд не злоупотреблял доверием вдовы.

Обозрев местность, где должен будет произойти задуманный Лорой «несчастный случай», Ольгерд стал просчитывать свои действия. Все выходило просто отлично, все… кроме трупа.

«Ну где я его возьму?! — возмущался он. — Еще бы у нас, в России, куда ни шло, но здесь?! Нет, видно, придется отказаться. Пусть Лора ищет себе другого сподвижника».

На три дня Ольгерд заехал в Париж. Пребывание в нем шло за счет его зарплаты. Сколько истратит, столько месяцев не будет получать ее от Ильховской. Но если Париж стоит мессы, то уж несколько сотен долларов и подавно. Заглянув в пару бутиков, Ольгерд понял, что остался без зарплаты на ближайшее полугодие.

Находясь под воздействием наркоза «Париж», Жилёнис с сияющими глазами шел по Шамз Элизе. Устав, сел за столик уличного кафе, положил пакеты с покупками на соседний стул, заказал кофе и поймал на себе один женский взгляд, второй, третий…

Красивый, высокий натуральный блондин. Одет с отменным вкусом. Такой мужчина в цене даже в Париже.

Ольгерд переживал необычайно приятное ощущение бытия, доселе ему незнакомое. Но вспомнив, что послезавтра надо улетать, невольно загрустил.

«Я ведь решил отказаться участвовать в авантюре. Значит, я буду должен Лоре черт-те сколько денег. Она не простит мне долг. И главное, я больше ничего не увижу, весь мир для меня снова замкнется в четырех стенах моего кабинета. Шеф возьмет меня обратно, это не вопрос, но хочется ли мне туда возвращаться?.. — Ольгерд вспомнил контору, и на душе стало тошно. — Как же быть? Я во всем могу помочь Лоре, но что придумать, чтобы обойтись без трупа?»