Пушкин и финансы - Коллектив авторов

Поэта и его семью кормило только его перо, его единственная, много раз упоминаемая нами «деревенька на Парнасе». Она бы и помогла ему выкрутиться из всех долгов, которые он не успел уплатить перед гибелью. Одно полное собрание его сочинений, явись оно не посмертным, смогло бы уже в какой-то степени выровнять бюджет поэта.

Пушкин был человеком труда, жившим исключительно за счет собственного литературного творчества, и ради лишнего доказательства этой незыблемой и очень важной истины я и привел здесь некоторые бытовые, отнюдь не поэтические подробности его жизни.

* * *

Думается, что мне можно простить это довольно длинное отступление, несомненно помешавшее рассказу о книге «Повести, изданные Александром Пушкиным» в 1834 г. Дело в том, что самое появление на свет этой книги связано с возникшим у поэта очень затруднительным материальным положением, о котором, собственно, и шла речь в отступлении.

В этот год и далее у Пушкина совсем было плохо с деньгами. В ход пошли векселя, заклады. Пушкин буквально метался по Петербургу в поисках денег.

На обложке «Повестей Александра Пушкина» 1834 г. напечатано важное для рассказа об этой книге указание: «Продается в С. Петербурге в книжной лавке под № 25 Андрея Глазунова, иногородние адресуются на имя управляющего лавкой Ивана Лисенкова».

Кто же такой Андрей Глазунов и Иван Лисенков, впервые появляющиеся в рассказах о прижизненных изданиях Пушкина?

Об Андрее Глазунове сведения не столь существенны, поскольку роль его сводится к тому, что он, будучи родственником известных книгопродавцев-издателей Глазуновых, в основном торговал в Москве, а в Петербурге имел отделение, которым управлял его старший приказчик Иван Тимофеевич Лисенков, личность весьма примечательная.

Предоставим ему самому рассказать о себе (между прочим, он говорит о себе в третьем лице):

«Лисенков прибыл в Петербург к своему посту [заведовать отделением Матвея Глазунова в Петербурге в 1826 г. – Н. С. -С.] и старательно выполнял все поручения по торговле десять лет, а в 1836 г. открыл собственную свою торговлю в доме Пажеского корпуса, где и занимал магазин 37-мь лет. Литераторы во все это время делали свои посещения: И. А. Крылов, Н. И. Гнедич, А. Ф. Воейков, А. С. Пушкин, В. И. Соколовский, журналисты и другие.

…Пушкин посещения делал к Лисенкову довольно часто, когда издавал журнал «Современник»; ему нужно было знать о новых книгах для помещения беглого разбора о них в его журнале; иногда ему приходила охота острить у Лисенкова в магазине над новыми сочинениями, взявши книгу в руки в прозе, быстро пробегал ее, читая гласно одно лишь предисловие и по окончании приговаривал, что он имеет об ней полное понятие; стихотворные же книги он просматривал еще быстрее и забавнее, и Лисенков иногда невольно хохотал, и сам Пушкин улыбался, читая только одни кончики слова рифм и закрывая книги произносил иногда: «а! бедныя!», а заглавия их выписывал дома из газет своих. Но как литераторы не все были достаточны, то Лисенков одолжал их без процентов на короткое время, но время это проходило иногда до конца их жизни; так за А. С. Пушкина, по смерти его, Лисенков получил в уплату по акту 5 тысяч рублей от попечителя семейства Пушкина графа Строганова, по сборам за отпечатанные его сочинения.

В последний раз А. С. Пушкин посетил Лисенкова за три дня до своей смерти. При Лисенкове Л. В. Дубельт с другими лицами со стола переложили покойника в гроб и живописец начал тотчас писать с лежащего покойника во гробе голову его на подушке![753]

В этих любопытных воспоминаниях старого книжника сейчас наиболее интересен факт, что Пушкин вынужден был в это время занимать деньги под векселя даже у книгопродавцев.

Не могу не вспомнить, что мой друг, старейший ленинградский книжник-антиквар А. С. Молчанов рассказывал мне, что он был знаком с сыном И. Т. Лисенкова, который уже много позже продавал антикварной фирме Н. В. Соловьева, магазином которой заведовал А. С. Молчанов, остатки склада и архив своего отца. Архив этот Соловьевым был перепродан Петру Картавову, и дальнейшие его следы затерялись.

Сын И.Т.Лисенкова рассказывал моему другу, что у них на складе в Гостином дворе долгое время хранилась заложенная шинель Пушкина. Поэт заложил ее И. Т. Лисенкову незадолго до дуэли с Дантесом, а Опека, учрежденная после смерти Пушкина, выкупить шинель не пожелала. Так она и погибла в подвале Гостиного двора от моли и крыс[754].

Гоголевская шинель Акакия Акакиевича, раз уже упомянутая мною, вновь приходит на ум. Заложенная шинель великого поэта и шинель Акакия Акакиевича по-разному, но обе свидетельствуют отнюдь не о богатстве их обладателей.

Как известно, после смерти Пушкина Опека разослала за подписью В. А. Жуковского циркулярное письмо с целью выяснения долгов поэта.

Один из приказчиков Глазуновых, Лев Жебелев прислал в Опеку объяснение по поводу книги «Повести, изданные А. Пушкиным» 1834 г.:

«В книжную лавку Андрея Глазунова получено было от Александра Сергеевича Пушкина в комиссию для продажи. Повести изд. А. Пушкиным тысячу двести девяносто четыре экземпляра, цена им была назначена продавать за каждый экземпляр по шести руб., а платить ему по продаже по 4 р. 80 к…»[755].

Документ свидетельствует, во-первых, что книга, о которой ведется рассказ, всем тиражом была сдана книжной лавке И. Т. Лисенкова, а во-вторых, что за вычетом обычной книгопродавческой скидки в 20 % Пушкину за нее причиталось 5731 рубльV.

Возникает вопрос, почему Пушкин не обратился с предложением этой книги к главному своему покупателю – Смирдину?

В какой-то мере ответом служит письмо Пушкина к Погодину, написанное еще ранее, 11 июля 1832 г.: «Смирдин опутал сам себя разными обязательствами, накупил романов и тому подобное и ни к каким условиям не приступает»[756].

Кроме того, можно предположить, что Смирдин и не очень стремился приобрести это издание. В нем, помимо «Повестей Белкина», уже имевшихся у него в продаже, были напечатаны в качестве «новостей» только «Две главы из исторического романа» и «Пиковая дама».

Но «Пиковая дама» только что в этом же году была напечатана в журнале Смирдина «Библиотека для чтения», и платить за нее вторично, может быть, Смирдин и не захотел.

Но дело не только в этом. Дело в векселях поэта, выданных им именно И. Т. Лисенкову.

В делах Опеки сохранились сведения, что в первый раз Пушкин выдал Лисенкову вексель на три тысячи рублей, сроком на шесть месяцев, от 12 июля 1833 г.

Ровно через шесть месяцев – 12 января 1834 г. – Пушкин