Кто финансирует развал России? От декабристов до моджахедов - Николай Стариков

1) Все военнослужащие пользуются всеми правами граждан.

2) Каждый военнослужащий имеет право быть членом любой политической, национальной, религиозной, экономической или профессиональной организации, общества или союза.

3) Каждый военнослужащий, во внеслужебное время, имеет право свободно и открыто высказывать устно, письменно или печатно, свои политические, религиозные, социальные и прочие взгляды…

6) Все без исключения печатные издания (периодические или непериодические] должны беспрепятственно передаваться адресатам…

12) Обязательное отдание чести, как отдельными лицами, так и командами, отменяется…

15) Все наказания, оскорбительные для чести и достоинства военнослужащего. а также мучительные и явно вредные для здоровья, не допускаются.

О пагубном влиянии Приказа № 1 и Декларации прав солдата даже не хочется писать. Вы это найдете в любой литературе, посвященной этому трагическому периоду нашей истории. Отметим лишь одну цифру: за всю Первую мировую войну во французской армии было расстреляно 600 дезертиров, в британской — 346, в немецкой — 48. На 1 сентября 1917 г. из русской армии дезертировало около 1 млн 865 тыс. человек. Столь несопоставимые величины не означают, что наши вооруженные силы состояли сплошь из трусов и подлецов. Немцы, англичане и французы не очень любили бегать с фронта, потому что за этим следовал гарантированный расстрел. Л у нас… у нас Временное правительство вдобавок к Приказу и Декларации еще и официально отменило смертную казнь! Но почему–то очевидность того, что страну гробили сознательно и целенаправленно, до сих пор вызывает у историков сомнения…

Представьте себе, что во время немецкого наступления на Москву неким приказом были бы вдруг ликвидированы все местные органы власти.

Распущена милиция и вместо нее сформировано народное ополчение (ведь слово «милиция» именно так с английского и переводится).

На свободу выпущены политические заключенные, а следом за ними и все уголовники.

Разом было бы уволено со своих постов 70 командиров пехотных и кавалерийских дивизий.

Солдатам разрешили бы не слушать начальников, не отдавать честь и самим выбирать себе начальников.

Но и у этих командиров отобрали бы возможность любого наказания проогшиошихся и неподчиняющихся.

Распоряжением министра обороны разрешили доставлять в воинские части любые газеты, вплоть до анархистских.

Устояла бы после этого Москва?

Думаете, что смогла бы удержаться? Тогда еще несколько слов о деятельности Временного правительства. 11 марта 1917 г. между Петроградским Советом рабочих и солдатских депутатов и Петроградским обществом фабрикантов и заводчиков подписывается соглашение. На всех фабриках и заводах вводится 8–часовой рабочий день при сохранении заработка и создаются фабрично–заводские комитеты. Замечательное решение — однако в который раз хочется задать вопросы: куда же так спешат деятели Совета и можно ли во время войны перестраивать работу промышленности? В блокадном Ленинграде и осажденном Сталинграде рабочие работали по 14–16 часов в сутки и давали фронту снаряды, патроны и танки. Во время не менее страшной Первой мировой войны русской армии не меньше были нужны пулеметы, ружья и снаряды. Но у рабочих теперь рабочий день ограничен. И не законодательно даже, а некой договоренностью между кучкой самозванцев и владельцами заводов! Ладно, они–то все с ума посходили, но правительство же должно поставить их на место и объяснить, что:

— во–первых, не в компетенции Совета регулировать важнейшие экономические показатели экономики, работающей на фронт;

— во–вторых, желание работать поменьше, а получать побольше, проявленное во время войны, однозначно ведет страну к поражению.

Но в том–то и дело, что Временное правительство усиленно поощряло возникновение шкурных интересов у солдат на фронте и у населения в тылу. Везде! Поскольку в Совете заседали «свои», правительство соглашается с ними, что продолжительность рабочего дня должна быть 8 часов. Разрешены руководством страны стачки и забастовки. И вот уже все трудящиеся России начинают бороться за свои права. Во время войны они требуют сокращения рабочего дня и увеличения зарплаты. При отказе удовлетворить их требования — объявляют забастовку. 23 апреля 1917 г. правительство придает законную форму возникшим на предприятиях фабрично–заводским комитетам. Отныне «рабочий контроль» над производством становится фактом в пока еще капиталистической стране. И именно рабочий, а не государственный контроль!

Добрые дядьки из правительства не могут приструнить и сепаратистов. Уже 4 марта, т. е. через два дня после отречения царя, в Киеве образуется «Центральная рада». Она немедленно объявляет себя верховной властью на Украине. Ситуация, как с Петроградским советом. Такое заявление украинцев — пробный шар для всех национальных окраин. Что теперь будет? Реагировать надо жестко. Если, конечно, вы хотите сохранить целостность страны и выиграть войну. Вместо арестов и показательных расстрелов сепаратистов, Временное правительство начинает гуманно обещать Украине автономию. Какая автономия может быть у российской области, которая никогда в истории не была отдельным государством и население которой этнически однородно с русскими людьми и говорит на том же самом языке? Результат политики «временщиков» соответствующий — в мае Рада высказывает пожелания, чтобы 12 областей были немедленно выделены в отдельную административную единицу и подчинены ей. Но это не самое страшное — «самостийщики» требуют создания отдельного украинского войска! Это уже не звоночек, это уже удар колокола. Под угрозой целостность не империи даже, а самой России! И что самое страшное — целостность единой русской армии. Снова вопрос — как должна поступить любая здравомыслящая власть? Ответ один — немедленно арестовать всю камарилью, пока не'поздно. Сейчас удушение сепаратистов будет стоить пары десятков жизней, если у них появятся войска — десятков тысяч. Военный министр Временного правительства октябрист Гучков формирование украинских войск разрешил, военный министр Керенский продолжал эту линию. В итоге 10 июня 1917 г. Рада провозгласила независимость Украины. Развал страны стал реальностью задолго до прихода к власти большевиков…

Как же к деятельности Временного правительства относились наши союзники по Антанте? Радостно приветствуя революцию, поспешили признать новую власть. Первыми, 9 марта 1917 г., это сделали Соединенные Штаты Америки. Через день, 11 марта — Франция, Англия и Италия. Вскоре к ним присоединились Бельгия, Сербия, Япония, Румыния и Португалия. Это не просто дипломатическая вежливость. Ведь нельзя сказать, что у дипломатов не было выбора. К моменту самых первых признаний были уже опубликованы и Приказ №1, и программа деятельности Временного правительства. Вся разрушительная направленность деятельности новой власти была очевидна. Что в таком случае должны сделать Англия и Франция, изнемогающие в войне с Германией и ее союзниками? По идее, их задача — всеми силами удержать Россию от хаоса, а ее войска в окопах. Следовательно, господа и товарищи, издающие такие приказы и декларации, — злейшие враги английской и французской демократии. Они должны быть немедленно изолированы от власти. Если несколько мерзавцев толкают Россию к пропасти, то хотя бы по шкурным соображениям англичане должны помешать развалу российской армии. Как? Рявкнуть на полоумное правительство по дипломатическим каналам. И — тянуть с признанием. А в кулуарах говорить пока Совет не разгоните, Керенского не выгоните, нам с вами, господа, говорить не о чем. И «временщикам» будет некуда деваться. Если они в отместку Антанте начнут переговоры с немца ми, то будут предателями. Тогда «пб совету» союзников армия (пока еще не разложившаяся) может устроить переворот, чтобы спасти Россию.

Но в том–то и дело, что Временное правительство жило с союзниками душа в душу все время своего правления. Об этом писал и лидер меньшевиков Феликс Дан: «Временное правительство, на мой взгляд, слепо шло ра поводу у дипломатов Антанты и вело и армию, и революцию к катастрофе». Более того, большинство политиков того времени были уверены, что в организации февральского переворота посильную помощь оказывали английская и французская дипломатические миссии. «В марте поддерживаемая Антантой революция свергла царя… Какие причины были у Антанты идти рука об руку с революцией, мне непонятно… Но несомненно, что Антанта надеялась извлечь из революции выгоду для ведения войны…», — пишет в мемуарах германский генерал Эрих Людендорф. Не сомневался в союзных корнях Февраля и сидящий в Швейцарии Ленин:

«Весь ход событий февральско–мартовской революции показывает ясно, что английское и французское посольства с их агентами и «связями», давно делавшие самые отчаянные усилия, чтобы помешать сепаратным соглашениям и сепаратному миру Николая Второго с Вильгельмом IV, непосредственно организовывали заговор вместе с октябристами и кадетами, вместе с частью генералитета и офицерского состава армии и петербургского гарнизона, особенно для смещения Николая Романова».