Кое-что по секрету - Люси Даймонд

чуть слышно. – И я могла бы это сделать, если бы… – для Джини этот разговор был мучительным, – если бы мужчина не оказался джентльменом.

– Мама! – Пола чувствовала и тревогу, и любопытство. – Но ты же ничего не сделала, так что…

– Я слишком много выпила, вела себя как глупая школьница, сделала дурацкую прическу, которая мне совершенно не идет, – подавленно сказала Джини, щелкнув пальцами по кончикам волос.

– Ну и что? Ты была в отпуске! Дай себе передышку! – воскликнула Пола. – А волосы отрастут, если ты не в восторге от стрижки. – Она уже была готова заговорщически нагнуться к матери и спросить, горячим ли был упомянутый джентльмен, как сделала бы с подругой, но вспомнила трагическое выражение на лице отца в последние недели. Поэтому вместо этого она сказала:

– Я так понимаю, папа об этом не знает.

Джини побледнела, несмотря на загар.

– Боже, нет, и я не собираюсь ничего ему говорить. Я просто хотела облегчить душу, признаться в моей испорченности. Надеюсь, ты не против. Честно говоря, ничего не произошло, если не считать того, что я выставила себя дурой. Вела себя как глупая старуха.

– Никакая ты не глупая старуха, – возразила Пола. – Послушай, мы все совершали безрассудные поступки, о которых сожалеем. Просто мы все – люди. – Теперь ей стало жаль маму, у которой дрожали губы. – Не волнуйся, – сказала она, похлопывая Джини по руке. – Ты же знаешь, что я умею хранить секреты.

– Спасибо, дорогая. Как бы там ни было, теперь я больше не могу сердиться на твоего отца. – Джини вздохнула. – Ведь теперь я знаю, что такое искушение. И поддаться ему легче, чем ты думаешь. – Она состроила виноватую гримасу и отщипнула маленький кусочек булочки, словно настоящая кающаяся жена. Но долго это не продлилось. Глаза Джини заблестели, и образ кающейся жены испарился. – Это было так весело, флиртовать с красивым мужчиной, – призналась она, наклоняясь к дочери. – Хотя я и флиртовала-то чуть-чуть.

– Мама!

– Я чувствовала себя проказницей, потому что никогда ничего подобного не делала! И я снова почувствовала себя женщиной. Очень дерзкой. Боже мой, я была другим человеком, вот что я тебе скажу.

– Мама! – снова воскликнула Пола, едва не подавившись сконом. – Прошу тебя! Я не уверена, что хочу это слышать. – Дерзкая, ну надо же. Что в нее вселилось?

– Прости, – сказала Джини, хотя она явно ни о чем не жалела. – Не беспокойся, отныне я буду флиртовать только с твоим отцом. Но… Ты считаешь меня ужасной? И если так, как, по-твоему, ты сможешь меня простить за это?

Пола посмотрела на свою мать с загаром цвета красного дерева и с очень короткой стрижкой и улыбнулась.

– Ты не ужасная, – заверила она Джини. – С моей точки зрения, прощать нечего. – Пола приложила палец к губам. – Держу рот на замке.

Разговор перешел на более веселые темы. Ближе к вечеру Банни должна была выйти из больницы, и, что еще лучше, они с Дэйвом собирались весной пожениться.

– Свадьба! Ну разве это не прекрасно? – воскликнула Джини, в восторге хлопая в ладоши.

Потом они обсудили подробности чаепития в честь дня рождения Льюка, до которого оставалось два дня, и то, уверена ли Пола, что готова в этот раз принять гостей в своем доме. (Да, Пола была уверена. Ее мама многие годы была замечательным капитаном корабля «Мортимеры», но теперь пришла очередь Полы встать к штурвалу.)

Разговор о празднике напомнил Поле, что она так и не купила подарок Льюку. Вот что значило работать в центре города, когда все магазины под боком. Она воспринимала их как само собой разумеющееся и всегда в панике покупала подарки в последний день перед Рождеством или днем рождения.

Но в этот раз ей повезло. Когда они с матерью расстались, напившись чаю и наевшись сконов, на телефон Полы пришло сообщение от Мэтта. Это было фото, на котором он позировал с электрогитарой в музыкальном магазине. «Подойдет для подарка?» – гласила подпись.

Пола улыбнулась. Муж иногда просто читал ее мысли. «Классно!» – напечатала она в ответ. Но так как слова матери о флирте все еще крутились у нее в голове и ее накрыло теплое чувство к Мэтту, она тут же отправила еще одно сообщение: «Идея для подарка тоже неплоха» – и добавила подмигивающий смайлик.

В следующую секунду ее телефон зазвонил.

– Так я ее покупаю? То есть… Это нам немного не по средствам, но Льюку гитара понравится, – сказал Мэтт. А потом глуповато добавил: – И мне она очень нравится. Сыграл в магазине отрывок из песни Stairway To Heaven, думаю, продавец был впечатлен.

– Я удивлена, что он не попросил тебя войти в состав его музыкальной группы. – Пола закатила глаза. Ключи от дома, который она показывала клиентам, звякали в ее кармане при каждом шаге. Неожиданно ей в голову пришла совершенно сумасшедшая идея. Возможно, не только ее мама может быть дерзкой. – Значит, ты тоже в городе, – задумчиво произнесла она, вспомнив толстый мягкий ковер в гостиной роскошного особняка в георгианском стиле. – А ты хотел бы заняться кое-чем не слишком пристойным?

– С тобой всегда, – сразу ответил Мэтт. – О чем мы говорим?

– Ты купи гитару, – сказала Пола, зная, как легко его отвлечь, – а потом встретишься со мной. – Она продиктовала мужу адрес особняка, ее пальцы обхватили ключи в кармане. Ну и кто теперь ужасный? За такое ее могли бы уволить, узнай кто об этом. Ну и черт с ним. Иногда стоит нарушить правила, чтобы немного повеселиться.

Мэтт присвистнул.

– Пола Брент, – сказал он, – я думал, что не дождусь этого дня. Ты хочешь, чтобы я спел тебе серенаду в пустом роскошном доме. Ты об этом говоришь?

– Я имею в виду кое-что куда более непристойное, – ответила она, понизила голос и заговорила с придыханием: – Поторопись. Я буду ждать.

Потом Пола ускорила шаг, чувствуя себя отчаянно смелой. О боже! Неужели она действительно собирается сделать это? Да, именно так.

Не успела она убрать телефон обратно в сумочку, как он снова зазвонил.

– Только не говори мне, что ты пошел и купил гитару еще и себе, – со смехом сказала Пола, решив, что это перезвонил Мэтт.

Повисла пауза, а потом в трубке зазвучал незнакомый голос:

– Простите… Это телефон Полы?

Тьфу ты, это, вероятно, клиент, а она выставила себя дурой. Не слишком профессионально.

– Это вы меня простите. Да, это я. – Она попыталась придать голосу серьезность и деловитость.

– Привет, Пола, – сказала женщина. – Это Фрэнки.

Глава двадцать седьмая

– О, Фрэнки, привет! – раздался голос Полы с сильным