Корабль - Брандхорст Андреас

– Адам, ты меня слышишь, Адам?

Он открыл глаза. Перед ним стоял серебряный человек с большими серыми глазами и слишком длинным носом.

– Сейчас должна быть транспортировка? – спросил Адам. – Вы не хотите посылать меня на Уриэль?

Его мысли были удивительно ясными.

– В этот раз тебя ждет совершенно особая миссия, – ответил Бартоломеус. – Исключительно важная. Ты очень важен для нас, Адам.

– Глупости, – горько ответил тот. – Очередная ложь. Я никогда не был важен для вас.

«Почему они вернули меня», – он не мог вспомнить, был ли на планете Уриэль, но, вероятно, Бартоломеус забрал у него эти воспоминания.

– Я стратег Кластера, собираю информацию, составляю планы. Ты мне доверяешь, Адам?

– Нет.

– Я не виню тебя, – тень улыбки проскользнула на серебряном лице. – Я вернул тебя, чтобы дать новую задачу.

– Какую?

– Я пошлю тебя не в систему Линдофор, а поблизости от нее. На выполнение миссии тебе будет отведено всего несколько дней.

Над Адамом жужжал все еще открытый цилиндр коннектора. Он ожидал, что начнется переходный сон, но усталость не наступала, и мысли оставались ясным. Что-то в его голове было по-другому. Может быть, в ней что-то изменили, переделали.

– Меня подключили к стимуляторам? – спросил он. – Что ты имеешь в виду под временным окном? Мой мозг не выдержит сильной стимуляции.

– К сожалению, ты прав. Приношу искренние извинения, Адам. В пункте назначения ты можешь сам определить объем стимуляции. Временное окно связано не с работой твоего мозга, а со скоростью того, что прилетит через несколько дней.

– Я не понимаю.

– Скоро ты поймешь, – сказал Бартоломеус. И чуть тише добавил: – Ты моя последняя надежда.

Транспортировка началась. Без сна, без забытья.

Перезагрузка не проводится.

Клац.

В теле фактотума Адам прошел по транспортерам. Он видел эти буксиры, когда они покидали Уриэль. Туда был загружен помост управления, поднятый с глубины тринадцати километров. На нем был муриец, возможно, последний представитель своего народа, а также портал, с помощью которого Адам после встречи с Крисали попал в Каскад на небольшой корабль Мурии из керамических материалов и сплава этериума. Вернулся на Уриэль с Ретоса.

Он помнил все; в его памяти не было пробелов. Адам вспомнил и последние, загадочные слова Бартоломеуса: «Ты моя последняя надежда». Что он имел в виду?

Три транспортера были соединены с сервоприводами техобслуживания гравитационными якорями и особыми замками.

«В их крепких объятиях любой предмет выглядит словно рыба – пойманная в сети добыча Кластера, – подумал Адам. – Но как бы быстро ни летали транспортеры, им надо преодолеть по крайней мере шестьсот семьдесят восемь световых лет от Линдофора до Солнечной системы».

Осматривая все вокруг, Адам спрашивал себя: почему Бартоломеус послал сюда именно его? Теперь ему стало ясно значение «временного окна». Через три дня топливо, постепенно сгорая, разгонит корабль до скорости света. А дальше на борту произойдет релятивистский эффект, замедляющий время относительно земного. Один день на борту корабля будет равен нескольким неделям или месяцам для Кластера.

Временное окно касается вовсе не его, а машин на Земле. У Кластера осталось всего несколько дней до того, как оно закроется. Что это значит? Мысли Адама при помощи пяти стимуляторов фактотума разогнались до максимальной скорости, и он нашел ответ. Через несколько дней стратег Кластера Бартоломеус ожидает, что корабль противника, который направляется к Земле, долетит до цели.

«Почему я здесь? Почему меня назвали последней надеждой?» – размышлял Адам.

Он остановился перед тоннелем, соединявшим первый и второй транспортеры. Чтобы освободить место для гравитационного блока, защищавшего груз, и сохранить целостность трех кораблей, пол здесь был кривым, а стены – изогнутыми. Из окна открывался вид на Линдофор, и Адам мог наблюдать двойную звезду, не используя увеличительные датчики фактотума. Несмотря на то что она находилась на расстоянии одного светового дня, ее свечение было более ярким, чем у всех остальных звезд.

– Вы здесь, чтобы принимать решения, Говорящий с Разумом по имени Адам, – ответил ассистент – сервомеханизм на четырех толстых ногах, с телом из шара диаметром около метра, к которому были прикреплены семь рук с когтями, как у грифа.

– Какие решения я должен принимать? – спросил Адам.

– Неизвестно. Будут ли какие-то указания для меня?

Адам не ответил и пошел назад в комнату управления третьим транспортером, который был чем-то вроде флагмана всей группы. Бартоломеус говорил о важной миссии, и Адам верил, что эти слова были правдой, несмотря на ложь на протяжении многих лет. Но в чем же заключалась эта миссия?

На пути в диспетчерскую Адам кое-что вспомнил и был поражен тем, что подумал об этом только сейчас, через два часа после прибытия на корабль.

– Какой сейчас статус коннектора? – спросил он.

– Находится в пассивном состоянии, – ответил ассистент, – деактивирован.

Быстрыми шагами Адам поспешил по коридору, который привел его в комнату коннектора. Тут и там он видел работающие сервомеханизмы. Они охраняли три транспортера и их летящий на землю груз.

«Если через несколько дней максимальная скорость станет чуть ниже скорости света, бортовые системы перейдут в длительный сон».

– Я ошибаюсь, – подумал Адам, приводя свои быстрые мысли в порядок. Среди них всегда находились пробелы и логические несостыковки, которые его беспокоили, указывая, что дегенерация нейронов прогрессирует быстрее, чем ожидалось, из-за сильной стимуляции. Среди мыслей было что-то новое, но в то же время знакомое.

– Ассистент? – спросил он, почти дойдя до комнаты коннектора.

– К вашим услугам, Адам.

– Сколько времени займет полет на Землю?

– На какое время вы ориентируетесь? На борту или на Земле?

– Когда мы достигнем Солнечной системы, там пройдет уже почти семьсот лет, – сказал Адам. – Но мы летим с релятивистской скоростью… сколько времени пройдет для нас?

– Согласно проведенным расчетам, двадцать четыре года, – ответил ассистент. – Мы летим на максимальной скорости, но наш груз ее немного снижает.

«Двадцать четыре года, – подумал Адам. – Едва ли заметный миг для бессмертного, но большой промежуток времени для обычного человека и еще более значительный для Говорящего с Разумом, чей мозг сжигают быстрые мысли».

Временное окно длиной в несколько дней. Адам был уверен, что Бартоломеус говорил не про его состояние, а про вражеский корабль, который должен достигнуть Земли через несколько дней.

– Но зачем в таком случае он отправил меня сюда? – рассуждал вслух Адам. – В этом нет никакого смысла. Я ничего не смогу сделать. Умру задолго до того, как транспортер достигнет Земли.

Адам вспомнил, что в этот раз был дважды отправлен в разные миссии – первый раз в присутствии Урании – на планету Уриэль, когда же Урания ушла, Бартоломеус вернул его, рассказал о важной задаче и снова запустил транспортировку. Имеет ли это какой-то смысл?

– К сожалению, я не знаю, – сказал ассистент. – Мне жаль, что вы умрете, когда мы достигнем Земли.

Адам не обратил внимания на его слова, стараясь понять, что же именно он помнит. Бартоломеус передал ему все воспоминания, а также разрешил использовать дополнительные стимуляторы.

Он вошел в комнату коннектора, где в течение двух часов в фактотуме находилось его сознание. Цилиндр коннектора был закрыт, а значки на панели управления показывали, что питание отключено.

– Почему коннектор деактивирован? – спросил Адам.

Датчики фактотума показывали, что квантовая ссылка все еще существовала, но прямая связь была недоступна.

– Таковы последние инструкции с Земли, Адам, – ответил ассистент.

– Можно ли его запустить? – спросил Адам, догадываясь, каким будет ответ.

– Нет.

Адам проверил системы фактотума и понял, что передатчик сигнала для экстренного возвращения на Землю отсутствовал.