Красная пыль - Алек Д'Асти
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Тихушницу в плен? – прыснула Уна, почти подавившись густой, неожиданно сладкой жидкостью из бутылки. – Пф-ф-ф, так никто и никогда не делает! Оставить грязную вооруженную наемницу около себя? Чтобы она выждала момент, воткнула тебе в глаз первую попавшуюся острую херню и сбежала? К тому же, накануне я пламенно пообещала Арнесу, что я его, сука, убью, чего бы мне это не стоило. Борх поржал, я ведь при всем народе угрожала, публично… слушай, а что это за питье такое вкусное? – она вытянула руку с почти пустой тарой, показывая Лео.
– Кажется, противопростудное, – Техник подправил свой первоначальный диагноз, добавив к нему «нервное истощение» или даже «психоз», наблюдая, как Уна с удовольствием допила сладкое до зубного скрежета пойло и с сожалением облизала крышечку. – На основе меда. Там еще есть, бери.
– Не, я и так скоро лопну.
Тихушница мотнула головой и потихоньку сползла с перил. Душистый напиток разлился по телу нежным, расслабляющим теплом – прилечь ей захотелось еще сильнее.
– Иди, поспи, мне с Красным тут долго возиться, – как бы между делом предложил Лео и добыл очередной кофр с инструментами. – Я вокруг этих зданий датчики расставил, если что – запищат. Маршрут будем позже обсуждать, после того, как я снова подам сигнал своим. Иди.
Уна повздыхала, помаялась немного и пошла наверх. По венам словно огоньки пробежались – противопростудное вдруг вжарило на полную. Куртка была привычно скинута на пол. Немного подумав, Уна стянула и свитер, поправив на себе плотную майку, повалилась на диван, кое-как завернулась в короткий плед, и уснула почти мгновенно.
* * *
Окрестности медленно и неумолимо темнели.
Лео спустился по пролету ниже, упираясь в твердые выросты на бортах Красного, спрыгнул на пол, осмотрелся и пнул возвышающийся в холле цилиндр-постамент – авось, заработает. Не заработал. Техник изучил гладкие бока устройства, треснувшее стекло сверху – это был круговой проектор и Экран.
Заметив на окнах сложенные крыльями черные завесы-ставни, Лео прищурился, размышляя: «Странное здание. Красивое, необычное. Очень надежное и крепкое. Кто-то из населявших ранее планету людей был незаурядным архитектором и хозяйственником. Хм, интересно, кто? Спятившие от вечных раздоров Орингеры? Иже с ними Лангеры? Вряд ли. Очень любопытно».
Красный бесшумно опустился ниже, чуть толкнув молодого Экгера в плечо. Техник с чувством обнял хищное рыло обеими руками, закрыл глаза, уперся лбом в жесткую гладкую пластину, моргнувшую алыми огоньками, и зашептал едва слышно: «Ты спас мне жизнь вчера. И этой рыжулине тоже. Спасибо, друг, – он похлопал тихо заворчавшего что-то в ответ зверя, почесал. – А щуп тебе я найду, обещаю. Починимся. А теперь давай закроем ставни и проверим здешнее освещение. Кажется, в нишах были световые цилиндры».
Техник оперся о подставленный щуп, зацепился и полез наверх, навстречу круглому пыльному окну на потолке. Добравшись до хвоста, он встал на перегородки между соплами, добыл из кармана сухую тряпку и провел по одному из витражей: «Помыть с той стороны и отпечатки для Рона, непременно», – протер соседний лепесток, переместился к следующему, поцокал языком, и Красный очень осторожно склонился в другую сторону. Лео схватился за край опоясывающей окно глубокой узкой ниши и подсветил ее маленьким фонариком. Световые цилиндры были вставлены в затейливые кованые оправы: «Отлично, и цепи для подвесов есть. Развешу и продолжу ремонт ночью, света будет достаточно, и… воительнице интерьерчик наверняка понравится, наверняка».
* * *
Айсель еще выше задрала брючину и попыталась стянуть на колене края черной накладки. Не вышло. Тугой широкий фиксатор никак не вставал на место, топорщился и лишь продавливал болезненные места, неловко сползая с сустава.
– Черт, мать твою, чтоб ты провалился, блядь… – выдохнула Айс и присела прямо на белый стол в просторном медотсеке Алгерона.
Слева от нее, как нельзя кстати, оказалась одна из колонн-опор, и Айса прислонилась виском к ее теплой живой поверхности. Болели колено и грудь. На колено было почти плевать. Грудь отдавала беспокойством изнутри в горло, но при этом обжигала глаза. Слезы капали на неряшливо вытащенную из брюк, помятую снизу форменную рубашку, и катились по виску, щеке, шее…
Пробегающий мимо Рид увидел криво сидящую на столе жену, притормозил и вздохнул – она склонила голову чуть ниже, словно закрывшись упавшими на лицо волосами.
Ридгер заметил скособоченную черную накладку, подтянул широкую скамью ближе и уселся напротив жены. Сняв накладку, он осмотрел колено и нахмурился. Айса села ровнее, привычно уложила больную ногу ему на плечо и тихонько засопела. Рид растер припухший сустав, аккуратно наложил фиксатор, ловко затянул упругие ленты, разглаживая, оценил результат, кивнул и осторожно спустил ее спеленутую черным ногу вниз.
Поднявшись на ноги, он заправил за ухо кудрявую прядь и вопросительно посмотрел на жену: «Ну как? Нормально?». Вместо ответа Айсель вдруг крепко схватила его за рубашку, толкнула обратно на скамью, спрыгнула со стола и хотела было усесться сверху, но Рид быстро сунул ладонь под ее больное колено, придержал, не позволяя поставить его на твердое, и гневно зашипел:
– Не опирайся… не опирайся на сустав! Сколько раз говорить?!
Айса растерянно замерла от такого поворота, моргнула, быстро подумав, что это, наверное, конец; но Ридгер стремительно поднялся с места, подхватил ее и посадил обратно на стол. Он запустил руку ей в волосы, сжал на затылке и медленно оттянул, заставляя выгнуть шею, подставиться. Коснувшись нежных губ жены своими, Рид быстро зашептал:
– В любой ситуации я в первую очередь думаю только о тебе. В любой. Чтобы с тобой ничего не случилось, чтобы ты была со мной. Наверное, это неправильно. Возможно, я просто эгоистичное бесчувственное полено, но мне очень надо тебя. Все остальное вторично. Очень важно, очень больно, очень страшно, но вторично. Думаю… только о тебе.
– Прикипел намертво, – тихо сделала выводы Айсель и, закрыв глаза, потянулась к нему.
Они обнялись так, что снова стало больно в груди, а после – в горле, но плакать уже не хотелось. Хотелось совершенно другого, боль затихла на мгновение, как будто переродилась и горячо ухнула в живот и ниже. Целовать, ласкать друг друга получалось уже только со стонами и скулежом.
– Айс. Я… – ее губ было мало, Рид целовал лоб, виски, веки и снова губы, подбородок, тонкую кожу с заколотившейся нетерпеливо жилкой на шее, нежное ухо, – я… я тебя…
– Да. Да. Иди ко