Копье - Эл Лекс

на месте. Я нашел рычаг стопор барабана и заблокировал его, после чего вернулся обратно к девушкам.

Тора как раз закончила. Она крутнула посох в руках, и вытянула его вперед, направив кристалл в сторону носа корабля. Поднялся ощутимый ветер, затрепыхался ворот моей рубашки, Аяка прихватила и прижала к голове пытающийся слететь капюшон.

— Продолжай! — крикнула она Торе. — Уходим!

— А как же твой отряд? — спросил я.

— О них не беспокойся! — ответила Аяка. — Главное, уйти нам!

Со стороны борта что-то глухо стукнуло. Я обернулся на звук.

С нашей стороны в дереве сидела трехзубая стальная кошка. Она прочно вгрызлась в дерево, и, готов об заклад биться, что с той стороны к ней привязана веревка!

Я подбежал и выглянул за борт. На веревке болтался, скользя ногами по борту и пытаясь забраться на борт, человек в багровой хламиде. Корабль двигался уже достаточно быстро — песок так и мелькал за бортом, и сейчас этот придурок уже сам, кажется, жалел, что решил штурмовать борт! Он поднял на меня полный ужаса от собственный глупости взгляд, и что-то залепетал.

Я не разобрал, что. Да и плевать. В багровом — значит, враг. Поэтому я без зазрения совести схватил засевшую в дереве кошку, легко вырвал ее и вышвырнул за борт. Обернулся в сторону кормы, посмотрел на удаляющийся пожар, на мельтешащие на фоне пламени фигурки, на длиннющую, метров пятьдесят длиной и два моих роста высотой, черную стену в стороне от озера, — по ходу, именно вдоль нее мы пробирались перед стычкой с пятеркой врагов, — и развернулся к Аяке:

— Я думаю, теперь пора познакомиться нормально.

— Мы уже познакомились. — ответила Аяка, не поворачивая головы.

— Ты что-то скрываешь? — я подошел к девушке, пока что не нагнетая обстановку и не заставляя ее снять капюшон.

— Мне нечего скрывать. Просто вы… Ты. Можешь нервно отреагировать. Так что давай договоримся — ты отойдешь к другому борту, а ты, волшебница, придержи его.

— Бояки какие-то рассказываешь. — хохотнул я, но отошел к другому борту. Тора, только-только опустившая посох, недовольно глянула на Аяку и встала рядом со мной. Взяла меня за руку.

Аяка повернулась к нам лицом и наконец сняла свой глубокий капюшон.

На нас глянула молодая, не больше двадцати пяти, девушка с коротко постриженными, под каре, черными волосами. Тонкий нос, тонкие бледные губы, острый, как у анимешных девочек подбородок. Нереально-желтые, как у кошки, глаза. И широкий короткий шрам через правую бровь.

Я вздрогнул.

Очень знакомым был этот шрам. Пусть я видел его всего-ничего — короткое мгновение, за которое незнакомка проскользнула мимо меня у трактира в Дармикане, — но я его запомнил. И это точно не могло быть совпадение.

Руку потянуло, я опустил взгляд. Тора держала меня за ладонь двумя руками и изо всех тянула назад, упираясь пятками в палубу. Оказывается, я почти три шага успел сделать в сторону Аяки, пока не понял, что Тора упорно пытается меня сдержать.

Так, спокойно. Пока что Аяка ничего плохого нам не сделала. А то, что мы уже встречались… Что ж, полагаю, у нее есть желание объясниться.

Лучше бы оно у нее было.

— Меня зовут Аяка. — спокойно и буднично сказала девушку. — И я из ордена Безликих.

Глава 26

Безликая

Корабль скользил по песку, как по волнам — будто так и надо. Будто корабли созданы для того, чтобы путешествовать по песку, а не по воде. Будто вовсе не испытывает никакого сопротивления. Поднятый Торой ветер исправно надувал парус, и нам, сидящим прямо на палубе, не нужно было даже следить, куда мы направляемся — в пустыне слишком мал шанс напороться на что-то опасное для такой махины, как целый песчаный корабль. А куда конкретно нам надо было добраться — да некуда, в общем-то. Просто оказаться так далеко от преследователей, чтобы у них на наши поиски ушло не меньше суток, после чего можно смело открывать портал, не боясь, что его откроют вторично — уже без нашего ведома. Второго корабля, по словам Аяки, у врагов не было, а пешком они нас догонят лишь к… Да никогда, в общем-то, не догонят.

Ночью в пустыне было, конечно, холодно — Тора, разгоряченная боем и побегом, быстро замерзла и приходилось греть ее, обняв и прижав к себе. Мне-то холод нипочем — демон легко сглаживал все перепады температур, а вот волшебница вполне могла серьезно переохладиться. Аяка же будто не испытывала никаких проблем — сидела себе, сложив ноги по-турецки, и лишь покачивалась в такт подъемам и спускам корабля по дюнам.

Ее даже будто совершенно не беспокоило отсутствие ее отряда, который она нам обещала. Поэтому первым, о чем я спросил, был как раз отряд. Просто чтобы понять — обманывала она нас, или действительно в скором времени следует ожидать появления еще целой пачки Безликих?

Не хотелось бы.

— Отряда не будет. — буднично, будто про погоду, сказала Аяка. — Скорее всего, они мертвы.

Честно сказать, я опешил. Она так спокойно говорила об этом, будто не просто предполагала такой вариант — ожидала его! Будто изначально планировалось, что на корабле окажемся только мы трое, и спасемся тоже только мы.

— Откуда ты знаешь? — спросил я.

— Мы договаривались встретиться у корабля. Они должны были закончить с поджогами раньше, чем я — с вашим спасением, и обезопасить корабль. Раз этого не произошло — значит, они не добрались.

— Что она говорит? — прошипела Тора.

Ах да, Аяка же говорит на шали. Конечно же, она говорит на шали, как иначе-то! Теперь придется еще для Торы переводить все.

— Ты говоришь на андрадском? — на всякий случай спросил я, но Аяка ожидаемо покачала головой:

— Слов десять знаю, не больше.

— Что она говорит⁈ — снова зашипела Тора, пихая меня локтем в бок.

— Да погоди ты, потом все расскажу! — отмахнулся я. — То есть, ты хочешь сказать, что вы полезли в тот гадюшник, рискуя своими жизнями, специально, чтобы нас вытащить⁈

Аяка молча кивнула.

С одной стороны, это было ожидаемо, ведь было бы глупо думать, что они просто проходили мимо и внезапно решили нас спасти. С другой стороны, это очень и очень неожиданно, ведь для того, чтобы понять, с чего они решили нас спасать, для начала придется предположить, что