Бей ушастых! Часть 1 - Марина Добрынина

Я собиралась как следует возмутиться — громко и нецензурно, но меня перебило явление Кира. Он все еще был собакой. Странно. Ему что больше заняться нечем, кроме как шляться по дворцу в собачьей шкуре, пугая служанок и сбивая с ног страдающих волшебниц? Ну, я у него так и спросила:

— Долго ты еще псом быть собираешься?

— Как раз для этого я и искал Терина, — объяснил Кир.

— Теринчик, ты не сказал ему каковы условия освобождения?

— По-моему они очевидны. Я не стал усложнять. Поцелуй Иоханны — условие обратного превращения. Не думал, что вы вернетесь в ссоре.

— А из-за чего, кстати, ссора? — вставила я свое слово.

— Спросите у Иоханны, — тихо порычал Кир и покинул библиотеку.

— Да уж! Хороший совет! Спросите у Иоханны! — возмутилась я, — а она взяла такая и рассказала! Да я к ней вообще боюсь подходить! Терин, может быть, ты попробуешь? Она же тебя вроде как любила.

— Дульсинея, о чем Вы?

— Да вот, хочу тебе сцену ревности закатить… или, может быть, мне лучше последовать твоему примеру и напиться? Что молчишь? Думаешь, если я вчера эту тему не подняла, то типа забыла, да? А вот фиг тебе! Просто не хотела тебе настроение портить. Ты был такой… ммм… я прямо-таки по-новой в тебя влюбляться начала.

— Продолжай в том же духе, — посоветовал Терин.

— Нет уж! Фиг тебе! Сейчас у нас состоятся разборки по поводу твоей возмутительной пьянки! Как ты мог подумать, что я с Кардаголом… да как тебе, гаду такому, вообще в голову пришло, что я с кем-то… фуф, у меня просто словей нет!

— Слов.

— Что? Ты еще меня поправлять вздумал? Это ты типа так тему сменить пытаешься? Не выйдет!

— Дульсинея, что Вы от меня хотите? Я признал, что был не прав. Что еще?

Ну вот, опять он включил бяку и буку в одном флаконе и «выкает».

— Теринчик, — вкрадчиво промурлыкала я, — ты сейчас имеешь счастье разговаривать с оскорбленной женщиной. Ну что так смотришь? Скажи еще, что я не должна быть оскорблена твоими возмутительными подозрениями. Гад ты, Терин, и больше никто!

— Когда я пришел пригласить Кардагола на совещание, Вы были там. Я Вас чувствовал, Дульсинея. Что я должен был подумать?

Я вспомнила, как было дело. Кардаголище этот несчастный, как раз превратил меня в блондинистое чудовище, и я пряталась за ширмой, когда пришел Терин. А Кардагол этак игриво ему поведал, что у него дама, и он будет попозже. Хм. Учитывая, что Терин понял, что у Кардагола я, представляю, что он подумал. Ужас! И все из-за глупой затеи Кардагола, которая не дала никаких положительных результатов! Хотя нет. Кое-какие дала — я помогла бежать из плена Иксиону. И, заметьте, не какому-то там Иксиону, а герцогу — правителю Кентариона, растудыть его в печенки!

— Ты понял, что там я, и ничего не сказал? Терин, тебе не кажется, что порой ты чересчур сдержанный?

— По Вашему мне надо было закатить сцену ревности? Испепелить Кардагола и придушить Вас?

— Еще раз «выкнешь» и я не знаю, что тебе сделаю! — взвизгнула я. — Если я тебе небезразлична, то мог бы дать Кардаголу в глаз и спросить, какого хрена твоя жена делает в его спальне! Но нет! Ты просто сделал для себя выводы, тихо страдал и в итоге напился!

— Дусь, — устало проговорил Терин, — если тебе так сильно не хочется читать эту книгу, так и скажи. Не надо устраивать спектакль.

— Что? Ну, ёптыть! Да ты…

В Терина полетел «Этикет кентарионского двора». Он не стал ждать, пока я найду, чем бы еще в него швырнуть, телепортировался мне за спину, обнял и проворчав: «Ну что я говорил, ты не хотела читать эту книгу» переместился вместе со мной в наши покои. Вот и правильно. Потому что, если пострадает библиотека, Пардок нам этого никогда не простит.

Я сейчас провожу в беседке большую часть свободного времени. Отец не требует, чтобы я работала. Считает, что я должна прийти в себя. Надеюсь, на это не потребуется много времени, потому что мне неловко немного от своего безделья. Даже смешно, только начала бездельничать, а уже неловко.

Я и сейчас сижу здесь с книгой. Как, кстати, она называется? Да какая разница… все равно ведь не читаю. Да мне и думать особо не хочется. Просто сижу, смотрю на цветы, на пчел.

— Позвольте Вас побеспокоить, принцесса! — слышу я и с неудовольствием поворачиваюсь на голос. Терин Эрраде. Стоит, улыбается. Поднимаюсь, изображаю реверанс.

— Здравствуйте, князь.

— Иоханна, я не отниму у Вас много времени. У меня к Вам просьба.

— Я Вас слушаю.

Опускаюсь на скамейку. Князь становится напротив, и, все также лукаво улыбаясь, произносит:

— Мне нужен Кир.

— Я здесь не причем, князь.

— Я знаю. Но Вас не удивляет то, что он до сих пор в обличии собаки?

— Наверное, ему так нравится.

— А Вы спрашивали?

— Нет. Меня это не интересует.

Я отворачиваюсь, пытаясь показать Эрраде, насколько мне неприятно разговаривать с ним о Кире. Но, по всей видимости, Терин заражен бесцеремонностью от своей жены, а потому удалиться он не желает.

— Иоханна, Вы же знаете, что Эрраде сейчас воюет, а Кир — талантливый полководец. Он мне нужен, и не в качестве пса. Вы можете себе представить собаку, командующую сражением?

Ну да, это было бы забавно. Однако я подавляю смешок, и смотрю на Эрраде совершенно серьезно.

— Что Вы хотите от меня, князь?

— Его обратное превращение я связал с Вашим поцелуем. Мне казалось это естественным в тот момент.

— Почему Вы сразу не сказали мне об этом?

— Мне это казалось таким очевидным, — заявляет Терин и разводит руки в стороны, — я не думал, что это следует пояснять.

Ну да, он не думал, а если бы мне вдруг захотелось чмокнуть Кира-пса в нос? Вот там, в прошлом? И он превратился бы в полковника дубль два? Вот было бы весело!

— Хорошо, — вздыхаю, — если Вам это так надо, позовите Кира, я его поцелую.

Терин тихо смеется.

— Вы не учли один нюанс, принцесса.

— Вы о чем?

— Вы не хотите подготовить для него одежду?

Первая моя мысль — не хочу. Вот не хочу! Пусть этот… гад… голым бежит из беседки в свои покои! Вот пусть листиков надергает и ими прикрывается!

Потом приходит понимание того, что это слишком мелочно с моей стороны, и если уж мстить, то более масштабно.

— Хорошо, — говорю, — передайте Киру, что я буду ждать его в его покоях. Там он сам найдет, что одеть. Вам еще что-то от меня нужно?

Князь хмыкает, опускает глаза и изображает легкий поклон.

— Более ничего, Ваше высочество, разрешите идти?

Киваю. И лишь после того, как Эрраде удаляется, понимаю, что мы оба сейчас нарушили этикет — он упорно изображал папиного придворного, хотя им и не является, а я ему в этом потакала. На душе отчего-то гадское чувство — будто князь посмеялся надо мной, и будто я это заслужила. Наверное, они с Дусей, все же, подходят друг другу. По противности характера.