Приключения Алисы (Иллюстрированная Библиография) - Кир Булычев

— Да что ты несешь, кума?! — возмутился Скорпон. — Кто ее мог заслать? Никто на свете и не подозревает о нашей школе.

— А вспомни: когда надо было животных мучить и муравьев топтать, она сбежала?

— И не напоминай! — ответил Скорпон. — Я до сих пор не могу спокойно вспомнить, как она меня обокрала! Десять порций мороженого за мой счет! Конечно, ей было не до муравьев и кошек. Воровка!

— А вдруг притворялась?

— Кошелек-то был настоящий!

— А урок по пуганию помнишь?

— По чему?

— Есть у нас такой предмет — ты не знаешь, — называется «пугание». Ты должен пойти на кладбище, утащить там из могилы костяную руку или череп, а потом ночью забраться в спальню к какому-нибудь ребеночку или бабусе и испугать их до смерти. Наши ученики этот урок очень любят. А что твоя Алла Цвай-Драй сделала?

— Помню! Она бегала по кухне, опрокинула котел с компотом, и вся школа осталась без сладкого. За это ее сунули на день в карцер. И правильно сделали!

— Вот именно! Отсиделась в карцере, а пугать до смерти никого не стала… Тут что-то неладно.

Милая Мила вздохнула и потопала прочь.

Алиса, которая слышала этот разговор, подумала: надо быть поосторожнее. Вот ее уже Мила подозревает. А если ее сейчас разоблачат, то ей никогда не добраться до Бесфа и галактике грозит гибель.

И именно в этот момент для Алисы начались самые трудные испытания.

Потому что по коридору шел сам Добрец. Он заглядывал в двери классов и комнат и рявкал, как тигр, — пугал тех, кто там сидел. Так он развлекался.

Он пробежал трусцой мимо Алисы, потом вдруг остановился и не оборачиваясь крикнул:

— Ученица Цвай-Драй, явитесь ко мне в кабинет. Немедленно или как бы выпорю! Ха-ха-ха!

Алиса пошла в кабинет Добреца.

Это был очень странный кабинет для учителя школы юных мерзавцев.

Вместо письменного стола там стояла длинная скамья наказаний с петлями, чтобы привязывать к ней провинившегося ученика, когда его пороли. Рядом притулился кривобокий шкафчик, на котором в пустой банке из-под пива стояли васильки. А по полу были разбросаны подушки, вышитые цветочками.

— Садись, — сказал Добрец. — Рядом со мной. И ничего не бойся.

Он сел на скамью наказаний, обнял Алису за плечи принялся шептать ей на ухо:

— Ты меня боишься, опасаешься, думаешь: «Ах, какой строгий дядя учитель, как он нас всех наказывает!» Ты меня боишься и как бы трепещешь! Правильно?

— А вот и неправильно, — сказала Алиса и скинула руку учителя со своего плеча. — Никого я не боюсь.

— А почему же ты тогда к нам в школу, понимаешь, пришла?

— А я не сама к вам пришла. Меня притащили.

— А почему не убегаешь?

— Здесь кормят.

— Ты бы везде прокормилась.

— Здесь я научусь, как моим врагам головы поотрывать, — сказала Алиса.

— Нельзя так грубо говорить, — вздохнул учитель. — Ты ведь девочка, понимаешь, хрупкое существо, одуванчик. За такие слова тебя как бы и придушить могут.

— Пусть только попробуют, — сказала Алиса.

— Знаешь, что я думаю? — спросил Добрец. — Ты не такая плохая, как притворяешься. И это меня как бы смущает.

— Ну и пускай смущает.

Добрец замолчал и засопел. Алиса почувствовала, что он думает, как бы ее, Алису, перехитрить. Сейчас будет обманывать!

— Мне кажется, что ты думаешь: «Перехитрю-ка я этих дураков!» — сказал Добрец.

— А зачем? — спросила Алиса.

— Может, обокрасть нас хочешь?

— Может быть.

— Ты не шутишь?

— Может, и шучу.

— Ты шути, шути, хорошая моя. А потом я попрошу тебя сделать для нас как бы одну вещь.

— Какую вещь?

— Надо помочь хорошим людям.

Сказал и замер. Как она ответит?

Алиса знала, как надо ответить.

— Еще чего не хватало, хорошим людям помогать! — воскликнула она и вскочила со скамьи наказаний. — Пусть они все чумой заболеют или коклюшем! Пускай они костью рыбьей подавятся! Не нужны мне ваши хорошие люди! Ненавижу хороших людей!

— Вот и замечательно! — почему-то обрадовался младший учитель Добрец. — Иди, девочка, как бы играй, до обеда еще время осталось. Только не дерись, понимаешь, не дерись, не обижай слабых!

Алиса побежала прочь. Ей хотелось спрятаться от этого Добреца. Потому что ее заманивали в ловушку, но непонятно в какую.

Алиса добежала до поворота и спряталась за углом. Потом осторожно выглянула.

Учитель Добрец мелкими шажками спешил к учительской.

И тут же она увидела, что к учительской топает и Скорпон.

У Алисы появилась идея.

Она забежала в пустой класс, открыла окно и выпрыгнула со второго этажа во двор. Во дворе мальчишки играли в футбол, но, увидев Аллу Цвай-Драй, на всякий случай подхватили мяч и умчались подальше.

Алиса обогнула дом. Перед окном учительской росло старое, развесистое дерево.

Алиса оглянулась. Никто за ней не наблюдал.

Она быстро вскарабкалась по стволу. Потом выбрала сук потолще, который тянулся к стене дома. Отсюда через листву ей было хорошо видно, что происходит в учительской.

Там уже собрались все учителя. Некоторых Алиса видела только мельком, а другие были ей хорошо знакомы: Милая Мила, де Покетт, Скорпон и, конечно же, Добрец.

Он и говорил:

— Первый этап обучения как бы завершен. Что нам надо было узнать? Нам надо было узнать, кто из учеников на что, понимаешь, годится. Какие будут мнения?

Первым выступил Скорпон.

— Народ в классе разный, большей частью никуда не годится.

— Это правильно! — поддержал его Добрец.

— Есть один паренек — Джимми. Злой, просто жуть! Потом Михрютка, он лучше всех по карманам лазает.

— А Василиск пятьдесят раз подтягивается, — сказала незнакомая Алисе учительница. — И он красивый мальчик.

— А Марковья ругается лучше всех. Ужасные слова знает. Я видела, как мухи на лету дохли, стоило ему лишь рот раскрыть. А у меня сразу же начинается приступ тошноты, — призналась Милая Мила.

— Конечно, я здесь не главный, — тихо сказал Добрец, когда шум в учительской немного утих, — но я бы выделил из учеников Аллу Цвай-Драй. Давайте как бы рекомендуем ее для спецзадания.

Наступила тишина.

Потом Милая Мила твердо сказала:

— И не мечтайте! Я ее ненавижу!

— Утопить ее надо, как щенка, — добавил Скорпон. — Когда я мальчиком был в одном маленьком городке, меня всегда звали, если надо было котят или щенят утопить. Ох и любил я это дело!

— Что-то я вас, коллеги, не пойму, — нахмурился Добрец. — Вы чего-то не понимаете. Вы разве обычных детей воспитываете?

— Нет, конечно, мы понимаем! — вспыхнула Милая Мила. — Но ведь такая хулиганка, как Цвай-Драй, никого не слушается. Она ни одного задания выполнить не сможет, только дело погубит! Как ей можно довериться, если она или в Галактическую полицию побежит, или нас всех отравит?

— А мы сделаем так, что она никого не отравит, — сказал Добрец. — Пора нам в наших деточек внедрить как бы любовь к великому делу и лично к господину Бесфу, понимаешь. Да здравствует господин Бесф!

Тут все учителя хлопнулись на колени и стали долдонить:

— Да здравствует, да здравствует наш великий, наш любимый!

— Итак, Милочка, — сказал Добрец, — сегодня перед ужином раздашь всем детишкам любовь к начальству.

— Давно пора! — проворчала Милая Мила.

— Тогда расходимся, — сказал Добрец. — Занятия как бы продолжаются. Займитесь с детьми маскировкой. Они должны, понимаешь, уметь подбираться к вражескому объекту так, чтобы ни одна собака их как бы не почуяла.

Учителя разошлись.

Алиса быстренько спустилась с дерева и побежала в класс.

До ужина они ползали, прыгали, ходили на цыпочках и лазили на отвесную стенку. А перед ужином Скорпон сказал:

— Должен сообщить, что на нас надвигается эпидемия свинки. Очень опасная болезнь. Возможны смертельные случаи. Нам вас жалко, дорогие крошки. Мы купили для вас безумно дорогое лекарство, нам пришлось отказывать себе в самом необходимом. Так что попрошу вас пить лекарство до дна, но не больше, чем дали. У других не отнимать, девочек не обижать.

— А что, оно сладкое? — спросил Джимми.

— Попробуешь — узнаешь, — ответил Скорпон. — Пошли в медицинскую комнату. Там квалифицированный доктор каждому даст его дозу лечебного компота.

«Вот оно! — поняла Алиса. — Это какое-то вредное средство, которое сделает меня рабой. Что делать? Бежать?»

Но нельзя же выдать себя врагам.

Вместе со всеми Алиса пошла в медицинскую комнату.

Дверь в комнату была открыта. Ученики по очереди входили туда, и сидевшая за столом в белом халате Милая Мила давала им чашки с какой-то жижей, а потом записывала имя в тетрадь.

Первым вошел здоровый, но глупый парень по прозвищу Василиск. Все стали заглядывать в дверь.