Девяностые приближаются - Дмитрий Валерьевич Иванов

болтал о её поездке в санаторий и о своих делах. Разумеется, показал и газету со своим фото, они, оказывается, уже её видели, батя купил за рубль с рук, подозреваю, ему бы и так отдали, но он, как увидел, сразу деньги предложил. Потом ко мне прицепился папин брат, дядя Миша, и пытал меня за сына, и вообще, ночевал ли я у них или нет?

— Сразу к вам! Зачем мне на базе жить, если родня рядом? — признался я, но утаил факт совместных гулянок с девушками.

— Правильно! Так и надо! И чтоб до самого отъезда жил. Я тут останусь, надо отцу помочь с ремонтом в твоей комнате, — пояснил он.

А вот то, что меня лишают комнаты — это хуже. «Молодые» там решили спальню обустроить. Да ладно, я жить не собираюсь больше в этом доме, так, погостить буду приезжать.

Ещё одной новостью было наличие младшей сестры у Веры Николаевны, это её я увидел рядом с отцом, когда вошёл. Молодая ещё, лет двадцать пять, и я вижу, Андрею она глянулась, смотрит тот в её сторону постоянно. Хотя посмотреть тут и так есть на кого, со школы пришло человек десять училок ещё фертильного возраста, гости со стороны невесты. Жить молодые будут у нас — и, слава богу! Хоть бабуля одна не будет.

Возня с видеопарой «Сони» заняла всё моё внимание, и я не сразу понял — батя трезвый! Стало немного не по себе, и я, бросив бабушку, пошёл к отцу выяснять нюансы.

— Не пью, и не буду, хоть с работы увольняйся! Там же несут и несут! И смотрят как на дурака, но Веруня сказала: — «Будешь пить — брошу».

— Ладно, бать, сам разберёшься, из меня плохой советчик, ты скажи, у вас это по любви или по залёту? — спросил я.

И чуть не получил оплеуху. Трезвый отец все же сдержался.

— Я бы рад тебе братика, но вишь оно как, — косноязычно ничего не объяснил батя.

— Пап, а можно я друзей позову? — спросил я его.

— Да, конечно, пришло пятьдесят три человека, а ждали семьдесят одного, еды много останется. Зови!

Удобно, когда машина под жопой. Еду к Похабу, а потом к Кондрату! Друганы мне рады, а я им. И главное — не ждут от меня никакой выгоды, а рады просто потому, что я их кореш — Толя Штыба!

Градус веселья нарастал, мощные забойщики — папины друзья, выгодно смотрелись на танцах, даже после пол-литра выпитого. Я тоже намахнул грамм двести, но решил — мне хватит! Тем более, кураж уже появился.

— Мам-Вер, — решил-таки я к папиной жене. — А ваша сестра замужем? Вон мой водитель, а он инструктор обкома, на неё смотрит как удав на кролика.

— Ой, Толя, насмешил! — училка уже прибухнула, это она только папе не разрешала. — Маринка, она странная, обожглась один раз, и теперь никому не верит, но я поговорю с ней. Как там твоего инструктора зовут?

— Андрей! Он мне сильно помогает, — вставил я.

— Порядок! Сказала ей, кто её достоин, но она себе на уме, так что, может, мы твоему другу только хуже сделаем, — сказала Вера Николаевна через три минуты беседы с сестрой.

Белый танец. Марина — сестра мамы-Веры, приглашает кавалера — польщённого Андрея, а меня приглашает тетка лет сорока пяти.

— Толик, а ты меня не помнишь? — спрашивает старушка.

— Помню, вроде вы в поликлинике работали, — нейтрально настороженно отвечаю я.

— Было и такое, я вот твою маму помню, дружили мы. — И знаешь, о чем она мечтала? — спрашивает женщина.

— Откуда? Ну, про корову помню, есть у нас сейчас кормилица, — пытаю свою память, а, вернее, память Толика, я.

— Мечтала поженить тебя с моей дочкой! — стопудово врёт тетка, и кивает в сторону девицы, килограммов так под девяносто, моего роста.

— Рано мне, а дочка у вас интересная, я бы с ней потанцевал, — глядя в глаза, дипломатично говорю я.

Куда там! Мне пришлось выслушать весь рекламный пакет про дочку — и красавица, и мастерица, и верная (да кто на неё позарится?), и приданое хорошее, и муж её будет как сыр в масле кататься. Не спорил, слушал в оба уха и был, наконец, отпущен. Андрей танцевал с молодой версией Веры Николаевны, и она уже крутила из него верёвки.

— Я отъеду на часик? — как бы между прочим, спросил Андрей.

— Конечно, но ночевать приезжай к нам, батя сказал, что они с женой в общаге останутся. Место у нас в доме есть, четыре комнаты всё-таки, — отвечаю ему.

А сам решаю свалить к Галке. Беру бутылку вина со стола, включаю народу «Терминатора» по видику и иду на свою улицу.

— Толя, ты так повзрослел! — сказала моя деревенская любовница.

— Обычное дело, ты про себя расскажи.

— Замуж выхожу, — удивила меня она.

— Это за своего? — уточняю я.

— Ну да, жена ему так никого и не родила, ещё и виноватит его попусту, разводится мой мужчина, — призналась Галя.

Я не стал эту тему мусолить, а ушёл домой… часа в три ночи. Проснулся рано, очень захотел подоить корову, потом опять лег спать. Моего водилы, кстати, не было — задружил, а где? Марина же не местная.

Утром по холодку, сбегал сначала к Фарановым, вернее, к Алёнке, а потом к Верке Архаровой. Подарил им духи.

— Толя, ты такой внимательный! Но я сейчас с Каркатовым, — огорошила меня Вера.

— На кой он тебе? — удивляюсь я.

— Он сильный, все его уважают, и от меня он без ума, — перечисляет одноклассница.

— Вера, это я сильный! Пойду ему морду набью, — обещаю я, обуваясь.

— Толя, не надо, ты же умный мальчик, — пытается остановить меня подружка.

Хмыкаю и иду к Каркатову. Дома, где он живёт, я не знаю, только улицу. Пока иду, запал проходит, чего я на Верку претендую что ли? Пацанство какое-то.

На улице идёт снег, но сразу тает. Слышу сигнал машины, оборачиваюсь, Андрей!

И не один, в машине Марина.

— Мы когда домой поедем? — спрашивает парень, хотя я и так дома.

— После обеда давай, — предлагаю я, правильно поняв его и забывая про коварного и сильного соперника.

— Вот хочу Марину с собой взять, Ростов ей показать, ты как? — нейтрально спросил мой водила.

— Я не против. Хоть будет тебе с кем поговорить в дороге.

Свадьбу гуляли два дня. В столовой к обеду следующего дня опять собрался народ. В основном мужики, опохмелиться же надо.

Прощаемся, бабуля жалеет, что я так ненадолго. Отец рвётся приехать, но у него с понедельника работа, один