Флорентийка и султан - Жаннетта Беньи

– Жирный, ты только посмотри! Ну, разве она не хороша?

Толстяк неохотно поднял глаза.

– Это она и есть?..

Увидев перед собой жирное тело, увенчанное безобразной головой с узкими свинячьими глазками, Фьора поморщилась. Неужели эти люди приводят в ужас половину Европы? На мгновение ей даже стало смешно. Ведь ее окружал обыкновенный сброд.

За свою жизнь она встречала немало подобных типов, и все они отличались непомерной жадностью к деньгам и склонностью к плотским грехам.

Единственное, что эти люди уважают и к чему относятся с пониманием – сила. Но, поскольку, на силу Фьоре надеяться не приходилось, у нее оставалось только одно оружие для самозащиты – гордость и достоинство. Ведь она – итальянка. Хотя в ее жилах и течет французская кровь. Вот, о чем она должна всегда помнить.

– Кто там у тебя на Крите? – поинтересовался капитан Рэд.– Папа? Дядя?..

Фьора надменно отвернулась.

– Это не имеет значения. Сеньор Гвиччардини заступится за меня.

Капитан Рэд самодовольно осклабился.

– Видишь, Жирный, она не сомневается в том, что за нее заплатят хорошие деньги. Нам остается только свистнуть.

– И что? – вяло спросил толстяк.

– И три тысячи дукатов у нас в кармане. Фьора едва не задохнулась от возмущения. Таких денег стоило только одно ее платье.

– Да как вы смеете? – воскликнула она. Однако, капитан Рэд не понял, по какому поводу она возмущается.

– Жирный, это же хорошие деньги, три тысячи! Капитан Рэд подошел к Фьоре и ласково – если это слово вообще можно применить к такому человеку – потрепал ее по щеке.

– Как тебя зовут, красавица? Я что-то запамятовал...

Фьора сверкнула глазами.

– Леонарда,– обратилась она к служанке,– скажи им, как меня зовут.

Старая гувернантка засуетилась.

– Это госпожа Фьора Бельтрами. Дочь очень известного в Италии купца, сеньора Франческо-Мария Бельтрами.

Толстяк тут же подскочил в кресле.

– Так твой папочка – купец? Что ж ты сразу не сказала? Ну, сколько он за тебя отвалит? Тысячу, две, три?..

Фьора не выдержала и воскликнула:

– Три тысячи?.. Проходимец! Если бы ты знал, кто мой отец, то бы оценил меня в десять раз больше!

Капитан Рэд церемонно поклонился.

– Ах, простите, сеньора Бельтрами, что я не знал, кто ваш отец. Надеюсь, что он в добром здравии?

Фьора помрачнела и отвернулась. Вместо нее ответила Леонарда:

– Сеньор Бельтрами умер. Его убили.

С деланным сочувствием капитан Рэд осведомился:

– Надеюсь, это были не пираты?

– Нет,– резко ответила Фьора.– Но они были такими же грязными негодяями, как и вы.

Капитан Рэд изумленно посмотрел на девушку.

– А у вас остренький язычок, сеньора Фьора. Если будете слишком много болтать, я прикажу укоротить его.

Фьора замолкла и отвернулась.

Капитан Рэд подошел к столу и наклонился к толстяку.

– Ну, что будем делать? Ты готов заняться ею? То ли под воздействием жары, то ли выпитого вина.

Жирный снова совершенно скис.

– Да ведь у нее даже нет папаши...– махнул он рукой.– Нет. Это бесполезное дело. Уводи их отсюда. Даже видеть их не желаю. От них только голова болит.

Капитан Рэд, взбешенный таким поведением толстого фламандца, рассвирепел.

– Святая кочерга! – заорал он.– Ах ты, сын старого весла и потного гребца! Чума на тебя, людоед! Чем тебе не нравятся мои заложники?

Толстяк принялся канючить:

– Да хватит мне заложников. Я со своими не знаю, что делать. А еще ты этих привел.

Капитан Рэд сплюнул.

– Черт тебя подери! Да ты только посмотри на них! Вот взгляни...

Он принялся расхаживать перед пленниками, пытаясь выбрать кого-нибудь попривлекательнее.

Взгляд его упал на отца Бонифация, который стал испуганно жаться в угол.

– Ваше преподобие, подите-ка сюда!

Капитан Рэд схватил трясущегося в ужасе монаха-доминиканца и подтащил его к столу.

– Жирный, смотри. Чем тебе не нравится этот? Ты только погляди! Какой товар!.. Как? Хорош?

Толстяк брезгливо осмотрел святого отца с ног до головы.

– Вроде ничего...

Одноногий пират воодушевился.

– А ты говоришь – плохой товар! Ну что, этот на сотню потянет?

Толстяк тут же замахал руками.

– Нет-нет! Даже и не думай! Куда там сотня... Это слишком много.

Одноногий пират изумленно взмахнул руками.

– Да тебя не поймешь, Жирный. То тебе товар хорош, то плох. Чем тебе уже этот не нравится?

Толстяк неуютно поерзал в кресле.

– Да я-то подумал, что это епископ.

– А кто же он, по-твоему! – возмущенно воскликнул капитан Рэд.– Посмотри, выглядит не меньше, чем на епископа.

Толстяк отмахнулся.

– Да он даже на приходского священника не тянет. Вы у нас кто, святой отец?

Корабельный капеллан едва слышно прошептал:

– Я – монах Доминиканского ордена. Отец Бонифаций.

Толстяк кисло кивнул.

– Ну, вот видишь, капитан. Это – обыкновенный монах. В прошлом году португалец Каллос за архиепископа получил только триста двадцать пять дукатов. А за этого святого отца никто и десяти не даст. За что тут платить? За его сутану и сандалии? Нет, ничего не получится.

Капитан Рэд разъяренно оттолкнул святого отца в Сторону и выхватил из-за пояса пистолет.

Заложники тут же шарахнулись в разные стороны. Однако, капитан Рэд не собирался никого убивать.

В углу хижины стояла большая бочка, в которую и выстрелил одноногий пират.

– Вот тебе, жирный сквалыга! – заорал он.– Ладно, о делах поговорим потом. А сейчас, накорми нас как следует.

Все население пиратского острова целиком умещалось в огромном сарае и двух хижинах, прилепившихся к нему по бокам.

Распорядившись, чтобы заложников накормили, капитан Рэд подошел в сарай, где пировала пиратская братия.

Здесь, под навесом из пальмовых листьев, служившем крышей, стояли несколько длинных столов, за которыми сидели члены берегового братства.

Кое-кто мог даже похвастаться тем, что у него есть подружка.

Здесь же останавливались пираты, которые пережидали на острове трудные времена, скрывались от преследования или привозили золото и заложников.

В этот вечер за столами собралось не меньше трех десятков человек. Среди них были испанцы и португальцы, французы и англичане, немцы и шотландцы.

Мало кто из них мог сказать, что незнаком с капитаном Рэдом.

Широко распахнув дверь, он вошел в сарай, пропитанный запахом пота и вина.

Под крышей из пальмовых ветвей раздался его громовой голос:

– Друзья мои, братья! А вот и я, если позволите. Правда, теперь у меня вместо ноги – деревяшка...

В качестве иллюстрации своих слов, он постучал ногой о ближайший табурет.

– А в остальном я – ваш старый, добрый капитан Рэд.