Критическая метаморфоза - Максим Похил
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что почему? — молчит, — Ну говори?
— Та ничего забей, понял, что фигню скажу.
— Точно ничего? — заинтересовано Ми́лан.
— Точно, — с увереностью.
— Ладно. Тогда возвращаемся обратно, — второй напрягся, — Жек! Даже Дэрик не высидел бы тут, со мной. А поверь мне, вот это, — и показал рукою на лужу крови, — Ещё лёгкие дни. В основном бывает уже.
— Кххм… — вдохнул, — Окей. Ты прав. Есть кое-что. Вообще-то я планировал это рассказать только через несколько недель и при всех.
Ми́лан внушительно напрягся и рявкнул: — Да говори уже, — потом развернулся к нему, сам не понимая, чего ждать.
— Дело в том, что через две недели, маме будут проводить операцию, решающую, — неуверенно и бегая глазами, продолжал он, — И было принято решение… Мною… Мама ещё не в курсе. Я хочу после этого всего — переехать… — Ми́лан молчал, а он нервно сплюнул и продолжил, — Я послушал слова доктора, сам подумал и пришёл к выводу, что ей будет лучше, если мы сменим для неё обстановку.
— Я тебя понял… — хрипло и удручающе пробурчал Ми́лан, — Я в принципе, на твоём месте, наверное, поступил бы также.
Эти слова Женю чрезвычайно порадовали. Наконец-то он "сбросил" со своих плеч эту непосильную ношу. И дальше уже стало легче: — Спасибо тебе за поддержку. Только остальным, не говори пока. Я сам, как соберёмся, всё выдам.
— Договорились. Куда, в Дъевресс собрались?
— Пока не знаю. Возможно. У нас там несколько знакомых. Они нам раньше предлагали помочь с переездом, думаю сейчас не откажут. Точнее надеюсь.
— Хэмм… Это всё хорошо… Но, извини меня за мою чистоту и цинизм, хотя я думаю ты это по-другому расценишь…
— Ты о чём?
— Я о том… — и специально увёл взгляд на пол, — Что я представляю какого уровня сложности операции делают в твоём случае, на такой стадии болезни, и какие там риски. А ты, как я вижу, почему-то не рассматриваешь вариант альтернативных событий, — Евген, поняв на что Ми́лан намекает и со всей силы, рефлекторно, вжался в пол, чтобы ненароком не пустить слезу.
Ми́лан же заткнулся, вполне всерьёз ожидая, при этом, что в любую секунду может получить по лицу, за свои предположения. Совершенно не защищаясь, ведь его дело было лишь донести, по его мнению, тяжелую правду жизни, а не спровоцировать на агрессию.
— Жес-стоко… — заикнувшись, он смог сказать лишь одно слово.
— Я понимаю, что тебе больно об этом думать. Но случись, тому, о чём я говорю, тебе будет ещё больней, если ты, не будешь морально к этому готов.
Женя откинул все лишнее мысли, начавшие возникать в голове, после слов Ми́лана, и со всех сил выдавил из себя: — Я не рассматриваю такого варианта. Всё будет так, как я запланировал.
Ми́лан вздохнул и продолжительно закивал: — Я тоже в это не верю, — слегка змешкался и продолжил, — И раз уж ты, после мной сказанного, продолжаешь слушать, — Евген не среагировал и смотрел на ночной город, — Жек… я, конечно, говорил это тебе уже… но, всё же… не смотря на все эти титанические проблемы в твоей жизни, не вооруженным взглядом видно, что ты многого добьёшся. И я хочу, чтобы ты, всегда знал об этом, — и похлопал по плечу.
— Мда, — отчаянно опустил голову Женя, — Как говорил наш преподаватель по механики: «Инженер — это человек, который сложные вещи может объяснить простым языком, а лёгкие — сложным».
Началась тишина, минуты на полторы. Ми́лан надеялся, что не обидел своего друга, а второй внезапно задал резонный вопрос: — Сколько ты собрался здесь ещё сидеть?
— Эх… Та я тоже уже подумывал заканчивать. Час прошёл, и никто сюда не вернулся, значит пора уходить. Давай тогда ещё пару минут и по домам.
Женя кивнул. С того места, где сидел, видеть он мог только главную дорогу, где ни единого человека, ни одной машины, за эти две минуты не прошмыгнуло. Также, как и ни единого свечения, будь то фонари, или лампы в окнах квартир.
Девять часов вечера. Сентябрь — начало коротких дней и долгих ночей. Преддверье холодов и время паноптикума синоптиков на тему скорого выпада осадков на ничем не защищённые улицы Фееры.
Стук в двери, господин Вуурын удивлённо поднял голову, потом перенёс взгляд на супругу, с немым вопросом. В ответ он увидел лишь непонятные разводы руками и плечами. Это означало, что никто из них гостей не ждал. Тем более так поздно и в такую холодную погоду.
Сергей Вуурын пошёл в сторону двери, предварительно надев свои тёплые тапочки. У них был двухкомнатный дом и городское отопление ещё не дали. Говорят, "сезон не начался", а греться от чего-то нужно. У семьи Димы на две комнаты был лишь один обогреватель, но если в зале было более-менее, то в прихожей продувало серьёзно. Включая, что за дверью улица без единого высокого здания вокруг, и весь ветер дул равномерно по всем сторонам.
Отец Димы всматривался в глазок, увидел потенциального гостя, но удивления с его лица так и не сошло. Он вновь развернулся к жене, которая ждала от него хоть каких-то комментариев, скривив в недоумении лицо и параллельно крутил нижний замок двери, потихоньку начав её открывать.
Дверь распахнулась на шестьдесят процентов, чтобы не выпускать лишнего тепла и на пороге у них стоял, закрыв шею, сильно выделявшегося на фоне всего другого, красным шарфом, Дэриэл.
— Дэри? Что-то произошло? — растерянно произнёс.
— Добрый вечер, — потом взглянул на мать Димы и приветственно кивнул и ей.
Мама Димы поднялась с кресла и взбудоражено закивала головой.
— Нет, ничего не случилось, — добродушно ответил, — Я просто хотел узнать… А Дима дома?
— … Дима? Эээ… — глава семьи замешкался с ответом, — А ты, что не знаешь? — говорил он, ели сдерживая эмоции, — Он…
— Я знаю… — перебил его, — И очень сожалею. Я просто хотел увидится с ним… Если можно.
Сергей Вуурын застопорился на пару секунд, подумал и дал ответ: — Та можно, конечно, он дома, — и показал в сторону супруги, чтобы та позвала его, а она с удивлением стояла и водила зрачками, то на Сергея, то на Дэри.
— Он в спальне сидит. Заходи, раздевайся, сейчас я тебе тапочки дам, у нас слегка дует со двора.
— Дело в том, — Дэриэл перебил, — Что я бы хотел, если это возможно, пригласить его на улицу. Здесь у двора, на лавочке.
Мама Димы подняла на мужа глаза, и медленно простонала: — Там ведь холодно, тем более нам скоро собираться…
Сергей мудро нахмурил брови
