Марковцы в боях и походах. 1918–1919 гг. - Коллектив авторов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Были лишние подводы и в воинских частях. Исключены и они. На каждых 100 человек оставлено только по две для перевозки запаса продуктов, запас пулеметов, оружия и необходимых вещей. В результате всей чистки количество подвод армии уменьшилось более чем на двести.
Бой у колонии Гначбау
С утра – спокойно. Медленно тянутся часы. Но неспокойно на сердце у добровольцев: уверены, что каждый час, каждая минута приближает развязку. Они видят, как верховые с разных сторон мчатся к штабу армии, быстро соскакивают с коней и входят в дом; также быстро выходят и уезжают. Они не отвечают на задаваемые им вопросы.
Около 10 час. к югу от колонии раздалась стрельба. Там красные от станицы Андреевской подошли к хуторам по р. Паныри, но конница атаковала их, частью изрубила, а главную массу заставила отойти. Вскоре началась стрельба в сторону станицы Нововеличковской: красные наступали. Конные заставы вынуждены были отходить. Вперед выдвинулись роты Офицерского полка и заняли позицию. Красная пехота остановилась, открыла стрельбу. Роты молчали: у бойцов было всего лишь по 3–5 обойм патронов.
Около полудня открыли огонь два красных орудия, направив их на колонию. Снаряды рвались в разных ее частях. В обозе возникла паника. Но в штабе – спокойно; спокойно стоит около него часовой 4-й роты.
– Начало конца, – решили одни; другие ограничились обычным словом:
– Началось…
К 14 час. со стороны красных стреляло уже 4 орудия, а затем и больше. Теперь они обстреливали и лежащую цепь Офицерского полка. Видно было, как к противнику подходили резервы и удлиняли его фронт. Готовилась атака. Внимание офицеров теперь было направлено исключительно на противника. Они приготовились так, как и раньше: подпустить противника возможно ближе и перейти в контратаку.
Так и произошло: красные бежали, обстреливаемые редкими выстрелами. Офицерская цепь продвинулась вперед на короткое расстояние и залегла. Остановились и красные. И слышны были у них крики, шум.
Темнело. Выдвинутые вперед посты от 5-й роты слышали, что у красных митингуют. Один голос кричал:
– Они от нас все равно не уйдут. Наступать ночью не нужно!
Спешно похоронили офицеры своих двух убитых и отправили в лазарет около десяти раненых.
К этому времени на левый фланг цепи Офицерского полка вышла его 4-я рота.
* * *
Успешный бой лишь против части кольца сил противника, окружавшего колонию, не мог облегчить положение армии. Главная и основная задача – выйти из окружения – оставалась в полной силе. Как ее разрешит генерал Деникин – никто не знал. Стали строить предположения: один в «сторону наименьшего сопротивления», которую выяснит кавалерия, другие – в любую иную, даже с неизбежным жестоким боем. И все переживали в себе борьбу духа и воли с покорностью судьбе; сознания своего долга с чувством самоспасения; борьбу голоса дисциплины с разрывом всяких связующих армию основ. Испытания напряженные…
Сняв осаду Екатеринодара, хотя это и казалось даже генералу Корнилову началом «медленной агонии армии», генерал Деникин, не теряя мужества и спокойствия, принял решение для вывода армии и дальнейшего ее пути. Его решение: дабы ей не быть прижатой между р. Кубанью, морями и плавнями, вести ее в восточном направлении, хотя оно и особенно наблюдается и охраняется противником. Известно, что по линии железной дороги Екатеринодар-Тимашевская курсируют бронепоезда; что на всех важных переездах через нее стоят окопавшимися части красных, а другие находятся в эшелонах, для немедленной их переброски в нужный пункт. Генерал Деникин выбрал это направление, несмотря на то, что для перехода армии через железную дорогу потребуется до 4 часов времени, срока вполне достаточного, чтобы противнику подвести к этому пункту войска. Расчет генерала Деникина единственный – на сохранившуюся боеспособность армии, на «безумство храбрых» добровольцев. Армия пробьется – такова его уверенность, а пробившись, сможет уйти на восток в обширные степи Ставропольской губ. и, если потребуется, в Кавказские горы.
Путь перехода железной дороги был выбран по небольшой дороге на станицу Медведовскую, проходящей всего лишь в 2 верстах к югу от станции Медведовской, занятой частью окопавшейся пехоты противника, частью – находящейся в эшелоне и бронепоезде.
Порядок следования армии: в авангарде – бригада генерала Маркова; затем – походный лазарет, обоз, Чехословацкий батальон и в арьергарде – 2-я бригада. Конная бригада получает задачу демонстрации к северу от ст. Медведовская, где и переходит железную дорогу. Что бой неизбежен, это бесспорно; что он должен быть успешно завершен – это жизненная необходимость. Не поэтому ли в авангард назначен генерал Марков с Офицерским полком, как это неоднократно было в походе и последний раз – при отходе от Екатеринодара?
Задачу, данную бригаде, генерал Марков объявил начальникам ее частей перед вечером, но только не для оповещения подчиненных: армия выступает с наступлением ночи; 1-я бригада в голове. Бригаде придется выдержать серьезный бой и довести его до быстрой победы.
– Необходимо поднять дух и веру в частях личным примером, твердыми распоряжениями и недопускающими никаких колебаний действиями. Необходимо проявление полной энергии и исключительной инициативы, – говорил он.
К этому он добавил – строжайшее запрещение курить и подымать малейший шум; и – заключительное: «Приготовиться к выступлению, а пока все части на своих местах. О том, куда мы пойдем, объявлю я сам».
Добровольческая армия оставляла колонию. Испорченные орудия, брошенное имущество оставлялось большевикам. На кладбище – свежие могилы убитых в дневном бою добровольцев и… застрелившихся. Где-то оставалась могила с гробами генерала Корнилова и подполковника Нежинцева, о чем никто не знал.
Еще засветло началось вытягивание обозов по дороге на север с тем, чтобы в темноте круто свернуть на восток. Красные заметили обоз и усилили артиллерийский огонь по колонии и обозу.
Прошел маленький дождь.
Уже ночь. Проходит часа два, когда приказано ротам Офицерского полка снять охранение. Затем роты построились и тронулись. Ноги скользили по чернозему. Роты подошли к дороге, на которой стоял обоз, и стали выходить в его голову. Там был генерал Марков. Он пропускал части своей бригады, говоря:
– Идем на станицу Медведовскую.
Офицерский полк вышел на дорогу и стал в голове бригады. Начальники объявили задачу.
Генерал Марков с группой верховых и конвоем почти в 100 шашек проскакал вперед. От штаба отделился конный разъезд и исчез в темноте, двинувшись рысью вперед. Колонна бригады тронулась в следующем порядке: впереди генерал Марков и с ним генерал Боровский, командир
