Питомник богов - Владимир Ешкилев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Внешние?
– Условное название. Они населяли системы крайнего рукава галактической спирали. Это название есть даже в арпикранских учебниках. Там, где справочный перечень разумных рас.
– Я учился в ноланской школе для колонистов, – хмыкнул Зоран. – Учителя нам рассказывали про ящеров, про Ползучих и про большеголовых гуманоидов с Ориона. Показывали их по «три-ка». А об этих… Внешних я впервые услышал три недели тому.
– На Пифии?
Командор коротко кивнул. Некоторое время и он, и Вольск молчали. В зале зажглось ночное освещение. Свет сюда попадал через золотистые трубчатые световоды, собиравшиеся на стенах в причудливые клубки и вновь разбегавшиеся по потолку и полу. Такие светильники были популярны в эпоху Туре Шактири Старшего. Лидеры Университета умышленно не спешили за модой, демонстрируя умеренный консерватизм, свойственный академическим бонзам всех населённых миров. Вольск почему-то вспомнил, что в его бытность студентом кто-то пустил слух, что золотистая светящаяся жидкость, струящаяся по световодам, – страшный яд и в случае разгерметизации светильников могут быть жертвы. Тогда, кажется, никто не подтвердил и не опроверг этого.
«Может, и вправду яд?» – Вольск прищурился на один из мерцающих клубков.
– В общем, так: я предлагаю вам должность штатного археолога экспедиции, – сказал Зоран. – Отдельная каюта, тройной оклад специалиста высшей категории плюс квалификация «Участник дальней экспедиции» со всеми вытекающими привилегиями и семейным социальным пакетом.
– Спасибо. Кто будет руководить исследовательской частью?
– Доктор Гвен Маккослиб.
– Я согласен.
– Вот и славно, – командор Зоран облегчённо вздохнул.
«Неужели меня так хорошо ему отрекомендовали? Кто? Агенты влияния Г’ормы?» Вслух археолог спросил:
– Когда отлёт?
– Через две недели линкор выйдет на Тридцать восьмой лимес.
– Это рядом с Аурелией?
Ответом стал уже привычный Вольску скупой кивок командора.
35
Борт линкора L1 «Эйн-Соф»,
орбита планеты Аурелия (6 КА81:4),
система звезды Мийтры [65],
18 януария 417 года Эры Восстановления
Зоран облокотился на ограждение резервного поста, подвешенного над портовыми и складскими секторами транспортного отсека линкора. Отсюда было удобно наблюдать за погрузкой очередного контейнера, доставленного беспилотником. Стандартная операция не требовала присутствия людей, роботы справлялись с погрузкой сами. Справились бы и теперь; присутствие командора на посту имело сугубо символический смысл. Для всех участников экспедиции, кроме него, этот контейнер был одним из модульных хранилищ расходуемых материалов под номером семьсот шестьдесят семь. И только Зоран знал, что в контейнере находится ракета с тератронной боеголовкой. Совершенная фотонная ракета, способная за считаные минуты достигать околосветовой скорости.
Гнездо гыргов должно быть уничтожено.
Такова воля императора.
Своё присутствие при погрузке Зоран объяснил себе как акт уважения к этой воле. Акт, не требующий свидетелей.
Контейнер выплыл из портового шлюза подобно тупорылому дирижаблю давних времён. С высоты поста он не выглядел огромным, но Зоран знал, что скрытая в контейнере ракета весит около ста тонн. Манипуляторы кранов зацепили его за магнитные скобы и втащили на операционную площадку. Внешне обычный грузовой контейнер. Серебристый, с поперечными рёбрами жёсткости и мелкой россыпью датчиков. В таких обычно хранят воду или молекулярный субстрат для приготовления высококачественной синтетической пищи. Этот контейнер не отправят в глубины корабельного чрева. Его закрепят рядом со шлюзом, а над ним в специальной нише спрячется киборг-охранник. Только сигнал с коммуникатора Зорана сможет активировать содержимое семьсот шестьдесят седьмого. Двадцать три минуты понадобится, чтобы контейнер покинул борт линкора. Уже в космосе рассыплется его маскировочная оболочка, и похожая на чёрную гантель ракета устремится к цели. А до тех пор экипаж «Эйн Софа» будет считать, что самое грозное оружие их корабля – одноразовые кассетные гамма-лазеры, способные прожечь насквозь небесное тело размером с Луну.
Когда-то на Сельве Зоран охранял главный шлюз порта. Единственного на планете порта, который принимал большие грузовые корабли. В том шлюзе всегда было мокро. Каждый день на планете шли дожди, а внутри, в карантинной зоне, контейнеры попадали под едкий душ, смывавший грибки и хищную сельвийскую фауну. Вода в шлюзе доходила до колен охранников, она кишела червями и насекомыми. Иногда в шлюз прорывались змеи. Шустрые и крупные сельвийские змеи. Они плавали в воде быстрее любой земной рыбы и достигали трёх метров в длину. Ксенобиологи говорили, что взрослые особи вырастают до десяти метров, но такие гиганты около порта не водились. Трёхметровые водились, а десятиметровые – нет. Охранники – киборги и люди – почти всегда успевали обнаружить и уничтожить змей на подступах к карантинной зоне.
Но однажды змея добралась до монтажной площадки. Она была дважды ранена и потеряла способность к длинным молниеносным броскам. Но всё равно это была быстрая, очень быстрая тварь. С чёрным блестящим телом и радужным шипастым гребнем, на котором серебрилась ядовитая слизь. Змея выпрыгнула из сливного жёлоба и впилась в шею оператора. Они упали на контейнер – змея и оператор. На большой контейнер, почти точную копию семьсот шестьдесят седьмого. Там, на крышке контейнера, Зоран убил чёрную змею. Там умер незадачливый оператор. Его красная кровь смешалась с лиловой кровью змеи и с той бесцветной жидкостью, которой обмывали контейнеры. Из-за этого случая Зоран потерял сержантские нашивки и престижную должность. Потом его отправили в сельвийские болота, сопровождать группу ксенобиологов. На Сельву в те годы прилетало много ксенобиологов…
Короткий звуковой сигнал возвратил Зорана в реальность. Механизмы шлюза замерли. На клешнях монтажного робота вспыхнули синие огни точечной сварки. Контейнер занял своё место у внутренней переборки, похожей на гигантский дамский веер. Зоран ещё раз окинул взглядом чрево линкора. Потом сошёл с площадки поста, пересёк ангар скегеров и сел в лифтовую капсулу. Пора возвращаться в жилые отсеки. Отсюда до командирской рубки чуть менее пяти километров.
36
Карантинная станция «Врата Белой розы»,
орбита планеты Аурелия (6 КА81:4),
система звезды Мийтры,
18 януария 417 года Эры Восстановления
Вольску снится гнездо гыргов. Его кромешную тьму освещают только вспышки порталов, созданных норнами, и бледные пузырчатые огни на спинах гыргов-хищников. В глубине гнезда чернее самой тьмы, непрогляднее Тёмных Путей. Там Великая Мать гыргов поглощает пищу и производит своих кормильцев. Вольск не видит, как это происходит. Ему не разрешено увидеть самого жуткого из монстров Большого Космоса. Только тьма и предел тьмы свидетельствуют о Великой Матери и её чудовищной жизни. Тысячи толстолапых рабочих гыргов уносят во тьму пищу и возвращаются к порталам за новыми порциями. Мать голодна. Вечный голод терзает её могучее, необъятное слепое тело. Вросшую в планету плоть, зловонную массу, заполнившую подземные каверны. Отдалённые части огромного тела могут отмирать и гнить в собственных испражнениях, вместо них вырастают новые. Вырастают для вечного голода и вечного размножения. Вольск хочет УВИДЕТЬ Великую Мать гыргов. Но операторы сна упорно отказывают ему в этом. Он видит только тьму и потоки рабочих гыргов, несущих пищу своей королеве. Пищу, добытую на сотнях опустошённых планет, кровавые клочья гибнущих, вопящих от ужаса и боли миров.
Он слышит Голос:
«Великая Мать не должна была дожить до третьего цикла. Её породило неизъяснимое, первобытное бытие изначальных рас. Странная жизнь разумных существ, рождённых среди синих звёзд и свирепых вихрей юной Галактики. Великая Мать несовместима с новой жизнью. Или новые расы уничтожат её, или она остановит новую жизнь».
«Кто говорит со мной?» – «Ушедшие». – «Кто вы?» – «Мы ушли в скорби, надеясь на вас». – «Вы магонийцы? Ориониты?»
Молчание. Адские огни гнезда гыргов гаснут. Теперь вокруг только тьма.
«Надеясь на вас…» Голос затихает, наползает глухое безмолвие. Наползает смерть.
Вольск просыпается.
Он долго смотрит на белый потолок карантинного блока.
Надеясь на вас…
Перед ним вновь проносятся картины его видений в Питомнике. Лица древних гуманоидов, беспредельная обречённость в глазах последних женщин гибнущей расы. Если Великая Мать гыргов не будет уничтожена, он увидит такую же обречённость в глазах жены, в глазах Гвен, в глазах Овиты.
Надеясь на вас…
Не предал ли он их, вступив в сговор с посланцем Г’ормы? Почему гырги опустошили планеты гуманоидов и не тронули планеты ящеров? Действительно ли г’ормиты хотят уничтожить Великую Мать?
