Золотце ты наше. Джим с Пиккадилли. Даровые деньги (сборник) - Пелам Вудхаус

Миссис Пэтт приподняла чучело совы, и сыщик связался со своей конторой.

– Мистер Старджис у телефона. Попросите мисс Тримбл… Мисс Тримбл, я говорю от миссис Пэтт с Риверсайд-драйв, знаете этот дом? Приезжайте немедленно, на такси! Войдете через черный ход, попросите миссис Пэтт. Скажете, насчет места горничной. Поняли? Правильно. Слушайте, мисс Тримбл! Алло! Не вешайте трубку! Минутку! Помните фото, которое я вам вчера показывал? От «Андресона»? Нашел я человечка. Он тут дворецким. Внедритесь в дом, приглядитесь к нему. А теперь – бегом за такси! Миссис Пэтт вам все объяснит, когда приедете. – Старджис повесил трубку. – А мне, я думаю, лучше уйти. Нечего мне тут рисоваться, те ребята настороже. Вполне могу оставить дело на мисс Тримбл. Доброго вам здоровья.

После его ухода миссис Пэтт тщетно старалась заинтересоваться книгой, но в сравнении с сенсациями жизни литература, пусть и собственного ее сочинения, просто блекла. Ей казалось, что мисс Тримбл еле-еле плетется пешком, а не мчится в такси; но взгляд на часы уверил ее, что прошло всего пять минут. Подойдя к окну, она выглянула на улицу. Ей никак не сиделось на месте.

Наконец на углу тормознуло такси, из него вышла молодая женщина и направилась к дому. Если это была мисс Тримбл, то она, безусловно, способна на что угодно: коротконогая, с квадратными плечами, а лицо, даже на расстоянии, полно проницательности и решимости. В следующий миг она свернула к черному ходу, и через несколько минут появился Крокер-старший.

– Мадам, к вам молодая особа, некая мисс Тримбл. – Спазм боли пробил тело хозяйки, когда она слушала его размеренный тон. Настоящая трагедия – такой безупречный дворецкий, а мерзавец! – Говорит, что она нужна вам в связи с ситуацией.

– Проводите ее сюда, Скиннер. Это наша новая горничная. Пришлю ее к вам вниз, как только закончу с ней разговор.

– Слушаюсь, мадам.

В манере мисс Тримбл, когда та вошла, миссис Пэтт почудился вызов. Объяснялось это тем, что сыщица была ярой сторонницей равного распределения частной собственности, и дома богачей всегда вызывали в ней злобу. Крокер удалился, мягко прикрыв за собой дверь.

Гостья презрительно фыркнула, оглядывая достижения декоратора, который именно здесь, в гостиной, дал волю безудержной фантазии. На малой дистанции она вполне оправдывала впечатление от дальнего обзора. Лицо у нее было не просто проницательное, оно дышало угрозой. Из-под густых мохнатых бровей, словно хищные зверьки из норки, посверкивали щелочки глаз. Эффект еще усиливался от того, что когда левый ее глаз смотрел в упор, правый блуждал по окрестностям. Сейчас, например, левый буравчиком сверлил хозяйку, правый же обозревал узор потолка.

Нос у этой замечательной женщины был короткий и агрессивный, а рот напоминал наглухо сомкнувшиеся двери метро. Он словно приказывал держаться подальше, а то хуже будет. Миссис Пэтт, сама не слабая, вдруг почувствовала робость, глядя на эту особу. Таких грозных женщин она не встречала и ощутила чуть ли не жалость к несчастным, на которых ее спустят. Как ни странно, она подрастерялась, не зная, как начать объяснения.

Однако мисс Тримбл не терялась ни в каких обстоятельствах и разговор предпочитала начинать сама. Губы ее разомкнулись. Затарахтели пулеметной очередью слова. Насколько могла заметить хозяйка, зубы разжимать сыщица считала излишним и говорила, крепко стиснув их, что добавляло грозности ее речам.

– Дъбр дънь! – пальнула мисс Тримбл, и миссис Пэтт конвульсивно отпрянула под укрытие кресла. Ей показалось, будто в нее метнули кирпичом.

– День добрый, – слабо откликнулась она.

– Ръда знъкомству. Старджис вызвал. Ръбота, грит, для меня. Пръскъкала поскрее.

– Простите?

– Тъкси медлън пъпалось.

– А… да…

Правый глаз гостьи обежал гостиную лучом прожектора; левый, гипнотизирующий, она с лица хозяйки не убрала.

– В чъм дел? – Правый глаз на минутку задержался на великолепной картине Коро над каминной полкой, и девица-детектив снова фыркнула. – Естессн, у въс непъятности. Бъгачи! Бездельники, вот и ищут бъд на св гълъву.

И девица неодобрительно насупилась на творение Каналетто.

– Вы… э… похоже, недолюбливаете богатых, – сказала миссис Пэтт, стараясь сохранить величественность манеры.

Мисс Тримбл обрушилась на нее, как гоночный автомобиль на мелкую домашнюю птицу, и переехала, размазав манеры по шоссе.

– Тьфу!

– Извините? – робко переспросила миссис Пэтт. Девица-детектив начинала давить ей на психику.

– Тьфу! Къкой от вас всъх тълк? Бънарда Шоу читали? А Эптона Синклера? Ы? Пъчитайте! Мъжет, пръберет. Лъдно, так чтэ за непрътности?

Миссис Пэтт уже от всей души сожалела о порыве, толкнувшем ее позвонить Старджису. На своем жизненном пути она частенько сталкивалась с детективами, реальными и вымышленными, но таких еще не встречала. Самое досадное было то, что она робеет перед этой мымрой. Однако, в конце концов, в детективе ценятся проницательность и мастерство, а не обходительные, изысканные манеры. Лучше получить за свои деньги детектива, который обстреливает вас словами сквозь стиснутые зубы, чем идеального гостя, который ничего не умеет. Миссис Пэтт, как большинство людей, подсознательно считала, что чем грубее держится человек, тем он компетентнее. Очень редко находится клиент, которого не ослепляет грубость.

И, задавив свое возмущение, она попыталась сосредоточиться на том, что вопрос у нее деловой и ей нужны результаты, а не красивые слова. Оказалось, что говорить легче, если смотреть прямо в лицо собеседницы – не очень привлекательное, да, зато весьма энергичное. Мисс Тримбл перестала разговаривать, рот ее находился в покое и в таком состоянии выглядел эффективнее любого другого рта тех же размеров.

– Я бы хотела, чтобы вы, – начала миссис Пэтт, – переехали к нам и последили за двумя … м… джентльменами.

– Мъжчины! Естесссно! Всегда ищи мущън.

– Вам не нравятся мужчины?

– Тьфу! Суффръжсткъ, – представилась она, пронзительно глянув на миссис Пэтт, причем казалось, что левый глаз вот-вот выпрыгнет из-под мохнатой брови. – Ъ вы кък?

Миссис Пэтт суфражисткой не была, но, хотя у нее имелись веские доводы против этого движения, ничто не заставило бы ее предать их сейчас огласке. Все ее существо содрогалось от одной мысли о споре с такой женщиной. И она поспешно вернулась к главной теме.

– Сегодня утром к нам явился молодой человек и назвался моим племянником, Джеймсом Крокером. Но он – самозванец. Я хочу, чтобы вы пристально следили за ним.

– Чь ему нъдо?

– Не знаю! Лично я думаю, он намерен похитить моего сына, Огдена.

– Тък, тък, – отозвалась мисс Тримбл и доверительно прибавила: – Слышът-ка, двърецкий этъ въш – еще тът тип!

Миссис Пэтт широко распахнула глаза. Да, вот это сыщик!

– Вы это уже установили?

– Ръз плюнъть! – Мисс Тримбл залезла в сумку и вынула фотографию. – Вън, смътритъ! В ръзъске. Тъчно.

– Мы с мистером Старджисом оба думаем, что он орудует заодно с моим мнимым племянником.

– А то! Лъднъ, обоих застукъю.

И, сунув фотографию в сумку, она зловеще клацнула замком.

– Есть еще одна версия, – объяснила миссис Пэтт. – Другой мой племянник, Уильям Патридж, изобрел необыкновенную взрывчатку. Вполне вероятно, что эти люди явились, чтобы украсть ее.

– А то! Мущины, чъ с них взять! Эх, зъсадить бы их всех, къкая бъ жъзнь пъшла!

Девица-детектив бросила хмурый взгляд на Аиду, точно заподозрила в ней признаки ненавистного пола, хотя та, выбравшись из корзинки, мирно стряхивала остатки сна ритмическими упражнениями. Миссис Пэтт невольно гадала, какая же трагедия вызвала у ее гостьи такую острую ненависть к мужчинам. По внешнему виду не скажешь, что ее легко одурачить. Да и вообще, только слепой и уж очень влюбчивый станет с ней связываться! Она все еще ломала голову над тайной, когда гостья заговорила:

– Ну, чъго тъм еще у въс?

– Простите?

– Фъкты, фъкты. Дъвайте, гъните!

– Да-да, – заспешила миссис Пэтт и приступила к краткому обзору подозрительных обстоятельств, которые заставили ее прибегнуть к помощи специалистов.

– Лорд Уизбич? – перебила мисс Тримбл. – Ктъ тъкой?

– Наш большой друг.

– Лично за него ручътесь? Не мъшенник?

– Ну что вы! Он – мой большой друг.

– Ладно, пърядок. Все? Тъгда я пъшла.

– Вы можете переехать в нам сразу?

– А то! Чъръз десять мънут. Къстюм тут, рядом. Я в нем ръбътьла у Марлингов. Ръзвод. Тьфу, бъгъчи! Бъздъльники! Вечно вляпъются! Ну, пъка.

Почти теряя сознание, миссис Пэтт обмякла в кресле. Силы ее были на исходе.

Внизу, в холле, мисс Тримбл приостановилась и оглядела статую, стоявшую у подножья лестницы. Это творенье искусства ей явно не понравилось.

– У-у, бъздъльники! – сказала она – Бр-р! Тьфу!

Дородная фигура Крокера маячила у заднего крыльца, грозная девица устремила на него пронзительный левый глаз. Крокер содрогнулся. Его грызла совесть, что, как утверждают философы, хуже всего для преступника. Почему этот взгляд пробрал его до печенок, объяснить бы он не сумел. Она была ему совершенно не знакома и не могла ничего о нем знать. И все-таки он содрогнулся.