О, этот дивный, юный мир - Александр Абердин

Виктор не слышал этого разговора, но так о нём в данную минуту говорили многие космолётчики, которые были в курсе того, чем занимался пилот первого класса Никита Колпин. Для них сразу же стало ясно, что тот космический корабль, который только что стартовал с космопорта «Виктория-Север», нацелился на риман. Поняла это и Маша Гагарина, которая в этот момент находилась в доме Никиты. Поняла и перекрестив длинную прямую линию в небе, негромко сказала:

— Ну, с Богом. — После чего добавил — Так, друзья мои, вас мне успокаивать не нужно, а вот кое-кому уже очень скоро понадобится нашатырь, так что я помчалась в свой офис, а точнее в офис Алексея. Да, не кисните вы так. Ничего с Никитой не случится. Мы с ним план этого полёта уже раз двадцать по косточкам разбирали. Там не к чему придраться и всё пройдёт штатно.

Зато Виктор вовсе не думал, что полёт проходит штатно и пока «Дракар» вертелся в нижних слоях атмосферы, пробивая её своим бронированным горбом, их всех трясло так, словно они сидели на табуретке, все четыре ножки которой кто-то заменил отбойными молотками. Не сделалось легче и после того, как Никита врубил на всю мощность огромной мощности реактивные движки и стал пронизывать её по хорде и лишь тогда, когда «Дракар» вышел в открытый космос и стал так быстро увеличивать скорость, что Виктора вдавило в противоперегрузочное кресло и он уже не мог пошевелить даже мизинцем, дикая тряска прекратилась, но зато началась активная фаза полёта. Во время которой пилот по прозвищу Сердитый с ювелирной точностью положил «Дракар» на нужный курс и совместил эту прямую линию с продольной осью корабля. В таком старте имелись и свои преимущества, — было более, чем втрое сокращено время разгона и уже довольно скоро Никита сказал глухим голосом:

— Достигнута скорость выхода в риман.

— Приказываю выйти в риман по усмотрению пилота. — С натугой ответил ему Виктор и стал вглядываться вперёд.

Никита Колпин с ювелирной точностью не только проложил курс начиная с собственно высотного старта корабля, но ещё и очень расчётливо работал дюзами, а потому к тому моменту, когда была достигнута нужная скорость, «Дракар» успел отлететь на необходимое расстояние от Виктории и потому как только поступил приказ командира корабля на выход в риман, он включил генераторы прохода и реактивные двигатели тотчас смолкли. Никита быстро проверил позицию корабля в римановом пространстве и через несколько минут с удовлетворением сказал:

— Командир, мы в римане и идём курсом на Колпин. Бортовые системы корабля работают штатно. Навигация в норме, идём ровно, коэффициент рысканья ноль целых три тысячных. — И после небольшой паузы добавил — А теперь, ребята, пожалуйста, помолчите, не мешайте мне поймать момент толчка, чтобы я мог зафиксировать момент входа в планету, это должно произойти минут через семь-восемь.

— Тогда капитанский чай откладывается до возвращения, Никита. — Сказал в ответ на это Виктор.

В этот самый момент Алексей Кабанов прочитал наконец короткое электронное письмо Виктора, в котором было написано буквально несколько слов: — «Лёха, оставляю тебе патент управляющего, если я не вернусь, ты знаешь, что делать». Маша Гагарина прочитала это письмо и сказала ему:

— Алексей, я думаю, что тебе нет никакого смысла бежать в кабинет Виктора за патентом. Он уже очень скоро вернётся. Примерно минут через тридцать.

Алексей смерил эту миниатюрную даму придирчивым взглядом и глухо рыкнул:

— Эх, Машка, счастливая ты дважды. Во-первых, потому, что ты баба, а, во-вторых, потому, что малявка. Какому-нибудь мужику под метр девяносто ростом и за центнер весом, я бы сейчас за такие слова точно дал бы в голову, а тебе прощаю. Хоть ты и хорохоришься, я же вижу, что ты тоже на взводе. Честное слово, мне сейчас было бы гораздо легче сидеть рядом с Никитой, чем здесь и таращиться на экран. Ничего, Бобёр мужик фартовый, он и из этого чёртового короткого прыжка выберется.

Маша, одетая в парадный мундир дальлётчика, спросила:

— Алексей, почему ты называешь его Бобром, а не Атаманом, как все мы? Это с чем-то связано?

— Потому, Машенька, что мы с Витькой звери-мужики, я Кабан, а он Бобёр. Я, Машенька, на своём пути что угодно снесу, землю носом рыть буду, а своего добьюсь, ну, а Бобёр он и есть Бобёр. Витька мужик зубастый, отстаивая своё, он хоть бревно, хоть бетонный столб зубами перегрызёт. В этом мы с ним схожи.

Виктор же в этот момент весь обратился в слух и сплошное осязания, стараясь всем телом ощутить тот самый толчок, о котором сказал им Никита. С момента входа в риман прошло девять минут тридцать две секунды и он ощутил слабую волну, которая прошла сквозь его тело и тотчас поднял правую руку. Никита в туже секунду прошептал одними губами:

— Есть толчок. — И затем уже довольно громко стал отсчитывать — Один, два, три, четыре… — Вместо того, чтобы сказать семь, он завопил — Приехали! — После чего дал генераторам реверс и Виктор вместо трубы, убегающей назад, увидел звёзды и огромный, тёмный шар Колпина, окруженный серебристо-бирюзовым ореолом, глядя на который Никита сказал смеясь — Ну, вот, девочка, а ты боялась. Видишь, даже юбочка не помялась. Всё, командир, теперь я делаю вираж, скорость у нас хорошая, ловлю Викторию, ложусь на курс и мы закрепляем туннель в натуре. Теперь по нему можно будет сколько угодно летать с кадушками на борту. Колпин большой, с него можно будет сцедить много водорода для нас, сирот космических, и гелия три для твоего друга. — Не выдержав, он снова завопил — Витя, мы сделали это!

Виктор радостно засмеялся и воскликнул:

— Да, кто бы в этом сомневался, Никита! Извини, старик, что я тебе сразу не дал согласия на этот полёт, но понимаешь, пока меня жареный петух в задницу не клюнул… Ну, в общем ты сам понимаешь, расчёты расчётами, а без насущной необходимости я не люблю рисковать. И особенно посылать на риск кого-либо другого. Да, кстати, Никита, а я ведь уловил этот чёртов толчок. Всем телом уловил. По мне, словно вибрация прошла, будто кто-то струны внутри меня коснулся мягонько так, нежно.

Никита, не снимая с глаз очков повернулся к Виктору, которого он видел без очков на лице, и с улыбкой сказал:

— Я заметил это, командир. Знаешь, а из тебя получился бы отличный пилот-риманщик. Тебе только четыре шурупа в голову вкрутить, чтобы гнездо не соскакивало, ну, а командиром боевого крейсера ты и без этого можешь быть. Так, теорию космических полётов подучить немного и всё. Поверь, это не сложно. Думаю, что не сложнее, чем колонией управлять.

Бинго, который уже успел снова вывести реактор на полную мощность и подготовить корабль к обратному прыжку, сказал: