Давай останемся никем - Элла Александровна Савицкая

меня и пьянит. На меня так никогда не смотрели. Даже он. Словно злится на что-то, но не на меня. Челюсть сжата, ноздри раздуваются. И это всё странным теплом отражается на мне. Вспыхивает на участках кожи, пропитывается в организм. Серые, как грозовое небо, глаза опускаются чуть ниже к моей шее, а потом вдруг Скайлер, удерживая свой вес на одной руке, проводит по моей ключице костяшками пальцев.

Странная дрожь рождается в месте, где он прикасается. Я даже дышать перестаю. Внутри меня что-то натягивается, пока он просто ведет ими по коже, чуть ниже. Оказывается, пока мы целовались, ворот халата немного разъехался. Нет, лишнего ничего не видно, но даже так взору парня доступно немного больше, чем обычно. И это заставляет его с шумом втягивать через нос воздух, а меня, натянувшись струной, просто впитывать это его сумасшедшее состояние. Конечно, я знаю, что это. Понимаю, что он сейчас испытывает, и я, кажется, тоже. Ведь не может ни что другое заставлять так гореть внутренности.

Сглатываю, почти превращаясь в пепел, как вдруг Скайлер резким движением хватает обе стороны моего халата и одной рукой дергает их друг другу, тем самым запахивая его обратно. Падает рядом и подгребает меня под себя. Сердце стучит в ушах, гулом отдаваясь в затылок. И его тоже стучит. Сильно, быстро. Я чувствую это спиной, и так сладко становится.

Ведь он из-за меня так… Прижимает меня к себе и утыкается носом мне в волосы.

- Когда я впервые поцеловал тебя, не думал, что это будет так, - хриплый голос вызывает мурашки на моей шее.

Зажмуриваюсь, положив свою руку поверх его, лежащей на моей талии.

- Как так?

- Так, что отрывать себя от тебя придется с усилием.

Не могу не улыбнуться. Разворачиваюсь, придерживая халат, и оказываюсь к нему лицом к лицу. Фильм, оказывается, закончился, потому что свет больше не скользит по стенам комнаты, а монотонно тускло освещает пространство, в котором я могу рассмотреть заостренные черты такого чертовски привлекательного лица…

- А ты не отрывай.

- Уверена? – его бровь слегка задирается, и я тушуюсь.

- Ну… позже, - мгновенно краснею, вызывая у него тихий смешок.

- Позже не оторвусь.

И так это звучит, что меня снова пробирает острой дрожью. Я пока не понимаю, что это, но судя по своей реакции, мне понравится.

- А сейчас что? – спрашиваю, поглаживая ногтем крошечную ямку на волевом подбородке.

- А сейчас будем спать.

- Вместе?

- А ты хочешь идти обратно?

Мотаю головой, потому что – нет. Не хочу. Это ведь надо отрываться от него. От рук, тепла, губ… Мне кажется, что я неспособна оторваться. Словно раз - и стала зависима, как больные диабетом от инсулина.

- Только дверь надо на замок закрыть.

- Уже.

- И мою.

- Сейчас сгоняю.

Скайлер снова вылезает в окно и возвращается спустя минуту.

- Готово.

Засыпаем мы прямо вот так – лежа друг напротив друга, под всё еще включенный телевизор…

Глава 50

Спать в одной кровати со Скайлером стало нормой. Мы разве что перекочевываем из его спальни в мою, а по утрам расходимся каждый к себе и выходим к завтраку, здороваясь прямо у стола. Мама с отцом ничего не подозревают, и это прекрасно. Я благодарна Скайлеру, он не пытается перед ними афишировать то, что между нами происходит. Мне даже просить его не нужно было, когда мы тогда впервые зашли в дом вместе. Он сам разжал наши пальцы, как бы негласно показывая, что никуда не торопит.

Вероятно, понимает, что это будет сложно. Нет, даже не то что сложно… Меня в ледяной пот бросает, когда я думаю о том, как отреагируют родители. И так страшно становится, что дыхание перехватывает.

Зато дедушка в курсе. Скайлер уже два раза возил меня к нему, и на втором визите мы попались. Наивно полагали, что успеем быстро поцеловаться, пока он выходил ответить на звонок. Красноречивое покашливание с треском оторвало нас друг от друга. Я готова была броситься к нему и умолять не говорить родителям, но он только усмехнулся, глядя на нас, и сел напротив на диван.

Я, как нашкодивший котенок, вся сжалась, а Скайлер, наоборот, встретил изучающий взгляд дедушки как всегда уверенно. Даже пальцы наши сплел – свои горячие с моими вмиг поледеневшими.

- И давно вы так по углам прячетесь? – спросил дедушка, оценив это рукосплетение.

- Две недели, - тихо ответила я. – Дедуль, мы…

- А кто был тот Рой?

- Он был ее не достоин, - ответил моей же фразой Скайлер, а я даже улыбнуться не смогла, была настолько испугана.

- А ты, значит, достоин? – без злости парировал дедушка, встречаясь глазами со Скайлером.

- Да.

Один короткий ответ. Две буквы. А я и не заметила, как закивала, подтверждая. Еще как достоин. Или это я его достойна. Не знаю как правильно.

Дедушка заметил мои кивания болванчиком и лишь неверяще покачал головой.

- А я пытался объяснить Патрику, что брать из интерната взрослого парня опасно, но естественно разве он стал меня слушать? Сделал по-своему.

- Никакая опасность в моем лице Оливии не грозит, - спокойно ответил Скайлер, но захват на моей руке усилился.

Я быстро повернула к нему голову. С виду уверенный в себе, лицо нечитаемое, но вот это «опасно», сказанное дедушкой, явно не сделало положение вещей лучше. И мне вдруг стало всё равно на реакцию дедушки. На то, что он скажет. Сердце сжалось от понимания, что Скайлеру всё это безумно тяжело. Сколько лет он вот так же был «опасностью» для проходящих мимо людей. Для семей, в которых жил из года в год, и которые не посчитали нужным его усыновить. Да даже для меня. Я ведь сама шарахалась от него поначалу, глупая.

Подвинулась ближе и положила свободную руку поверх наших сплетённых, демонстрируя, что я с ним. Что не только он делает для меня что-то, а я и готова поддерживать, хотя сама на самом деле дрожу от страха.

- Дедушка, всё не так, - произнесла гораздо увереннее, отчего-то зная, что в отличии от папы, он не станет осуждать, если поймет правильно, - я счастлива. Очень.

Ну должен же он увидеть это в моих глазах, в самом деле. Последнее время я сама не своя. Даже Тара сказала, что отношения со Скайлером породили