Разоблаченный любовник - Дж. Уорд

— Я не знаю, почему сделала это.

— У тебя сейчас большой стресс, — сказал Роф, хотя она смотрела совсем не на него.

— Это меня не оправдывает.

— Марисса, ты не права, это никого не заботит. Мы хотим, чтобы ты была жива и здорова. Нам похрен на этот газон.

Когда она просто посмотрела за спину Рофа, на Бутча, король взглянул через плечо.

— Да, я думаю, что вас надо оставить наедине. Постарайтесь поспать, ладно?

Когда Роф обернулся, Бутч что-то ему сказал. В ответ на это король положил руку ему на затылок. Сказал еще что-то тихим голосом.

После того, как Роф ушел, Бутч шагнул вперед, но в дверь не вошел.

— Ты будешь в порядке?

— Буду, да. После душа.

И лоботомии.

— Окей. Тогда я возвращаюсь в Яму.

— Бутч… Я сожалею, о том, что сделала. Это было просто… Я не смогла найти ни единого наряда, которой бы не вызывал бы у меня воспоминания.

— Я понимаю.

Хотя ясно, что он не понимал. Он застыл онемевший, его как будто отключили от всего. Особенно от нее.

— Ну… береги себя, Марисса.

Он попятился, и она вскочила на ноги.

— Бутч?

— Не волнуйся ни о чем.

Что, черт побери, это означает?

Она пошла за ним, но тут в дверях появилась Бэт со свертком в руках.

— Хм, привет, ребята… Марисса, у тебя есть минутка?

— Бутч, не уходи.

Он кивнул Бэт, потом посмотрел в холл.

— Мне надо протрезветь.

— Бутч, — резко сказала Марисса, — ты сейчас прощаешься со мной?

Он одарил ее рассеянной улыбкой.

— Ты всегда будешь со мной, детка.

Он ушел медленно, как будто пол под его ногами был скользким.

О… Боже…

Бэт откашлялась.

— И, да, Роф предположил, что тебе понадобится одежда. Я принесла кое-что, ты можешь примерить.

Марисса отчаянно хотела пойти вслед за Бутчем, но она уже и так сыграла сегодня довольно душещипательный спектакль, а ему, похоже, было крайне необходимо отдохнуть от драмы. Боже… она точно знала, что он чувствовал, за исключением того, что у нее выхода не было. Куда бы она ни шла, она оставалась на месте.

Она посмотрела на Бэт, понимая, что вполне возможно, это были самые худшие сутки в ее жизни.

— Роф сказал тебе, что я сожгла весь свой гардероб?

— Ммм… да, я в курсе.

— Я также оставила целый кратер в газоне. Как будто туда приземлилось НЛО. Я не могу поверить, что он не злится на меня.

Улыбка королевы была мягкой.

— Единственное, от чего он не в восторге, это от того что, ты попросила Фритца продать твой браслет.

— Я не могу просто так жить у вас.

— В самом деле, мы хотим, чтобы ты оставалась здесь.

— Ох… нет, вы и так уже слишком добры ко мне. На самом деле, сегодня вечером, я планировала… Ну, прежде чем я отвлеклась на бензин и спички, я собиралась поехать на свое новое место и осмотреться. Посмотреть, что мне надо будет купить.

А покупать придется все.

Бэт нахмурилась.

— По поводу аренды дома. Роф хочет, чтобы Вишес проверил систему безопасности до того, как ты заселишься. И, скорее всего, Ви захочет обновить систему, какая бы она не была.

— Не думаю, что это необходимо…

— Это не подлежит обсуждению. Даже не пытайся. Роф хочет, чтобы ты оставалась здесь, по крайней мере, пока все не будет сделано, хорошо? Марисса?

Она вспомнила о похищении Бэллы. Независимость это хорошо, но она не дает основания для глупости.

— Да… я… все в порядке. Спасибо.

— Так ты примеришь одежду? — Бэт кивнул на то, что было у нее руках. — У меня не так много платьев, но если надо, Фритц сможет достать для тебя что-нибудь.

— А знаешь что? — Марисса взглянула на синие джинсы, в которых была королева. — Я никогда раньше не носила брюки.

— У меня две пары здесь, если хочешь, примерь.

Ну, много всего сегодня ночью было в первый раз. Секс. Поджог. Брюки.

— Я думаю, я бы хотела…

Марисса разрыдалась. Она была полностью потеряна. Все было так плохо, что единственное, что она сейчас могла делать, это сидеть на кровати и плакать.

Тогда Бэт прикрыла дверь и опустилась перед ней на колени. Марисса быстро вытерла слезы. Какой кошмар.

— Ты королева. Ты не должна стоять передо мной вот так.

— Я королева, поэтому могу делать все, что хочу.

Бет отложила одежду в сторону.

— Что случилось?

Да, а вот сейчас пойдет целый список.

— Марисса?

— Я думаю… мне кажется, мне надо с кем-то поговорить.

— Ну, сейчас рядом с тобой есть этот кто-то. Не хочешь рассказать мне?

Боже, было так много всего, но одна вещь важнее, чем все остальное.

— Хочу сразу предупредить, моя королева, речь пойдет о неприличных вещах. О сексе, на самом деле. Речь пойдет о… сексе.

Бет откинулась назад, скрестив свои длинные ноги в позе лотоса.

— Продолжай.

Марисса открыла рот. Потом закрыла его. Открыла опять.

— Меня учили не обсуждать подобные вещи.

Бэт улыбнулась.

— В комнате только ты и я. Никто не узнает.

Окей… глубокий вздох.

— А… я была девственницей. До сегодняшней ночи.

— О. — После долгой паузы, королева спросила: — И?

— Я не…

— Тебе не понравилось?

Когда Марисса не смогла ответить, Бэт сказала:

— Меня мой первый раз тоже не впечатлил.

Марисса взглянула на нее.

— Правда?

— Это было больно.

— И тебе было больно?

Когда женщина кивнула, Марисса была в шоке. Зато ей стало чуть легче.

— Не то, чтобы мне было больно постоянно. Я имею в виду, что сначала это… это было удивительно. Бутч делал мне такие вещи… он просто… то, как он прикасался ко мне, я… О, Боже, я не могу поверить, что говорю об этом. И я не могу объяснить, что это такое быть с ним.

Бэт усмехнулась.

— Все в порядке. Я знаю, что ты хочешь сказать.

— Правда?

— О, да. — Темно-синие глаза королевы горели. — Я точно знаю, что ты имеешь в виду.

Марисса улыбнулась, а затем вернулся к разговору.

— Когда пришло время… ну ты знаешь, когда это случилось, Бутч был очень нежным и все такое. И я хотела, чтобы мне понравилось, я честно этого хотела. Я была просто потрясена, это было так больно. Я думаю, со мной что-то не так. Внутри меня.

— С тобой все в порядке, Марисса.

— Но я… это действительно было больно.

Она обхватила себя руками за талию.

— Бутч сказал, что большинство женщин испытывают с этим трудности в первое время, но я просто не… Это, конечно, совсем не то, о чем рассказывала глимера.

— Без обид, я понимаю, что ты являешься частью аристократии, но я бы на твоем месте не стала верить ни слову, сказанному глимерой.