Осколок Нави - Дарья Старцева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мстислав торопил нашу свадьбу, чтобы обрести власть над воронецкой ратью. Он знал, что назревает битва и опасался поражения в случае, ежели княжество будут оборонять только брезгородские ратники. Но я слепо верила в добрые намерения Озара, а потому и слушать ничего не желала о женитьбе. Время утекало сквозь пальцы. Заряна предлагала, выпив зелье, прикинуться мной, чтобы обмануть народ, но Мстислав не позволил. Его воротило даже от мысли, что Заряна, которая с такой ненавистью говорила со мной, еще и украдет мой облик. Однако без ее помощи он не обошелся. Заперев меня в башне, Мстислав и Заряна отправились обратно к догорающему княжескому терему, где собрался почти весь стольный град. Лицо лжекняжны, которое она якобы опалила на пожаре, скрывала непроглядная ткань. Народ поверил хитрому обману, и наутро люди узрели веселую княжескую свадьбу. На самом деле их свадьба не была настоящей, ведь клятвы не произносились. Однако Мстислав добился своего: с тех пор рать подчинялась ему.
Как и предвещала Яга, Кощей не объявился. Мир не превратился в еще один осколок Нави: небо оставалось таким же голубым, а яркое солнце продолжало согревать своими лучами. Жизнь постепенно налаживалась. Большое пепелище на месте княжеского терема подтолкнуло батюшку к переносу стольного града. Поразительная быстрота, с которой мрежские ратники осадили Воронецк, разумеется, имела в этом главное значение. Чудный град на берегу Цветыни стал новым очагом нашего княжества. Мы понимали, что потребуется много времени для обретения им того могущества, коим обладал прежний стольный град, но начало было положено. Князь Всеволод посадил зерно для процветания княжества, и пока мог увидеть лишь взошедший росток. Зато потомкам предстояло пожать плоды его решения. Боярам князь тоже велел перебраться из старого Воронецка в новый. Всем, кроме Толмача. Оказалось, что после того, как он пытался меня ударить, Мстислав заточил в его башню. Ну а батюшка не стал выпускать.
Однако разделить с князем насущные заботы я не могла. Мстислав, не теряя времени, засобирался в Мрежу, а я напросилась с ним. Конечно, он не сильно-то противился моему решению, но вот батюшка со скрипом отпустил свою любимую дочь. Он еще не оправился от произошедшего, а потому считал, что мне стоит остаться в Воронецке. Что касается Светаны – так она была готова денно и ночно сторожить ворота боярского двора, где нам пришлось поселиться, пока княжеский терем строился. Здесь мне пришло на помощь умение выкручиваться и заговаривать зубы. Мрежское княжество лишилось князя. Нам предстояло, наконец, вмешаться в их дела, а значит, перед людьми должны были предстать как Брезгородский князь, так и Воронецкий. Но батюшка с утра до глубокой ночи решал накопившиеся проблемы. Зато я, как княжна и одновременно единственная наследница могла переложить хотя бы это путешествие на свои плечи. К тому же недавние события показали, что я все-таки немного смыслю в делах правления. Оглядев взволнованных людей, измученных страхом за княжество и свои жизни, он отпустил меня. Князь рассудил, что он не может оставить их без своей поддержки даже на седмицу, а я уже достаточно выросла, чтобы помочь с делами в Мреже.
Светана, узнав о том, что я еду не одна, а в сопровождении Брезгородского князя, в спешке засобиралась с нами. Она все же высказала свои возмущения о моем путешествии с Озаром наедине, и пообещала не допустить повторения. Мы с батюшкой еле уговорили сварливую нянюшку остаться. Батюшка знал, что мрежские ратники не станут нападать на нас, но все же он снарядил со мной дружину под началом Лучана. Брезгородские ратники и лагатаи отправились вперед – разведать обстановку.
Мы повстречали гонца от них неподалеку от границы. Он сообщил, что народ Мрежи в растерянности, среди бояр назревает раздор, но рать не подчиняется ни одному из них. Мрежский воевода знал о нашем скором визите, и велел ратникам ждать. В тот миг я облегченно вздохнула. Мстислав собирался отправить меня обратно в Воронецкое княжество, ежели нам будет грозить битва.
В Предлесье мы не встретили никого, будто вся деревня вымерла. Казалось, Мрежская земля погрузилась в скорбь по своему усопшему князю. Мы не знали, как люди приняли его смерть, но лагатаи выведали, что народ в смятении. Нам с Мстиславом предстояло рассказать всем правду, и я с трудом могла представить, как Ирица или Ероха поверят в ту отвратительную грязь, которая выльется на их головы. Озар мастерски притворялся хорошим. Он виделся всем добросердечным златокудрым юнцом. Таковым он показался и мне при первой встрече. Лишь его неукротимое желание отыскать руевитов меч выдавало странную манию. Но даже тогда я отказывалась усомниться в порядочности Мрежского князя. Я слепо видела в нем человека, пострадавшего от ужасной ошибки прошлого, а на его недостатки неразумно закрыла глаза. Возможно ли было переубедить людей, которые не видели, с какой поражающей жестокостью их князь шагал по изувеченным телам навстречу своему ужасному замыслу?
В этом я усомнилась, когда мы оказались в Мреже. Уже на въезде в стольный град нас встречали сотни глаз, взирающих с враждебным презрением. Кто-то глядел с любопытством, но в основном лишь малых детей не пробирал лютый гнев.
– Убивцы! – доносилось нам вслед со всех сторон.
Лучан подал знак, и дружина окружила меня. Мстислав ехал впереди, но часто оборачивался назад – убедиться в моей безопасности. Близ княжеского двора мрежкие ратники оцепили дорогу: людей там собралось настолько много, что сдержать по-другому их было невозможно. И у каждого на лице читалось презрение к иноземным гостям. Люди облачились в темные одежды, оплакивая молодого князя, который не успел даже обзавестись наследниками. Хотя, это было и к лучшему, ведь неизвестно, какие замыслы он вложил бы в головы своих потомков. Я содрогнулась от мысли, что сама чуть не стала женой Озара, и ровно в тот миг над головой Мстислава просвистел крупный камень.
Конница всполошилась. Мрежские ратники обернулись назад в поисках человека, совершившего это, но над их головами посыпалась целая груда камней в нашу сторону. Мстислав посторонился, пропуская меня, окруженную дружиной, вперед, к воротам.
– Пригнись! – скомандовал Лучан.
Мы поскакали быстрее. Я видела, как дружинники корчатся от боли, получая удары вместо меня. Ратники обернулись к людям, выставили перед ними копья, чтобы те отошли прочь. До ворот оставалось всего пара аршинов, когда острый камень отлетел в бочину моей лошади. Ягодка громко заржала от боли. Я успела обхватить ее лошадиную шею
