Девочка в реакторе (СИ) - Анастасия Котова

— Что ты себе позволяешь?! Как ты себя ведешь?!

— К директору, немедленно!

Лена уперлась ногами в пол, не давая себя увести. Вцепилась зубами в руку одной из воспитательниц, после чего получила увесистый удар по лицу. Дальше все как в тумане, единственное, что она помнила, это длинную лестницу и лицо строгой женщины в очках. Ее кудрявые, рыжие, волосы были мастерски собраны.

— Что на этот раз? — устало спросила директриса, не отрываясь от бумаг.

— Опять подрались!

— Может, мы, это, по-быстренькому отправим их куда следует?

Дамочка сняла очки и прикусила дужок.

— Это самый легкий способ решить проблему. Я бы им давно воспользовалась, но вот одно меня интересует: за что же ты так, Леночка, борешься? Я бы могла связать твое поведение с гормональным фоном, но тебе всего одиннадцать.

— Я хочу к папе!.. — законючила Лена.

— Увы, ничем помочь не могу. А чтобы ты лучше усвоила урок, — директриса выдержала паузу, что-то чирканув карандашом на бумаге, — посидишь какое-то время в карцере вместе с остальными зачинщиками. Приговор окончательный, и обжалованию не подлежит.

Лену снова схватили за локоть и снова потащили, применяя физическую силу. Охрипшую, дерганную и с разбитым окровавленным носом девчонку выволокли из кабинета и, крепко держа, спустили в подвал, где размещался карцер для особо непослушных детей. Небольшая комнатушка с двухъярусной кроватью, старым потрепанным одеялом и облезлой скамейкой в углу. Карцер освещала электрическая лампочка на проволоке.

Воспитательница открыла амбарный замок, висевший на клетке, ключом, который достала из кармана несуразной темной юбки, и без всякой церемонии швырнула Лену на пол. Зашуршала ключами и, бросив на нее презрительный взгляд, ушла.

Через несколько минут в карцере оказались зачинщики драки, в том числе несколько девочек из нормальной, как их тут называли, группы.

— Можем еще подраться, если скучно станет.

И Елена зловеще захихикала.

Девочки насупились и недовольно сложили руки на груди.

— Интересно, и по какой-такой причине нас ненавидят? Вроде мы обычные, лишние руки-ноги не отрасли, а вы нас притесняете. Несправедливо!

— Когда дело касается жизни, — прошипела девочка-сирота, выглядевшая на пару лет старше Лены, — плевать, есть ли у вас лишние конечности или нет, вы излучаете радиацию, и нам это не нравится!

— Я пробыла в Чернобыле всего один день, — Лена спустила ноги с кровати. — Один день, понимаешь?!.. Меня один человек спас, вытащил из дома, когда мой отец без вести пропал. А потом я попала в больницу, провела там год, а затем меня перевели сюда.

— Ну и что? Это дело не меняет. Вы все равно опасны для общества!

— А вы не опасны? Ведете себя как звери…

— Мы вынуждены защищаться!

— От кого?

— От вас!

— Я слышала, вас собираются отвезти в Пальмиру. Это специнтернат для таких, как вы.

— Это санаторий!

— Нет, это специнтернат!

— Ну и что? Отвезут, и что?!

— Там “мутанты”. Вам подстать!

— И что?

— Их там не кормят, не поят. Это дом смерти. Такие, как вы, долго не живут.

— Ой, очень страшно!

— Как знать…

— Зато мы от вас отдохнем!

— Отлично. Отдыхайте на здоровье!..

Глава III

“Пальмира” располагалась в нескольких километрах от Киева. С виду вполне обычное двухэтажное здание не внушало ни страха, ни угрозы. Во дворе предприимчивые санитарки развешивали выстиранную одежду и постельное белье, иногда охраняли вход у забора, прогоняя любопытствующих.

Самих же детей во двор не выпускали.

Лена выронила вещи из рук и запротестовала, когда воспитательница, отправившаяся вместе с ними, повела ее к невзрачным воротам, где их уже дожидалась полноватая санитарка в белом халате.

— Иди, иди, не усугубляй ситуацию!

Остальные же стояли в растерянности. Две девочки плакали.

Лишь Персик равнодушно смотрела на сие действо и хлопала густыми ресницами.

— Подъем! Подъем! — прямо над ухом раздался оглушающий крик, заставляя невольно подскочить на месте.

— Что, особое приглашение нужно?! Подъем!

Когда дети более-менее раскачались и привели себя в порядок, одна из воспитательниц громко провозгласила:

— С сегодняшнего дня вы отправляетесь на лечение!

Они невольно охнули:

— Пальмира…

— Через месяц вас заберут. — И дамочка зловеще улыбнулась, что дало намек на то, что забирать их на самом деле никто не собирается.

— А если мы не хотим? — Лена демонстративно сложила руки на груди.

— А тебя никто и не спрашивал. Так что нечего выпендриваться и марш собирать вещи!

— Старая грымза…

Когда же автобус подъехал к зданию специнтерната, ребятишки громко разревелись.

— Полно вам, плакать-то, — полноватая санитарка повела громко рыдающих детей по уложенной бетонной плиткой тропинке. — Мы не кусаемся, вас здесь никто не обидит. Здесь работают и живут добрые люди. —