Сказки и легенды ингушей и чеченцев - Автор Неизвестен

Утром посланники падчаха спросили его:

— Узнал ли ты что-либо?

— Ничего пока не узнал, — жалостливо ответил Уми.

Ничего не поев, провел и второй день Уми, и ночью его перевели в другую башню, в которой также было много еды и питья.

Вторую ночь он провел так же, как и первую, ничего не ел, не пил, и сердце его сжималось от страха. Утром посланники падчаха спросили его:

— Узнал ли ты что-нибудь?

— Ничего я пока не узнал, — дрожащим голосом ответил Уми.

Потеряв интерес к жизни, провел этот день Уми. На третью ночь его перевели в третью башню, где также еды и питья было в изобилии.

— Завтра меня так или иначе убьют, — раздумывал Уми и никак не мог уснуть.

В полночь он услышал стук и слова: «Можно войти?» Уми разрешил, и в башню вошел солдат с ружьем через плечо. Уми был удивлен таким визитом. А солдат быстро подошел к нему.

— Извини, пожалуйста, шейх, — произнес он и бросился в ноги Уми. — Эти деньги украл я. Двадцать лет я служу этому падчаху и собирался отправиться домой. Чтобы не прийти домой с пустыми руками, украл я эти деньги. Через две недели я уезжаю. Я их подложил под амбар, чтобы через две недели взять. Пожалуйста, прошу, не выдавай меня… не говори об этом падчаху, — стал молить солдат.

— Я надеялся, что ты придешь, и поэтому не выдавал тебя. Хорошо, что ты пришел, утром я должен был бы рассказать о тебе. Теперь ты не сомневайся падчах не узнает, что деньги украл ты.

Став на колени, солдат поблагодарил «шейха» и ушел. Как человек в знойный день глотнувший воды, свободно вздохнул Уми. Он плотно-плотно поел, выпил и крепко заснул. Утром прибыли посланники падчаха и постучали в дверь.

— Убирайтесь! Что за шум вы подняли? Я еще не выспался, — накричал на них Уми.

Стуки стихли.

«Шейх» не спеша встал и вышел. Подходят к нему посланники падчаха и спрашивают:

— Узнал ли ты что-нибудь?

— Пойдемте к падчаху, — сказал он посланникам, не ответив на их вопрос.

И вот пришли они к падчаху.

— Ну как твои дела? Узнал ли ты что-нибудь? — спросил падчах.

— Узнал, ответил «шейх», — но если ты не удовлетворишь три мои просьбы, я тебе ничего не скажу.

— Проси, сказал падчах.

— Моя первая просьба: если с тобой еще раз случится подобное, никогда ко мне не обращайся. Моя вторая просьба: если я тебе укажу, где деньги, не выпытывай у меня имени вора. Моя третья просьба: из украденных денег ровно половину отдай мне.

— Даю тебе слово исполнить твои просьбы.

Падчах собрал всех своих людей и сказал:

— Если кто-нибудь из вас задумает что-либо затеять против меня, знайте, что эта затея выйдет наружу. Как открылось все сегодня, так откроется и позже. Иди, мой Уми, принеси мне деньги.

Тогда Уми, а за ним весь народ направились к амбару. Взяли из-под него мешочек с деньгами и пошли к падчаху. Падчах сказал:

— Я все эти деньги отдаю шейху. Я не дорожу деньгами.

И он протянул мешочек с деньгами Уми.

Уми взял от падчаха деньги, поблагодарил его и направился домой.

Входит он в дом, а его товарищи горько плачут по нем, причитают:

— Так, так, — сказал Уми. — Если эти деньги даже медные, то и тогда мы не бедняки, но, если, к нашему счастью, они золотые, тогда нам за всю жизнь не придется палец о палец ударить. Пожалуйте, — сказал он и бросил мешочек на стол перед друзьями.

— Э-э-э! Не сон ли это? — в изумлении воскликнули они. — В мешочке все деньги оказались золотыми.

— Так, так, — сказал тогда Уми. — Теперь мы богачи и вы должны снять с меня сан «шейха», ибо это очень опасно.

Уми был дородный мужчина средних лет. Ажи говорил мало и был недалекого ума, но в воровстве всегда опережал всех, а Хампус был гораздо умнее и искусен на всякие выдумки, и разные хитрости.

— Хорошо, — говорит Хампус своему другу Уми, — я знаю, как с тебя снять сан шейха. В пятницу мы пойдем в мечеть и я скажу мулле: «Как это ты позволяешь себе во время молитвы стоять спиной к шейху?» Тогда мулла уступит тебе свое месте. Ты сразу же придвинься вперед…

Большой хитрец был Хампус.

— Ты станешь перед людьми и произнесешь молитву, сказал далее Хампус. Когда будешь опускать поднятые руки, громко произнеси «Аллаху акбар»[152]. Затем, наклонившись, опять громко прочтешь бисмилах[153] и немного выждешь. Затем громко произнесешь два-три раза «Аллаху акбар». Как колосья пшеницы, поваленные ветром, все люди наклонятся. Тогда ты подними голову и крикни: «Ой-ой-ой! Выбегайте скорее! Крыша мечети обваливается на нас!» И сам беги. Все люди, нарушив молитву, бросятся вон из мечети следом за тобой. А крыша мечети, конечно, не обвалится. И люди поймут, что ты за шейх. Тогда сан шейха будет с тебя снят.

Подумали они и приняли предложение Хампуса. До пятницы следом за Хампусом выучил Уми слова и ритуал молитвы. Настала пятница, они отправились в мечеть.

Уми поступил так, как ему советовал Хампус.

После крика: «Ой-ой-ой! Выбегайте скорее! Крыша мечети обваливается на нас!» все бросились к выходу. Каждый хотел остаться в живых, поэтому лезли на стены, в окна и двери. В большой мечети творился содом. Только люди успели выскочить, как старая крыша мечети с треском обвалилась.

— Если все наши слова сбываются, то мне кажется, Уми, что тебе стоит оставаться шейхом, — сказал Хампус, когда они возвратились в землянку.

Так Уми и остался «шейхом».

74. Как обманули сармака

Опубл.: ЧФ, т. II, с. 133.

Записал И Арсаханов на чеченском языке от неизвестного лица, о. Хасав-Юрт ЧИАССР.

Отец не пожелает плохого сыну.

У одного отца было трое сыновей. Отец перед смертью дал сыновьям совет:

— Из нашего края ведут три дороги. Никогда не ходите по старой дороге.

Отец умер.

Прошло время, и однажды на этой дороге оказался старший из сыновей. «Посмотрю я, куда ведет эта дорога», решил он. Повстречался ему сармак и спрашивает:

— Ты что делаешь, кант? Куда путь держишь?

— Я брожу просто так. Наш отец перед смертью завещал нам не ходить по этой дороге. Я решил проверить, почему он так сказал, — ответил сын.

— Ты не поверил отцу, нарушил его завещание! Так я скажу тебе, что здесь есть: если ты не споешь лучше меня песню, не жди от меня пощады! Можешь спеть песню? — спросил сармак.

Когда кант сказал, что не умеет петь, сармак съел его.

Однажды решил пойти по старой дороге и второй брат. И у него сармак спросил:

— Можешь ли ты спеть песню?

Когда юноша ответил, что не может, сармак съел и его.

Искать пропавших братьев отправился третий, самый младший брат. Пошел и он по запретной дороге и повстречал сармака, который поставил условие:

— Если ты не превзойдешь меня в исполнении песен или в рассказывании сказок, то не жди от меня пощады.

— Хорошо, я расскажу тебе сказку, — сказал младший брат, — но при условии, чтобы мы не перебивали друг друга, пока сказка не завершится. Но если кто из нас двоих вмешается, тот и проиграл. Если я одержу победу, ты вернешь мне братьев.

Сармак согласился, и младший брат начал рассказывать:

«В прошлом году на обледенелом море я пас табун коней. Когда они насытились зеленой травой, их надо было напоить. Я стал рубить топором девятиаршинный толстый лед, но из этого ничего не получалось. Тогда я поджег топорище, чтобы лед растаял. Загоревшееся топорище проделало отверстие во льду, топор упал в море, а топорище осталось. Посмотрел я по сторонам, чтобы найти во что бы набрать воды, но ничего подходящего вокруг не оказалось. Я сорвал свою черепную коробку, набрал в нее воды и напоил коней.

Вечером, когда похолодало, я погнал коней на небо, чтобы переночевать на тучах. Через некоторое время чувствую на голове нет черепной коробки.

„Ой, что это такое?“ — подумал я.

Бегом прибежал обратно к обледенелому морю и вижу в моей черепной коробке свила себе гнездо перепелка и сидит в нем.