Скифская история - Андрей Иванович Лызлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И поиде в церковь, и тако вниде мерзость запустения во святилище Божие, и ста на месте святем. Патриарх же и весь народ возопивше со слезами падоша вси на землю. Султан же помовав рукою да престанут и умолкнут. И молчанию бывшу рече к ним: «Тебе глаголю, Анастасие, и всей дружине твоей, и народу сему От дне сего к тому не бойтеся гнева моего, ни убивства, ни пленения».
И обращся к военачалником своим повеле, да запретят воинству, дабы ни коего зла творили народу. Аще же кто дерзнет повеленное преступит, смертию да умрет таковый. И повеле всем изыти из церкве, хотящи видети урядство и сокровища церковная.
Народу же надолзе идущу; их же изшествия не возможе дождати султан изыде из церкве и видев изшедша народа полну площадь, иных же идущих по улицам, удивися толику множеству народа, от единыя храмины изшедшу.
И поиде оттуду ко двору царскому. И ту стрете султана некто Сербии, нося главу благочестиваго царя Константина. Он же возрадовася зело и призвав велмож и стратигов греческих вопроси их: «Аще то есть глава царева?» Они же страхом объяти суще поведаша, яко та есть воистинну глава царева. Он же поцеловав ю рече: «Явна тя Бог миру представи, паче же и царя содела, почто тако всуе погибл еси?!»
И посла ю к патриарху, да сохранит, яко сам весть. Патриарх же, вложив ю в ковчег сребрян, сокры в великой церкви под престолом. О теле же его повествуется, яко взято бысть некиими от места, идеже убиен, и сохранено в полате негде тайно.
Царица же, во он же час прият прощение от царя, взяша ю оставлыпии стратизи и прочия велможи, с нею же и многих жен и девиц благородных, и отпустиша в кораблех Зустунеевых во островы Амморейския к сродником их.
Иностранный историки глаголют, яко остася во граде, юже повеле нечестивый к себе привести. И тако приведени быша царица со двема дочерми девами, их же нечестивый обруга срамно.
А в российских писменых повестях обносится, яко совершенно царица со дщерми и прочими благородными девами и женами велможскими отпущени быша в кораблех во Амморию. О них же султан последи сотвори взыскание, и возвестиша ему, яко царицу со всеми благородными отпустиша великий дукс и великий доместик Анастас, и протостраторов сын Андрей, и братанич его Асанфом Палеолог, и епарх градский Николай. Их же той кровопийственный зверь истязав повеле смерти предати.
И тако нечестивый Махомет султан с народом своим турецким, доказав попущением Божиим народу своему вечныя славы, облада преславным на востоце градом, паче же и всем царьством, иже достоин бе назван Царем градом.
И тогда собысться волею Божиею реченное премудрыми мужи, яко Константином первый скиптр самодержавия в нем обновися, такожде Константином и конец прият. Зане согрешением, превзошедшим главы оных, о злодеяние яко Писание глаголет, превращает престолы силных.
О толиком убо падении преславныя оныя монархии с плачем вопити должно: «О, колика сила греховнаго жала, о, колико зла творит преступление! О горе тебе, Седмохолмный, яко погании тобою обладают!»
Но паки ко истории возвращаюся. Кромер и Стрийковский историки пишут, яко тамо же турком до взятия Константинополя некто нарочитый грек, имянем или званием Гертук, иже убежав из града, поведал турком способность приступов и указал слабейшия места стен градских.
Но егда уведал Махомет, яко той Гертук многая имяше к себе благодеяния от царя Константина, возгнушася забытием от него онаго благодеяния и изменою, повелел его четвертовать. И тако прият нечестивый достойное возмездие измены своей.
Пишут еще, егда взял Махомет султан град той, повеле жителем градским вся своя сокровища снести на едино место. Егда же снесени быша, зело множеству таковому удивися Махомет, яко чрез чаяние его бысть таковое множество, и удивився рече: «О народе безумный! Где ваш прежде бывший разум? Ибо сим сокровищем не точию мне, но и не вем кому могли бы есте не токмо отпор учинити, но и одолети! Того ради не достоит вам множае на свете жити, губителем сущим своего Отечества». И того ради давши знак, всех мужей благородных и нарочитых побити повеле, остави же точию народ простый, и жен, и детей.
По взятии же таковаго преславнаго царственнаго града и прочая прилежащыя грады свободнее под власть свою приведе. И от того времяни султаны турецкия престол повелителства своего от Андрианополя в Константинополь пренесоша и житие свое в нем утвердиша.
И седе Махомет на оном престоле царском, благороднейшем паче всех под солнцем, и одоле одолевших гордаго Артаксеркса, невместима бывша пучинами морскими. И потреби потребивших Трою предивную, седмиюдесять и четырми цари обраняемую, и победи победивших со царем си Александром Великим едва не всю Вселенную.
Но убо да ра зумеете нечестивии безверницы [турки глаголю], аще вся преждереченная Лвом царем Премудрым и Мефодием епископом патръским исполнишася над градом оным, такожде и знамения бываемая о нем совершишася, то и последняя не имут минути тщетна.
Пишет бо ся от оных премудрых мужей, яко российский народ со преждездателми его измаилтян имут победити, и Седмохолмный со преждезаконными его восприимут паки, и в нем воцарятся!
Пишется же, яко пребысть в сея власти самодержания в Константинополе от перваго царя Константина до взятия его и убиения последняго царя Константина тысяща сто седмьнадесять лет.
Утвердивши же ся Махомет султан, яко речеся, на оном превысочайшем престоле, не до сего точию ста, но неленосно и бодро начат наипаче обладателство свое разширяти.
Ибо последи онаго своего благополучия, егда облада Константинополем, тако возгорде нечестивый, яко возмне всю Европу единым годом обладати. Но сие его надмение инако Господь превратити изволил, яко ниже явитися имать.
Христианских же народов обладатели, цесарь римский, и папа, и прочие князи и курфистрове, слышавше таковое благополучие турков, убояшася зело и начаша советовати о собрании общаго воинства противо им.
И того ради и ко кралю полскому присылал цесарь послов своих, призывающи его в соединение. Но ничтоже бысть от них помощи Греческому царству, едва с нуждою и сами обраняхуся.
Махомет же султан, ведущий о несогласии воинств христианских, не оставляше промысла своего, ибо в третие лето по взятии преславнаго Константинополя, еже имать быти 6963, посла в Волосскую землю многое свое воинство и Петра воеводу
