Обладатель-десятник - Юрий Иванович

– Прямо сейчас? – загорелась Шулемина.

– Да нет. Забыла, что сейчас вокруг нас творится? И почему мы до сих пор в ялято? Силенок-то – в обрез! Какие могут быть новые эксперименты?

В самом деле, три духа молниями носились по городу, а три уходящих из Кольца потока энергии ну никак нельзя было назвать тихими ручейками. Так что пришлось вновь заняться делом. Пусть делом и приятным, но когда оно становится ежедневным и многочасовым, приедание и опустошение может наступить слишком быстро. А там и до физического неприятия подобных удовольствий останется всего один шаг.

Вот об этом Иван и размышлял, прислушиваясь к себе и автоматически отвечая на ласки своих жен. Следовало срочно изыскивать иные источники силы, не менее действенные, чем ялято. Только вот где и как их изыскивать?

Глава 39

Семья

Еще два дня Москву трясло и лихорадило. А потом вдруг волнения затихли и потекла почти прежняя жизнь.

Но это «почти» ощущалось всеми горожанами. Прекратились бессмысленные драки на дискотеках и в ресторанах, тупая реклама пропала с экранов телевизоров, депутаты перестали выступать с глупыми прожектами, куда-то исчезли опозоренные и уличенные в воровстве священники, неожиданно бурно заработали многие общественные организации, и, наоборот, совершенно, казалось бы, необоснованно закрылись центры оппозиции. Особенно те, на которые падали подозрения в получении финансовой помощи из-за рубежа. Список не слишком заметных изменений занял бы немало места, но каждый москвич видел только свое окружение, а потому не мог бы охватить единым взглядом полную картину происходящего. Но были в Москве и такие, кто видел все. И очень хорошо, что большинство из них оказались потенциальными союзниками обладателя.

К одному из них, своему тестю, Загралов и отправился на следующий день. Накануне вечером любимая таки настояла на том, чтобы Иван ускорил ее официальное возвращение. Тот просмотрел насыщение Кольца, прикинул ожидаемые ночью притоки сил из ялято и со скрипом согласился.

Тут же последовал звонок Ольги к родителям. Она взяла с отца клятвенное обещание о том, что он никогда и ни при каких обстоятельствах не будет преследовать замешанных в похищении женщин. И вообще родители должны были пообещать, что никаких претензий никому никогда не предъявят. Взяв с них эту клятву, Ольга сообщила, что скорее всего завтра ее отпустят на свободу.

Как только разговор был окончен, Лариса Андреевна позвонила зятю и пересказала каждое слово. Иван бурно порадовался и обещал завтра прийти.

Тесть разбудил его ни свет ни заря:

– Машину я к тебе уже послал. Выходи.

Отправил фантомы Ольги и ведьмы в виде духов на помощь Фролу и Клещу и повернулся к еще лежавшей Шулеминой:

– Вставай, бэби! Пора на работу!

– Еще рано-о-о… – протянула будущая мамаша. Она уже была вчера на студии и сегодня должна была принять участие в съемках.

– Ничего, пока квартиру приведешь в порядок, чтобы не стыдно было Кракену в глаза смотреть. А я убегаю с Ольгой встречаться. И не вздумай вечером к нам в гости прийти, это будет выглядеть очень неприлично, когда после долгой разлуки с мужем жена еще и подругу оставляет у себя ночевать в квартире.

Пока ехали, местами простаивая в утренних пробках, Иван по внутренней связи пообщался со всеми духами, подкорректировал в некоторых случаях направленность работы и уже со спокойным сердцем вошел в квартиру родителей Ольги.

Позавтракали. Лариса Андреевна занялась приготовлением праздничного угощения, а тесть повел Ивана в свой кабинет. Там он достал коньяк, налил в бокалы и, сделав глоток, признался:

– Сижу как на иголках. Всю ночь не спал…

– Все будет отлично, – успокоил его Иван.

– Сон видел?

– Просто уверен, и все. Ну и… давайте пока обсудим наши гигантские планы насчет депилятора.

Позавчера он уже заскакивал в гости, изложил идею, вручил папку с материалами и обрисовал, как ему видится ее претворение в жизнь. Наверняка тесть уже проконсультировался с кем надо и сделал выводы.

– Да, да! Обсудить следует немедленно, – согласился Карл Гансович, взял папку и заглянул в нее. – Тут есть пробелы.

– А конкретнее? – подался Загралов вперед.

– Да вот все эти затраты на офисы по всему миру, чуть ли не в каждом хуторе. Зачем? Разумеется, затраты окупятся, но повторяю: зачем? Ведь гораздо проще арендовать какой-нибудь угол, комнату, зал, и главное внимание на производстве, охране складов и каналов доставки товара.

Зять кивнул:

– Было бы странным, если бы вы этого не заметили. Заметят это излишество и другие. Но! Ставить нам препоны не станут. По крайней мере, открыто. А мы должны будем подкупом добиться полной независимости нашей всемирной сети «безболезненных депиляторов». Или какое там громкое название придумаем?

– Еще и на взятки средства тратить?! – ужаснулся Карл Гансович. – Тогда придется поднимать цены на чудесную мазь.

– А вот и нет! Наоборот, мы их снизим. Доведем до того уровня, когда любая женщина сможет пользоваться услугами наших салонов за смешную плату.

Тесть долго смотрел на Ивана и спросил:

– И зачем такой огород городить? Обещанная тобой крупная прибыль становится все меньше и отдаленней по времени.

– Так и задумано. Мазь-депилятор – это лишь повод, чтобы создать новую, крепкую, независимую ни от кого сеть сбыта иного лекарства. Причем необыкновенного лекарства! И желательно, чтобы оно появилось одновременно во всех уголках планеты.

Карл Гансович чуть не расплескал коньяк из бокала:

– И что же это за панацея? От СПИДа или от рака?

А затем, почти не дыша, выслушивал Ивана.

Тут Загралов получил сообщение:

«Лекарство действенное! Теперь нужно провести испытания на животных и людях. Записи веду постоянно… если что…»

Это сообщение прошло несколько этапов. Вначале дед Игнат мысленно связался с Еленой Сестри. Та могла только слушать его слова, ее же он не слышал. Потом ведьма связывалась со своей копией и на пределе истончающегося звука докладывала, что там творится в пещере у целителя. Этот комариный писк даже обладателю не удавалось подслушивать. И только после этого фантом ведьмы пересказывал устно сообщение Ивану. Дальность… Огромная… Но и то хорошо, что была такая возможность. А значит, недаром натуральную ведьму оставили в Аргуннах.

Рассказом о панацее от старости «Яплес Хоча» господин Фаншель был поражен до такой степени, что на некоторое время запамятовал о грядущем освобождении дочери. Он засыпал зятя вопросами, один из которых, чуть ли не основной, звучал так:

– А на кой ляд нам устраивать офисы по всему миру, вместо того чтобы обеспечить лекарством только своих? Потом весь мир приползет к нам на коленях, и мы заработаем в десять раз больше. Но самое главное, мы будем диктовать им свою политическую волю. Не правда ли?