Сказания одного мира. Книга 2 - Юлий Норф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чем ближе мы были к логову, тем отчётливее становились их выкрики.
— Мы поклялись в верности Джулиасу за наше освобождение!
— Поклялся лишь один из нас, используя наше имя!
— Вы отвергаете гордость нашего рода?!
— Если гордость ущемляет свободу, то пусть она будет затянута в бездну!
— Господин одолел Владык, его кара настигнет предателей!
— Будешь пугать кого-то другого. Мы не боимся того, кто отнял чью-то силу, и бахвалится ею!
— Молчать! — рявкнул я, соскочив с дракона, парившего ещё над елями.
Приземление, не оставившее на мне ни царапины, заставило их притихнуть на мгновение, но потом они с ещё большим рвением продолжили свой спор. К моему сожалению, сбежать хотели более крупные драконы, которых я планировал отправить первой волной, оповещающей моё приближение.
— Вы хотите свободы?! И что же вы будете делать на свободе?! Совсем скоро я разрушу этот мир, и никто, кроме моих приближённых, не сможет возродиться! Хотите смерти?!
— Сначала разрушь его, человек! — из толпы восставших вышел самый большой из всех драконов. — Даже сила четырёх Владык не была способна полностью уничтожить этот мир! Как же тогда сможешь ты?!
— Под разрушением мира мы воспринимаем различное. — ответил я. — Ты считаешь это уничтожением планеты, я же под разрушением подразумеваю истребление всего сущего… И ты будешь в числе первых.
Люди, эльфы, дворфы, животные, растения, энты и даже драконы поддерживают своё существование, хоть и неосознанно, при помощи магии жизни. Тем не менее, в иерархии сил над жизнью и смертью стоят стихии. Жизнь, а следовательно, и смерть не появились бы, если бы атомы не начали объединяться в молекулы. Обладая силой даже одной стихии, можно уничтожить абсолютно любое живое создание.
Мне даже не потребовалось щелчка пальцев. Едва я подумал о его смерти, все жидкости вырвались из его тела, включая чёрную, как смоль, кровь. Этим можно было закончить, но достаточно ли в восставших будет страха не перечить мне больше? Внезапно тело только что мгновенно почившего дракона выпрямилось и издало рык.
— Я вселил в него элементальную душу. — пояснил я остальным. — Он стал первым водным драконом. К сожалению, того дракона, которого знали вы, уже не существует. Он не хотел служить мне, но теперь будет вынужден до самого конца следовать за мной. Я вас освободил, и вы будете моей армией. Оставшись собой или нет, решать уже вам… И не думайте, что сможете сбежать.
Водная метаморфоза: Молекулярное деление. Я поспешил вернуться к Энни, от которой меня оторвало это жалкое подобие восстания. Впрочем, чего ещё ожидать от глупых существ, созданных Им ради забавы? Разумно ли было оставлять их вживых, если я всё равно уничтожу и их? В любом случае, они помогут мне очистить материк от всего, что его населяет. Затем уничтожу и эту единственную планету во всей Его вселенной… А что, если с этим миром погибну и я? Со мной погибнет и Энни. Не лучше ли будет тогда просто очистить мир от Его созданий, а затем населить его заново? Молекулярное воссоединение. Энни стояла рядом с ростком, любуясь им.
— Как прошло? — спросила она, посмотрев на меня тем же взглядом.
— Я разобрался со всем. Они не посмеют вновь ослушаться.
— Это хорошо. — произнесла она и её взор вновь устремился на деревце.
— Мы скоро должны прибыть к берегам материка.
— Потребуется моя помощь?
— Нет… Просто хотел сказать, что скоро наступит кульминация нашего плана, и мы сможет создать мир, в котором не будет нужды кому-то прятаться и убегать, пытаясь выжить.
— Мы ведь сможем взять Эукала? — спросила она, снова взглянув на меня.
— Что бы ни произошло, я придумаю, как сохранить жизни тех, кто был на моей стороне. Поэтому, да. Придётся ли нам обрести новый мир, или возродить этот из его пепла, неважно. Главное, чтобы это было местом, где не было бы сожалений и горя.
— Думаешь, это возможно? — грустно произнесла она.
— Что именно?.. Думаешь, у нас не получится…
— До тех пор, пока у существ будет необходимость в чём-то, они будут враждовать. Лишь те, кому ничего не нужно, могут очиститься от тёмных желаний.
— Тогда после создания нашего идеального мира я займусь обеспечением всем необходимым тех, кто его населит.
— В таком случае, разве это будут живые существа? Они останутся паразитами, живущими за счёт других. В этом мире люди понукают людьми. В новом же ты сам запряжёшься, чтобы вечно заботиться о них.
— Тогда мы прихватим с собой только тех, в ком уверены. Тех, для кого быть с близкими важнее всего остального.
— Разве для всего нескольких существ требуется создавать целый мир?
— Хоть вначале мы и будем единственными, со временем этот мир расцветёт. Его заселят наши потомки, которых мы будем направлять. Я не допущу, чтобы ещё один мир стал таким же, как и этот.
— Мы вместе не допустим. — Энни покраснела и повернулась к Эукалу.
Похоже, фраза про наших потомков была лишней. Тем не менее, теперь я уверен, что она тоже задумывается об этом. От этих рассуждений меня тоже вогнало в краску. Я присел у ели и глубоко вздохнул. Какими бы яркими ни были образы нашего будущего, без действий с нашей стороны мы к нему не приблизимся. На материке нас точно уже ждут. Битва будет нелёгкой.
***
Я открыл глаза. И снова я в этой странной Цитадели, не похожей на нашу. И всё же, если мне предлагается загадка, а никого рядом нет, то это, если не наша Цитадель, то моя. Значит ли это, что я отделился от Юлия? Наши различные образы мышления не могли сосуществовать, из-за чего и произошло разделение… Эта теория кажется самой правдивой. Я подошёл к тумбе. На листе чёрным по белому были напечатаны всё те же слова. Что бы это могло значить? Хочу ли я стать ближе к пониманию своих собственных мыслей? Если да, мне придётся это разгадать.
“Узри деяния свои. Пойми, какой грех совершил.
Тогда разверзнутся врата, тогда бы вас я пропустил”.
“Узри деяния свои”. Стало быть, в глубине души я осознаю, что делаю непростительную вещь. “Пойми, какой грех совершил”. Я понимаю, что этот мир населяют не только убийцы и преступники, но просеять гнилые горошины от здоровых не получится. Пока я буду перебирать первый мешок, мне принесут ещё два… С каких пор моей
