Поводыри на распутье - Вадим Панов

Но это только одна сторона медали.

Слабость Кауфмана стала прямым следствием его силы. Увлекшись созданием мощного боевого ядра и превращая московский филиал в подчиненную лично себе структуру, Мертвый сознательно отгораживался от внешнего мира. Он сформировал образ недалекого служаки, туповатого солдафона, что являлось хорошей защитой от лишнего внимания Цюриха – чего можно ожидать от человека с мировоззрением фельдфебеля? Теперь же репутация играла против Кауфмана: его слово значит для верхолазов значительно меньше, чем слово Моратти или Макферсона. Не уступая в уме и профессионализме, директор московского филиала проигрывал в имидже.

«Ты не смог подмять Моратти. Значит, не сможешь подмять меня. Помоги мне взять Цюрих, сейчас это главное, а наши взаимоотношения обсудим позже…»

Именно так Макферсон определил для себя смысл заключенного соглашения.

А определив, с энтузиазмом взялся за дело.

В первую очередь переговорил с эдинбургскими верхолазами – с теми, кому безоговорочно доверял, кого знал много лет. Осторожно прощупал их настроения, намекнул, что поддержка его кандидатуры может иметь гораздо более интересные последствия, чем считалось изначально, кому-то открыто заявил, что намерен вести свою игру.

«Что скажете?»

Ответы были не менее осторожны, чем вопросы, но в целом благожелательны. Шотландцы не видели причин, которые бы помешали посадить в Цюрих своего человека. Впрочем, в поддержке Эдинбурга Шон не сомневался. И среди континентальных европейцев были надежные люди: в том же Франкфурте Моратти недолюбливали. Однако этого было мало. Представитель Мертвого четко сказал, что необходимо перетащить на свою сторону богатые и влиятельные североамериканские корпорации. В последнее время они выражали глухое недовольство деятельностью Моратти, и их поддержка фактически гарантировала победу на выборах. К москвичам североамериканцы относились прохладно, а на союз с Макферсоном могли пойти. Требовалось совсем немного – встретиться и поговорить.

Поездка в Северную Америку, учитывая приближающуюся конференцию, не должна была вызвать у главы СБА никаких подозрений. Тем не менее рисковать Шон не стал и благоразумно сообщил о ней Моратти, аргументировав свое решение тем, что в Америку зачастили представители де ла Круса, кандидата от Анклава Рио, креатуры Мертвого. Президент, знающий, что его близость к азиатам не нравится североамериканцам, милостиво санкционировал визит, и Макферсон со спокойной душой отбыл в Сиэтл.

Директор филиала СБА – человек, мягко говоря, занятой. Его день расписан по минутам, а то и по секундам. Его отпуск редко затягивается дольше чем на неделю. О своих обязанностях он не имеет права забыть даже во сне. Верхолазы, руководящие мощными корпорациями, в своей загруженности не уступали высшим офицерам СБА и так же хорошо знали цену времени. А посему стремительный визит Шона Макферсона в Анклав Сиэтл не предполагал ни одной лишней встречи и ни одной потраченной впустую минуты. Только дело.

Из рейсового «страта» «Боинг Star 90» Шон пересел в вертолет и уже через пятнадцать минут входил в свои апартаменты роскошного «Нирвана Hilton», самого престижного отеля Сиэтла. Полчаса на туалет: после стратосферного перелета нет ничего лучше освежающего душа. Затем двадцать минут на легкий ленч, и взбодрившийся Шон вышел в гостиную апартаментов. Еще через мгновение заготовленная улыбка стала значительно шире и естественней: на встречу собрались все, кого хотел видеть Макферсон.

Восемь человек. Доусон и Райт из Долины, Хаммер и Перес из Хьюстона, Вашингтон и Спок из Бостона и двое хозяев – Бернстайн и Уилсон. Представители всех североамериканских Анклавов, а значит – всех корпораций. До последнего момента Шон сомневался в техасцах – ходили слухи, что южане повздорили с бостонцами. Однако собрались все – значит, интерес к его визиту колоссальный.

Теперь главное – не ошибиться.

– Скотч, Шонни?

Это Уилсон. На правах щедрого хозяина выполняет обязанности бармена.

– Не откажусь.

Когда еще миллиардер смешает тебе виски с содовой?

– Как долетел?

– Отлично!

– Шотландия еще хранит Англию?

– А как же!

Несколько коротких реплик, пара улыбок, один глоток из бокала – и Макферсон добрался до своего кресла. По дороге не бросающимся в глаза жестом ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу сорочки – верхолазы оделись неофициально, всем своим видом показывая, что собрались на встречу со старым другом. Уселся поудобнее.

И сразу взял быка за рога:

– Ник тащит нас в пропасть.

– Правильно, – одобрил Бернстайн. – Не будем ходить вокруг да около. Руби сплеча.

И усмехнулся. Но темные глаза холодны.

– О какой пропасти идет речь? – осведомился Перес.

– Надеюсь, он не заложил Китаю активы СБА?

Доусон славился остроумием, и семеро его коллег по нелегкой работе верхолаза с удовольствием посмеялись над шуткой.

– Моратти поддается давлению государств. – Макферсон помолчал. – Особенно – Китая.

– Поднебесникам трудно не поддаться, – обронил Райт.

Его серьезный тон стал знаком для остальных: начался настоящий разговор.

– Я думаю, во всем надо знать меру, – продолжил шотландец. – Экономический потенциал Индии, Исламского Союза или Штатов не уступает китайскому, но эти государства не ведут себя столь же нагло. Связь Моратти с поднебесниками несет прямую угрозу всем нам. Я не хочу, чтобы директором СБА в Эдинбурге стал какой-нибудь Хо Ши Мин.

– Хо Ши Мин был вьетнамцем, – обронил Бернстайн. – Но это к делу не относится.

– Мы тебя поняли, Шон, – кивнул Хаммер. – Твои заявления даже доказательств особых не требуют. Мы видим, что происходит.

– К сожалению, Ник нас разочаровал, – добавил Уилсон. – Жаль только, что курс на Пекин он взял незадолго до конференции.

– А следующей может и не случиться…

– Отсюда вопрос: хотите ли вы изменить ситуацию?

Макферсон услышал то, что хотел услышать, и теперь уверенно направил разговор в интересующее его русло.

– Поставив тебя во главе СБА?

Прямой вопрос – прямой ответ.

– Да, – четко ответил шотландец, глядя прямо в глаза Вашингтона.

– Для начала мы должны услышать твою программу. Хотя бы ключевые положения.

– Я верю в независимость Анклавов!

Верхолазы переглянулись.

– Шон, давай обойдемся без лозунгов, – с улыбкой предложил Хаммер. – Независимость Анклавов постепенно превращается в дым.

– В том числе благодаря Моратти!

– Ник вовремя почувствовал тенденцию.

– Несколько раньше нас, – пробубнил Бернстайн и поморщился.

– В сущности, Моратти движется в правильном направлении, – не стал скрывать Хаммер. – Время раздельного существования прошло. Анклавы сыграли свою роль.

– Если бы произошел рывок, мы бы уже давно объединились с государствами, – откровенно признал Райт. – Проблема в том, что у нас нет общей цели.

– Тем не менее процесс пошел, – заметил Спок.

– Это диктуется развитием общества.

Чувствовалось, что американцы провели за обсуждением ситуации не один час и теперь понимали друг друга с полуслова. Макферсону, который не хотел раскрывать детали разговора с Мишенькой, оставалось играть роль примерного ученика, с которым профессора делятся обрывками знаний.

– Проблема в том, что Моратти направлен на Восток, – объяснил Уилсон. – А Китай – это серьезно. Ты был достаточно корректен и сравнил потенциал Поднебесной со Штатами и европейцами, но сам наверняка понимаешь, что это чушь. Китай ушел вперед. Он пока не обогнал Анклавы в технологиях, но его производственные мощности уже позволяют решить задачу практически любой сложности.

– Если поднебесники получат полный доступ к научным разработкам корпораций, мы не сможем их остановить. – Бернстайн.

– А если они совершат рывок, нам останется только признать верховенство Председателя и переименоваться в мандаринов. – Хаммер.

– Теперь ты понимаешь, чего мы хотим? – Вашингтон.

– СБА должна направить Анклавы на Запад, – пробормотал шотландец.

– Верно, Шон, все верно. Анклавы – детище западной цивилизации, и они должны вернуться домой.

– До нашей встречи мы считали, что единственный реальный конкурент Моратти – де ла Крус, приятель Мертвого. – Уилсон вернулся к бару. – Еще скотч, Шонни?

– Благодарю, достаточно. – Макферсон так и не допил первый бокал.

– Как знаешь.

– Сам понимаешь, поддерживать русских мы не станем ни при каких обстоятельствах, – произнес Бернстайн. – Планировали вправить мозги Нику, но твое предложение кажется нам более перспективным.

– Мы давно следим за твоими успехами. – Райт.

– Ты тот, кто нам нужен. – Хаммер.

– Мы сможем договориться. – Спок.

Шон сам поразился той легкости, с которой он достиг главной цели визита. Похоже, они просто не могли не встретиться.