Хроники Горана. Прознатчик - Александр Башибузук

Последние слова он произнес жестким тоном, мгновенно сбросив личину гостеприимного хозяина.

На языке вертелось множество вопросов, но я заставил себя не задавать их. И так почти все понятно. Меня использовали все, причем даже мое появление в этом мире было не случайным.

– Кстати, почему ты не задаешь вопрос: что дальше? – с обычной своей улыбкой поинтересовался Акакий.

– Что дальше?

– Мы хотим видеть тебя в своих рядах! – торжественно предложил прелат. – И поверь, найдем достойное применение твоим талантам.

– Нет, – ответил я не раздумывая.

– Но… – слегка опешил священник.

– Нет.

– Остерегись, Горан! – с угрозой произнес предстоятель. – Ты жив только нашей милостью.

– Можете убить, – равнодушно произнес я, прислушался к себе и добавил: – Мне все равно. Я уже умирал, и не один раз, так что не страшно.

– Хорошо. – Священник неожиданно смягчил тон. – Живи как знаешь. Но имей в виду: с этого момента у тебя пред нами нет никаких заслуг и соответственно у нас пред тобой нет никаких обязательств. На этом покончим… – Он встал из-за стола и пошел к скрытой в стене двери. У самого порога обернулся и сказал: – Да, тут к тебе несколько посетителей. Прими их. Может, изменишь свою жизнь к лучшему.

Кабинет опустел, но ненадолго. Через мгновение в него в буквальном смысле ворвалась Алисия. Полуалвка Алисия. Чародейка Алисия. В черном бархатном платье с серебряной вышивкой по подолу и рукавам, с украшениями в тон и распущенными по плечам волосами, прихваченными диадемой с большим черным камнем в россыпи маленьких рубинов. Как всегда очаровательная. Я ее не видел с того самого момента, когда балансировал на грани жизни и смерти после битвы с друманом. Когда очнулся в Синоде, вокруг были уже другие лекари. Но в памяти осталось то, что именно благодаря ей я еще живой.

Она порывисто присела рядом и обняла меня.

– Я соскучилась… – Чародейка, как большая кошка, потерлась щекой о мое плечо.

– Спасибо. – Я погладил ее по волосам. – Спасибо тебе.

– Пустое! Они не посмели бы ослушаться: с недавних пор я вошла в совет Лиги Белого Света. – Девушка улыбнулась. – Я тебя сейчас заберу с собой. Ты знаешь… – Она смущенно опустила глаза. – Я никак не могу забыть тот вечер. Ну… ты понял… Я не могу без тебя!

– Алисия, – пришла моя очередь отвести глаза, – прости…

– Что? – вскинулась полуалвка. – Ты отвергаешь меня? Ты… ты…

– Прости, но у меня свой путь, – твердо повторил я. – Но я… я никогда не забуду тебя.

– Свинья! Варвар! – со слезами на глазах зло выкрикнула чародейка, хотела что-то еще добавить, но сдержалась, зашипела, словно рассерженная змея, после чего вскочила и убежала из кабинета.

За дверью, в которую вышел прелат Акакий, отчетливо хмыкнули его голосом. Насмешливо хмыкнули.

Вдруг очень захотелось напиться, но я даже не успел взять чашу в руки, как хлопнула дверь и в кабинете появилась еще одна девушка, очень похожая на Купаву. А если правильнее сказать, то это и была Купава, просто очень непохожая на себя. Я ее запомнил грубой воительницей, больше заботящейся о своем оружие, чем о внешнем виде, но сейчас этот образ куда-то исчез, сменившись образом богатой и гордой боярыни. При этом очень красивой боярыни. Маленькая золотая корона, строгая прическа, роскошные золотые украшения и красивое, с виду очень дорогое платье цвета морской волны, подчеркивающее стройную фигуру. И – о боги! – она накрасила губы и подвела глаза! Скромно, едва заметно, но очень умело, подчеркнув свою природную красоту. Купаву сопровождали двое юных парнишек в гербовых кафтанчиках, бархатных шапчонках с перьями и с позолоченными топориками в руках. Я уже встречал подобное, мальчишки и девчонки выполняют обязанности пажей при становых боярах, но называются здесь рындами.

– Купава? – на всякий случай переспросил я.

Сомнения окончательно развеял один из рынд: мальчишка гордо сообщил, что предо мной становая боярыня Купава Чарнота, владетельница Дромадарской, Зареченской, Демской, Юриявской и прочих волостей. И мало того, при всем этом оная становая боярыня, еще входит в Княжью Думу и является княжьей ближней стольницей.

Парнишка, отбарабанив титулы, вместе с напарником подвинул кресло хозяйке, после чего они отошли к дальней стене и застыли как истуканы.

– Да, это я, Гор. – Купава, присев, наконец соизволила заговорить. – Как ты?

У нее даже голос изменился: стал грудным, властным и полным достоинства. Дела, однако…

– Нормально. – Я улыбнулся. – Рад тебя видеть. Ты как?

– Сам видишь, – усмехнулась девушка. – Князь вернул милость нашему роду. Возвратил имения и все прочие родовые звания и свободы. И еще подкинул от щедрот своих. И да, я ушла по его приказу из Обители.

– Рад за тебя.

– Благодарю, – вежливо улыбнулась Купава. – Сам ходить можешь?

– С трудом.

– Не страшно. Я прикажу отнести в возок. У меня, в Юрияве, тебя живо поставят на ноги. Если понадобится, выпишу лучших чародеев из Великограда.

– Зачем? – по инерции поинтересовался я.

– Ты мне нужен! – Купава вымолвила эти слова спокойно, но глаза выдали бушевавшие в ней эмоции и настоящий смысл сказанного.

– Извини.

– Не поняла… – Девушка надменно уставилась на меня.

– Извини, но у меня свой путь.

С Купавы разом слетело все боярское достоинство, сменившись обыкновенной женской злостью и… И еще раз злостью. Но надо отдать должное – она мгновенно взяла себя в руки.

– Ты хорошо подумал? – с показным равнодушием переспросила девушка.

– Да.

– Ты глуп, как я погляжу. – Купава резко встала и направилась к двери, бросив на прощанье: – Надумаешь – я в Юрияве. Пристрою к делу от щедрот своих. К примеру, в конюхи…

Дверь резко хлопнула, почти заглушив очередное хмыканье Акакия за стеной. В этот раз – озадаченное.

Вот как это называется? Сдурели девки вконец? Никому ничего не обещал, а с Купавой вообще даже не любился, и на́ тебе… Всем подай Горана для личного использования. А вот хрен вам! Еще не хватало, чтобы сейчас Франка пожаловала с требованием своей законной доли в заветном теле. Хотя вряд ли, подгорница – дева умная, понятия синицы в руках и журавля в небе четко различает. Хотя и не без своих странностей девица, но они у нее природные, так сказать, свойственные всем хафлингессам. И вообще, у меня из всех троих претенденток именно к ней душа больше лежит. Но так… чисто умозрительно. Надо срочно выпить…

Выпил, но снова налить не успел. Послышался отчетливый лязг и, четко печатая шаг, в кабинет вошли шестеро хафлингов, с ног до головы закованных в броню. Они совсем не были похожи на торговцев и ремесленников, какими я представлял этот народ. Воины, суровые рубаки: только так я могу охарактеризовать гостей. Все, вплоть до иссеченных шрамами лиц и холодных суровых глаз, свидетельствовало об этом.

А за ними… За ними появилась Франка, ведя за руку двух девочек в нарядных парчовых платьицах в тон наряду хафлингессы. Милица и Янина с интересом вертели головками, рассматривая кабинет, а когда увидели меня, прижались к хафлингессе, все же продолжая постреливать глазками по сторонам.

Ожидал еще увидеть Петунью: уже знал, что с ней все в порядке и передача родственникам жениха благополучно свершилась. Даже вроде как свадьбу сыграли. Но Пета так и не появилась. Жаль, но ничего не поделаешь. Она стала очень важной персоной, так что ей не до меня.

– Поздоровайтесь с дядей Гораном. – Хафлингесса, весело улыбаясь, подвела девочек ко мне.

– Милица Додон из дома Додонов… – отчаянно смущаясь, сообщила Милка и спрятала лицо у Франки в юбке.

– Янина Додон из дома Додонов… – Ее сестричка, совсем наоборот, смущаться даже и не думала. Она сразу начала что-то нашептывать на ухо Милице, временами прыская смехом.

Я как мог приветливее улыбнулся девочкам. Не испугать бы – рожа-то еще до конца не зажила.

– Видишь, какие красавицы! Все в меня! – с гордостью заявила Франка. – Совет Древа разрешил мне их усыновить, да и муж был не против. Ну да ладно, скажи лучше, как ты?

– Ничего. Выздоравливаю.

– Это хорошо! – сказала хафлингесса и, неожиданно протянув руку, поправила воротник на моей рубахе. – Я рада, очень. Петка передает тебе большой привет. Она хотела приехать со мной, но не смогла.

– И ей передавай привет.

– Передам, конечно. Но мы очень спешим, – извиняющимся тоном сообщила Франка и положила мне на колени увесистый замшевый мешок. – Вот плата с премией от моего мужа. Посмотри на досуге… – Последние слова она с намеком выделила. – И еще тебе хотят кое-что передать.

Один из хафлингов сделал шаг вперед и громыхнул басом:

– Дом Кога́нов умеет ценить доблесть и выражает тебе, Горан, свою признательность за спасение девы нашего дома!

Пара подгорников почтительно поднесла мне бархатную черную подушку, на которой лежал длинный, слегка изогнутый меч в оправленных серебром ножнах, длинный широкий нож и клевец, парного вида с мечом и ножом. Рядом с ними свернулся в клубок пояс, набранный из металлических звеньев на основе из толстой кожи.