Монахиня секс-культа. Моя жизнь в секте «Дети Бога» и побег из нее - Фейт Джонс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Мы действительно точно не знаем. На данный момент это наша лучшая рабочая модель. Мы видим некоторые пробелы, отдельные места, которые не полностью вписываются в нашу теорию. Так что мы держим свой разум открытым и ждем получения дополнительных сведений»?
Выходит, мне нужно больше знаний, чтобы понять, чему верить.
Я перепроверяю всех и вся. Это новый опыт и свобода, свобода не соглашаться. К счастью, моему преподавателю нравятся наши дебаты. Я подозреваю, что он счастлив видеть заинтересованного студента, а не просто тех, кто проходит курс, потому что он входит в обязательный учебный план.
Я начинаю понимать, что меня воспитывали не задавать вопросов, поэтому я верила тому, что Семья говорила, а не тому, что они делали. Хотя нас учили, что мужчины и женщины в Семье равны, к нам относились по-разному. Почему женщины должны были жертвовать собой и спать с мужчинами, которых не хотели, а мужчин ни к чему не принуждали? Почему мы должны были прислуживать и угождать мужчинам, а они не должны были ухаживать и помогать женщинам, ведь нам все время говорили, что мы равны?
Я начинаю понимать всю несправедливость идей, с которыми я выросла. В Семье нам внушалось, что хорошая женщина должна быть женственной, заботливой, служанкой для всех. А женщина, которая стремится к карьере, к роли, отличной от роли матери, кухарки, учительницы или секретаря, считалась высокомерной, и от нее все отворачивались.
Тем временем я пытаюсь ориентироваться в этой новой культуре. В баре у меня появляется друг — Райан, который знакомит меня со своими приятелями. Мы разъезжаем в их пикапе, они учат меня калифорнийскому сленгу (так я узнаю слова типа «смачный» и «стремный»). Мы слушаем их любимые американские группы, в том числе Pink Floyd, Dave Matthews Band, The Eagles, и я танцую вокруг костра под стаккато[43] их ручных барабанов, пока они курят травку.
Я часто ошибаюсь, неверно истолковывая социальные сигналы. При встрече и прощании я готовлюсь к поцелуям в обе щеки, как это делают португальцы, но большинство американцев просто обмениваются рукопожатиями. Я сохраняю привычку к культуре Семьи и обнимаю всех своих друзей. Правда, некоторые парни считают, что если я их обнимаю, то показываю им свою симпатию. Поэтому когда они видят такой же жест в отношении другого мужчины, то часто с недоумением смотрят на меня.
Но им всем невдомек, что мои дружеские проявления не имеют ничего общего с настоящей симпатией к мужчине.
Но то, что вбивалось мне с самого детства, непросто уходит из моей жизни. Несколько парней, с которыми я ходила на свидания, принуждали меня к сексу, а я в тот момент не понимала, что имею право им отказать. Вот так срабатывало Семейное воспитание. После этого я была так зла на себя и на мужчину за то, что он на меня надавил, а я не смогла сказать «нет». Поэтому я решила по возможности вообще избегать общества мужчин.
Но несмотря на свой внутренний раздрай, я наслаждаюсь вновь обретенной свободой. Теперь я уверена, что не смогу больше вернуться к полной ограничений жизни в Семье. Я собираюсь добиться успеха здесь.
После очередного пятничного вечера у костра и катания на квадроциклах я понимаю, что у моих новых друзей нет таких же мечтаний или амбиций, как у меня. Лишь в расслабленном состоянии, под воздействием травы, они рассказывают о своем стремлении покинуть родной городок Монтерей, открыть собственное дело, разбогатеть, путешествовать. Но вместо этого они работают официантами, по вечерам курят травку, а в свободные дни болтаются без дела.
У меня все будет иначе, уверена я. Не для того я оставила Семью, чтобы вести такой образ жизни. Возможно, звезд с неба я и не хватаю и не располагаю большими деньгами, но я намерена подняться как можно выше. У меня есть амбиции, пусть даже и непонятно, откуда они взялись.
Первый семестр я заканчиваю с самыми высокими оценками. Да и моя карьера пошла в гору: из девушки, несколько вечеров в неделю разливающей пиво во второсортном баре, я превращаюсь в менеджера бара нового популярного итальянского бистро в городке Пасифик-Гроув. Вскоре я уже могу позволить себе переехать из дома тети Мадлен в квартиру с двумя спальнями, которую делю с подругой.
В конце года, получив пятерки по всем предметам, я подаю документы в Джорджтаунский университет в Вашингтоне. Я узнала, что это лучший частный иезуитский колледж и что его Школа дипломатической службы — одна из самых конкурентоспособных в мире.
При подаче документов я не упоминала о том, что выросла в Семье, хотя и полагала, что это может повысить мои шансы на поступление. Вместо этого я написала о своей работе в Казахстане и своем осознании того факта, что доставки гуманитарной помощи было недостаточно. Люди нуждались в новой экономической и правовой системе, чтобы иметь возможность позаботиться о себе самостоятельно.
Мой интервьюер очень впечатлен моим резюме. Он не может поверить, что я получила школьное образование заочно. Кроме того, он восхищен моей историей о том, что я была волонтером на Тайване и изучала китайский язык на материковом Китае.
Он говорит, что мой жизненный опыт делает меня более интересным и целеустремленным кандидатом, чем многие другие их соискатели.
Теперь мне нужно дождаться результатов интервью.
Я уговариваю себе не питать надежд. И вот приходит тяжелый конверт с гербом Джорджтауна, и меня охватывает почти священный трепет. Я вскрываю его и почти кричу: «Я поступила! Я прошла!»
Меня не только приняли в Школу дипломатической службы самого крутого Джорджтаунского университета, но и предоставляют стипендию за высокие академические показатели! Не могу дождаться, чтобы рассказать об этом своей семье!
Дедушка Джин, бабушка и тетя Мадлен в полном восторге.
Я дозваниваюсь до мамы. Она вышла замуж за Ивана, и теперь они вместе с ним и Джонди живут в Коннектикуте. Мама, как и я, погрузилась в учебу: она заочно получила степень бакалавра в Государственном университете Томаса Эдисона, а теперь готовится к получению степени магистра в Уэслианском университете.
Она так же счастлива за меня и гордится мною, как и ее родители, и говорит, что наконец все то, через что мне пришлось пройти, какие испытания перенести, окупилось. И хотя я, безусловно, ничего не забыла, мне становится тепло, когда я слышу это от нее.
Папа довольно сдержанно отреагировал на то, что я скоро стану студенткой университета. «Меня беспокоит то, что