Инквизиция - Таран Матару

— Я только это, слышал о нем, — почесал затылок Мейсон. — Меня туда не пускали, я был только в пещерах. Я видел проход из пещер в пирамиду, но без понятия, где его начало.

— Если разделимся, больше шансов его отыскать, — сказал Серафим, толкая Атиллу в коридор справа. — Помните, что пирамида — не цель. Нам нужны пещеры под ней.

— Увидимся на другой стороне, — бросила Женевьева, выпуская Азуру, чтобы та разведала путь. — Пойдем, Рори.

Сахарисса заскулила и ткнулась в руку Флетчера. Ей придется идти с группой Серафима.

— У нас поучилось, Арктур, — прошептал Флетчер. Собака шутливо пихнула его головой в грудь и потрусила за своей командой.

Направившись за Пенелопой к другому коридору, Руфус замедлился около Флетчера.

— Флетчер, — начал аристократ, схватив Флетчера за запястье. — Если доберешься до пещер раньше нас, спаси мою маму. Прошу тебя.

— Я сделаю все, что смогу, — пообещал Флетчер, избегая смотреть Руфусу в глаза. Ему было очень жаль леди Кавендиш, но Флетчер считал, что реальной угрозой являлись яйца гоблинов. Чем больше уничтожено яиц, тем меньше гоблинов нападут на Гоминиум.

— Благодарю, — прошептал Руфус. — Я буду навек у тебя в долгу. — И он исчез, побежав за остальными.

Только Флетчер начал двигаться, как его пришмякнули к стене. Калибан сдвинул его в сторону и прошел мимо, пригнувшись, чтобы не скрести рогами по потолку.

— Похоже, Рук по тебе не особо скучает, — подмигнул Отелло, последовав за ним.

Следующий проход был таким же длинным, как и предыдущий коридор, но закончился не так внезапно. Через несколько минут он вывел в огромное помещение, размером чуть лине превосходящее комнату призывания в академии.

Что еще более странно, комната была полна мешков. Некоторые из них порвались, и из них в беспорядке высыпались свежесобранные лепестки желтых цветов. Лепестки покоились на толстом слое пыли, покрывавшем пол и нарушенном только по краям, где прошли те, кто принес мешки.

— Что это за место? — недоуменно спросил Отелло. Гном послал вирдлайты в углы комнаты, и они осветили все пространство. На стенах показались иероглифы и нарисованные выцветающей краской картины.

— Можешь прочитать? — спросил Флетчер Джеффри, который уже торопливо переписывал иероглифы в тетрадь.

— Нет, — буркнул тот, проводя пальцами по символам. — Я не думаю, что даже орки могут. Комната очень древняя. Эта культура появилась за миллионы лет до орочьей.

— Хочешь сказать, это место не орки построили? — спросила Верити, не отрываясь от своей пластины видения.

— Без понятия, — ответил Джеффри, его карандаш буквально порхал по страницам. — На стенах изображены орки, так что думаю, что это они сотворили. Но эти иероглифы — совершенно другой язык. Какая бы цивилизация не построила это место, они вымерли давным-давно. Это бы объяснило разницу в размерах и архитектуре храмов, окружающих пирамиду. Неудивительно, что это так важно для орков. Могу поспорить, что они думают, что тут все построили их божественные предки.

Флетчер рассмотрел ближайший к нему иероглиф. Символы изображали животные и растения из джунглей, напоминая алфавит, основывающийся на окружающем мире. Они не имели никакого сходства с орочьими рунами, которые он видел на свитке призывания Игнатуса и которые были составлены из неровных линий и точек.

Расшифровать значение было невозможно, так что он перевел внимание на мешки с лепестками у своих ног. После предупреждения Джеффри насчет растений из джунглей, он решил к ним не прикасаться, но глубоко вдохнул запах, напоминающий табак с нотками алкоголя. То, что делали лепестки такого рода растения в пирамиде, оставалось загадкой.

— Ребят, посмотрите-ка сюда, — позвала Верити, подняв большие глаза от камня видения. — Они достигли пирамиды.

Так и было. На пластине было видно, как носороги опустились на колени перед огромными ступенями и паланкин в форме черепа опустили. Флетчер также заметил, что орки снова начали бить в барабаны— даже так глубоко внутри пирамиды он слышал глухой бой, как будто древнее строение имело свой пульс.

Тут-то Флетчер его и увидел. Альбинос выскочил из паланкина и приземлился на ступени. Его тело представляло собой идеальную симметрию силы и ловкости. Его появления вызвало рев и топот толпы, от их жара сотряслась сама земля.

Правду говорили, что альбинос был выше других орков, примерно в восемь футов высотой. Кроме простой юбки на нем почти ничего не было. Кожа смазана так, что блестела, как полированная слоновая кость. В отличие от разнообразных причесок орков вокруг него, по его плечам струилась простая грива пепельно-белых волос, таких же длинных и густых, как у Сильвы. Он был менее громоздким, чем остальные, поджарые мускулы говорили больше о скорости, чем о силе.

Альбинос поднял руки, поощряя обожание толпы. Кивая и улыбаясь сквозь дикие клыки, он походкой танцора поднялся по лестнице, шаг был текучим и размеренным. По обеим сторонам шло два шамана, их Нанаи с предвкушением ходили туда-сюда.

Еще до того, как они достигли верхушки, рев толпы превратился в скандирование, одно и то же слово повторялось снова и снова, приглушенное стенами пирамиды. Барабанщики подчеркивали мантру ударами, с удвоенным усилием стараясь не отставать от толпы.

— Что они говорят, Верити? — спросил Флетчер, пытаясь разобрать.

— Хан, — ответила Верити, сосредоточенно закрыв глаза. — Похоже на «Хан».

— Это его имя, — содрогнулся Мейсон. — Так они его зовут.

К тому времени три орка дошли до вершины лестницы, и Хан вытащил из ножен на поясе зазубренный обсидиановый нож.

Толпа бесновалась, завывая и крича с фанатичной страстью. Только двадцатка синих орков, которые проиграли в тлачтли, молчала, стоя на коленях у основания лестницы. Затем их одного за другим толкнули на ступеньки, заставляя проделать длинный путь наверх.

— Так странно, — пробормотала Кресс. — Наверху же ничего нет. Что они делают?

— Увидишь, — мрачно отозвался Мейсон, бочком отходя от них. — Но я бы предпочел не смотреть, если никто не возражает.

Первый синий орк дошел до плоского верха пирамиды. Хоть Эбони и была далеко, Флетчер видел, что руки орка трясутся. Он брел вперед, пока Хан рывком не подтащил его к алтарю. Синий орк лег, раскинув руки, а альбинос занес нож. Флетчер успел отвести взгляд как раз вовремя.

Верити сунула пластину Сильве, побежала в угол, и ее вырвало. Остальные в ужасе смотрели. Только Джеффри ничего не увидел, слишком увлекшись рисунками на стенах, чтобы уделить внимание пластине.

— Жертвоприношение старым позабытым богам, — прошептал Мейсон. — Орки их боятся, верят, что они тут, внутри храма. Так что они отдают им больше всего крови. Больше, чем всем остальным богам.