Негоциант - Владислав Жеребьев

— Мой род издревле славился верностью короне, — начал распаляться Ярош. — По малейшему зову монарха все мои родичи мужского пола вставали под стяги королевства и шли в бой, не щадя ни себя, ни противника. Свидетельством тому летописи, хранимые в королевских архивах, и герб на воротах моего родового жилища. Если вы, Дмитрий, не прекратите говорить туманными фразами и не изложите мне суть дела, я вынужден буду вызвать вас на дуэль.

— Ну что же, — я вытащил из внутреннего кармана диктофон и надавил на кнопку воспроизведения, — до встречи с Амиром время у нас еще есть.

— Дела наши плохи. — Ярош скрестил руки на груди.

Наши, он сказал наши. Обнадеживающий знак.

— С чего вы взяли? — с прищуром поинтересовался я.

— Слишком много купленных, захотевших легких денег, продажных чиновников и других имеющих вес господ. Сам я неоднократно наблюдал, как они пропускали в наш мир контрабанду. Электроника, огнестрельное оружие, медикаменты, все, что находилось под строжайшим запретом, провозилось в этот мир благодаря звонкой монете. В то же время я неоднократно видел горящие в кострах записи, мудрые книги, знания, так необходимые нашему миру. Если бы они проникли в королевство, то люди враз избавились бы от множества хворей и болезней, облегчили свой тяжкий труд, а сама страна вышла на новый круг благоденствия и процветания. Нам давали лишь скупые подачки, будто старой собаке кость со стола, в то время как все нужное, доброе, вечное пресекалось самым жесточайшим способом. Если вы гарантируете, что ваше мероприятие сдвинет ситуацию с мертвой точки, то я целиком ваш. Что вы собираетесь предпринять?

— Есть один путь, — кивнул я. — Опасный до чертиков. Возможно, мы лишимся головы, но в случае удачи мы сможем обставить всю контору Подольских и натянуть старику нос.

— Что вы имеете в виду?

— Для вас, наверное, не секрет, что интересы негоциантского дома выходят далеко за границу торговли и добычи природных ископаемых?

— Естественно, Дмитрий, естественно.

— Вы также в курсе того, что многие века назад на вашей планете потерпел крушение исследовательский корабль «Новая Гвинея», рухнув в океан и там затонув.

— Вот с этим вопросом я немного незнаком.

— Врата, барон. Технологии явно не нашего уровня. Слишком сложны, слишком хитры в исполнении и требуют неведомых энергозатрат даже по земным меркам. Космический корабль, это судно для путешествий между нашими планетами. Далекое будущее, сверхсистемы, мощнейшие компьютеры и кладовая знаний, за обладание которыми любой прогрессивный ученый готов перегрызть глотку. Добраться до него нелегкая задача. Требуется масса сил, вложений, оборудование для подводных работ и базовый лагерь, где могли бы исследовать и систематизировать находки. По сути, все побережье сейчас должно представлять неприступную крепость. Если старик все-таки доберется до всех этих технологий, то вашему миру не остается ничего другого как смириться с ролью перевалочной базы. Вам попросту не дадут развиться, искусственно останавливая эволюцию ваших технологий, медицины, навигации. Рабам не обязательно уметь читать и писать. Достаточно крепких спин и сильных рук.

— Что вы предлагаете? — Барон скрестил руки на груди.

— Пойти к истокам, — улыбнулся я. — Во время крушения на планету совершила посадку не только сама «Новая Гвинея», но и её спасательный челнок «Ястреб-четыре». Именно так записано в судовом журнале, на который я наткнулся в хранилище. Очевидно решив, что основному кораблю пришел конец, спасаясь от атаки Предтечей, смертельного врага землян, в челнок погрузилось четверо, а то, что я смог прочитать сам журнал, свидетельствует о том, что они выжили. Некоторое время назад советник Банус, покойный отец Амира, как я подозреваю, взяв с собой группу солдат, совершил вылазку к месту крушения челнока и вернулся оттуда, потеряв весь отряд, но привезя некий документ. Мне нужно узнать, что это за документ и где находится место крушения.

— Вы думаете, на челноке сохранились какие-то технологии далекого будущего? — засомневался Ярош.

— Догадка, мой друг, — я лишь пожал плечами, — но если это не так, объясните, наконец, каким образом основные ворота остались на Земле? Выжившие явно проникли на свою родную планету, возможно, перенесли туда часть знаний и умений, но если эвакуация была основательная, мы сорвем большой куш.

— Процент успеха слишком мал, а опасность очевидна, — все еще сомневался Грецки. — Уж проще взять штурмом базу на берегу…

— …и положить там всех людей, — продолжил я за него. — Допустим, у нас получится, мы сможем взять саму базу, но кто заставит их работать? Нам нужны материалы, оборудование, ученые? Все это есть у Подольских и нет у нас.

— Тогда что вы предлагаете?

— Добраться до челнока и выяснить, каким способом мои далекие предки смогли перебросить врата за многие сотни километров отсюда. В моем мозгу с каждой секундой крепнет уверенность, что тот самый управляющий контур, святой Грааль всего предприятия, не позволяющий ученым Подольских состряпать собственные автономные врата, находится именно на «Ястребе».

— Управляющий контур?

— Конечно, ну что же еще там может быть. Сама технология не так уж и сложна. Зная схему, я думаю, можно с легкостью собрать саму дверь из существующих материалов, а вот сам управляющий блок — задача не из легких.

— Предположения. — Барон ударил по столешнице кулаком. — Авантюра, сопряженная с немыслимой опасностью. Если мы потерпим поражение, то нам не будет исхода.

— К черту исход, Ярош, — огрызнулся я. — Это сумасшедшее предположение настолько нелепо, что, возможно, станет для нас единственным шансом. Так вы со мной или нет?

— Черт с вами, Дмитрий, — тяжело вздохнул Грецки. — Мой топор к вашим услугам.

Хозяин трактира без труда распознал во мне давешнего посетителя, наделавшего в этом богом забытом месте немало шума, и с почтением проводил меня и Яроша в отдельный кабинет, где за столом, лениво потягивая пиво из больших глиняных кружек, уже сидели Покоп и Амир.

— Сразу к делу. — Я скинул плащ на спинку стула и присел на край стола. — Ваш отец, Амир, имел в своей славной биографии один интересный момент, который мне хотелось бы прояснить. Вы прочитали мою записку?

— Да. — Амир поднял с лавки сверток и опустил его на стол. — Данная книга хранилась в личном архиве моего батюшки, но у меня, к великому стыду, так и не дошли руки расшифровать то, что в ней написано. После смерти отца я избегаю входить в его кабинет.

— Зря, советник, это большое упущение. — Развернув тряпицу, я положил перед собой толстый том в твердом переплете. — Это, друзья мои, судовая книга грузов и перевозок, о чем свидетельствует надпись на обложке. В данном реестре капитан, очевидно, должен был описать все, что смогли эвакуировать и перенести из трюмов гибнувшего корабля на палубы челнока. Теперь мне надо немного сосредоточиться. Записи на английском, с языками у меня плохо, а вы, Амир, в Оксфорде учились. Постарайтесь понять, хотя бы в общих чертах, стоит ли овчинка выделки, а мы будем молиться, чтобы это было именно так.

Минут десять советник перелистывал пластиковые страницы реестра, частя себя на все лады за то, что не удосужился изучить книгу раньше.

— Вот, вот оно. Я не верю своим глазам!

— Что вы там нашли, черт возьми, что находитесь в столь вопиющем расстройстве чувств?

Он улыбнулся и ткнул пальцем в неброскую надпись «транспорт стрим».

К горлу подкатил предательский комок, и в один миг мне показалось, что я расплачусь.

— Амир, — я поднял глаза на внимательно следившего за моей реакцией советника, — вы можете организовать экспедицию к месту крушения?

— Слишком сложно и долго, — поморщился Банус. — Надо вытребовать у короля конный отряд, закупить припасы, выбить деньги под шанцевый инструмент и запасы стрел и арбалетных болтов. Пока мы готовим нашу вылазку, весь город будет знать, кто, куда и когда отправляется.

— Но это ведь наш единственный шанс!

— Нельзя привлекать к себе внимания, — вновь покачал головой Амир. — Подольских легко поймет, зачем в столь ответственный момент половина армии королевства под предводительством советника собирается отправиться в степь, и сразу догадается, чьи уши торчат из этого мероприятия. Вы подумали о вашем друге Вячеславе?

— Подумал, — кивнул я. — Один из моих гвардейцев сейчас мчится на всех парах к точке перехода. Получив записку, Зимин срочно покинет нашу временную базу, свернув всю деятельность. Так же я отписался, чтобы они сильно выбирали, кому в руки попадает огнестрельное оружие. Бывший любовник одной всем известной особы, ныне мертвец, некоторое время назад пытался свести со мной счеты. Пострадали невинные люди.