Рейд к звездам - Альфред Ван Вогт

Из динамиков раздался спокойный голос капитана Стрейнжбери:

— Очевидно, на этой планете используется новый принцип перемещения в пространстве на основе инерционной аннигиляции. Это избавляет корабли туземцев от необходимости плавно стартовать и постепенно гасить скорость. Видимо, они могут развить максимальные межзвездные скорости за считанные минуты, находясь на границе атмосферы своей планеты.

Стрейнжбери-младший испугался услышанного. Наблюдая за чужим кораблем, он вспомнил, сколько месяцев «Надежда Человечества» то замедляла, то ускоряла полет, стараясь выйти в заранее заданную точку пространства. Эти мысли на миг отвлекли его от происходящего.

Потом Стрейнжбери-младший увидел, насколько корабль инопланетян много больше земного левиафана. И находился он совсем рядом с земным звездолетом.

Тут по системе внутренней связи передали новый приказ капитана:

— Десантные команды, занять исходные позиции по боевому расписанию класса М! Напоминаю! Никому не стрелять без сигнала опасности третьей степени! Явной угрозы нет! Повторяю, явной угрозы нет!

На мостике воцарилась тишина. Теперь два звездолета сближались, маневрируя про помощи ракетных дюз, пока между ними не осталось мили две. Теперь они двигались по одинаковой орбите. Изящный инопланетный корабль следовал за звездолетом с Земли, но очевидно, если бы туземцы собирались использовать силу, он подобрался бы ближе. Миля... Полмили... Стрейнжбери облизнул сухие губы. Рассеянно взглянул он на первого помощника Кэрсона и увидел, что тот замер, словно зачарованный глядя на экран.

Снова из динамиков за спиной Стрейнжбери-младшего раздался приказ капитана:

— Вниманию всех офицеров! Приказ касается только ракетной площадки наведения А, под командованием командора Доуда. Я хочу, чтобы вы выпустили ракету без боеголовки. Простую болванку. И запустите ее на малой скорости. Вы поняли? Используйте пневмазапуск!

Стрейнжбери-младший увидел, как рядом с «Надеждой Человечества» в ореоле вспышек проплыла боевая ракета, но за ней не тянулся шлейф газов. Чуть позже он услышал новую команду отца:

— Не спеша включите тягу и пусть болванка приблизится к их звездолету на несколько сот ярдов так, чтобы они не потеряли ее из виду. Потом откорректируйте ее положение, пусть она кружится в двухстах футах от инопланетного корабля.

Через какое-то время капитан продолжил неторопливо докладывать о происходящем, чтобы держать в курсе тех членов команды, которые несли свою вахту в отдаленных уголках корабля и не могли наблюдать за происходящим с помощью переносных мониторов:

— Надеюсь, наши действия продемонстрируют туземцам то, что у нас есть оружие. Однако они должны понять, что мы не собираемся использовать его в агрессивных целях. Их ответные действия покажут, дружественны ли они к нам. Тем временем наши компьютеры обработают поступающую к нам визуальную информацию. Но я не хотел бы сейчас акцентировать ваше внимание на происходящем. Не волнуйтесь. Все экраны, все датчики нашего звездолета включены. Они зафиксируют любой тип изменения энергетических полей, любую агрессивную попытку со стороны аборигенов. Помните, у нас на вооружении самые прогрессивные научные достижения Земли.

Неизвестно, что имел в виду капитан, говоря о «самых прогрессивных научных достижениях», но это немного успокаивало. Опустошенность вернулась к Томасу, когда из динамика прозвучал твердый, уверенный голос:

— Говорит командор Доуд. Только что кто-то перехватил контроль над нашей ракетой.

— Не препятствуйте! — без промедления ответил капитана Стрейнжбери. — Пусть они установят, что ракета не представляет опасности.

Стрейнжбери видел, как ракета с «Надежды Человечества» приблизилась к огромному кораблю, в обшивке которого открылся люк. Ракета исчезла в нем.

Прошла минута. Две. Затем ракета появилась вновь и начала медленно двигаться в сторону «Надежды Человечества».

Стрейнжбери ждал. Ему и другим астронавтам больше ничего не оставалось делать — только ждать. Последние несколько недель путешествия люди то и дело сталкивались с необычным и неведомым. Привычный с детства размеренный ритм жизни космического корабля был нарушен раз и навсегда. Да и само путешествие было поразительным. Однако самым удивительным оказалось осознание того, что из многих биллионов людей, родившихся на Земле, именно он очутился здесь — в самой дальней точке вселенной, куда добрался человек, именно он — Томас Стрейнжбери — участвовал в величайшем событии в истории человечества. Неожиданно Томасу показалось, что он понимает, почему его отец, возглавивший эту экспедицию, испытывает такую гордость.

Постепенно страх отступил, и Томас Стрейнжбери почувствовал гордость и радость, какую раньше никогда не испытывал. Первый контакт! Человечество впервые столкнулось с иным разумом.

Эйфория прошла, как только раздался голос капитана Стрейнжбери:

— Доуд, попытайтесь вновь взять контроль над ракетой. Посмотрим, дадут ли они это нам сделать. Действуйте!

Наступила долгая пауза, а потом прозвучал ответ:

— Задание выполнено. Нам вернули управление.

— Отлично, — бодро проговорил капитан. — Телеметрический отсчет?

— Четко и ясно, на обеих каналах!

— Включите мониторы на режим «ручное управление-автомат». Просканируйте содержимое контейнеров в носовой части.

— Есть!.. Все в порядке. Ракета по-прежнему без начинки.

— У них было время ее зарядить, — капитан был очень осторожен. — Проверьте ее всеми способами. Как уровень радиации?

— Нулевой. Радиоактивность в норме!

* * *

Суд над Дженерети начался сразу же после завтрака на следующий условный день. Пока экипаж «Надежды» еще переваривал грандиозное событие — первый контакт.

Для Томаса суд явился такой же неожиданностью, как и для подсудимого, которого без лишней огласки взяли под стражу и доставили к капитанскую каюту. Здесь его уже ждали старшие офицеры и еще несколько человек из корабельной элиты.

Суд длился долго. Час за часом прослушивались записи, где звучал голос Дженерети, ясный и хорошо различимый, в то время как речь других людей была искаженной до неузнаваемости. Нетрудно было догадаться, что последнее сделано сознательно.

Очевидно, Дженерети считал себя в полной безопасности, когда говорил о необходимости ликвидации любого, кто будет мешать планам заговорщиков. Много раз он повторял о том, что необходимо убить капитана, двух его помощников и его сына.