Санкт-Петроград - Евгения Духовникова

— В каком смысле?

В двух словах она рассказала Нику, что произошло в Мариинском дворце, в Зимнем и в подземке.

— Что же теперь делать? — беспомощно промямлил Ник.

— Не хочешь получить глупый ответ — не задавай глупых вопросов! — проворчала Рита.

Ник хотел было возразить, но его самым бесцеремонным образом прервал душераздирающий кошачий вопль.

— Харон?!

Не сговариваясь, они бросились в соседнюю комнату.

Окно родительской спальни было распахнуто настежь. Котяра лежал на ковре, изо всех сил прижимая к полу уже знакомую им крылатую тварь. Обычно миролюбивый и ласковый, сейчас домашний любимец выглядел настоящим воителем, достойным благородной породы мейн-кунов: шерсть была воинственно вздыблена, когти — выпущены, уши — плотно прижаты к голове, а в оскаленной пасти сверкали острые клыки. Издав воинственный клич, Харон впился в горло своей жертве — и лярва исчезла, обратившись горсткой праха.

— Закрой окно! — крикнула Рита. Но Ник уже и сам сообразил, что к чему, с грохотом захлопнув ставни. — Харошик, маленький... — она опустилась на пол рядом с шерстяным членом семьи. Харон громко затарахтел и не преминул пометить её, с силой боднув лбом в коленку. Серый пепел, в который обратилась побежденная им лярва, таял на глазах, и через несколько секунд от него не осталось и следа.

Ну, всё, приплыли, что называется... Если инфрафизический мир сблизился с их миром настолько, что лярвы врываются к людям в дома, значит, до окончательного столкновения — того, что прогнозировал Тео — осталось всего ничего. Интересно, как это будет выглядеть? Метрополитен погрузится во тьму, мосты исчезнут с привычных мест, а на месте Башни Грифонов вырастет нефритовая твердыня?

Боже, о чём она думает! О каком любопытстве можно рассуждать, когда речь идет о всеобщей безопасности!

Рита повернулась к брату. Тот был необычайно бледен, губы его тряслись.

— Получается, эти монстры уже повсюду? — заикаясь, выдавил Ник.

— Во всяком случае, теперь мы знаем наверняка, что кошки способны их уничтожать, — оптимистично сказала Рита. — Вот что, — она решила взять инициативу в свои руки, понимая, что от брата этого ждать бесполезно. — Проверь все окна и форточки. И давай спать. Утром решим, что делать. Хароша, ты же нас защитишь, если что?

Котяра утвердительно мурлыкнул.

Храбрости Нику хватило ненадолго: уже через полчаса, робко постучав в дверь, он нарисовался на пороге с подушкой и одеялом.

— Мне всё время кажется, будто в стекло кто-то скребётся, — безапелляционно заявил он. — К тому же, тут у тебя Харон.

— Лучше б надувную кровать вытащил, — пробурчала Рита. — Спина болеть не будет.

— Она далеко лежит, — лениво отмахнулся брат. — А где насос, я вообще не знаю.

Впрочем, даже несмотря на спартанские условия, уже через минуту Ник безмятежно посапывал.

А вот Рите не спалось.

Где сейчас Тео, что с ним стало? Удалось ли ему спастись из этой дьявольской бездны?

Мало-помалу она начинала осознавать, что думает о Тео не только как о невольном напарнике и соратнике, но и как о человеке... И сколько бы она не твердила себе, что Тео ей всего лишь друг, и, конечно же, она беспокоится о нём, в глубине души Рита понимала: чувства, которые она питает к Тео, давно вышли за рамки "просто дружеских".

И как это она не заметила этого раньше?

Впрочем, чему удивляться: до сих пор общее дело и общая проблема занимали все её мысли, не давая возможности задуматься ни о чём ином — о том, что лежит за пределами области холодной логики, в неведомых дебрях, где властвует не разум, а сердце.

Заснула она лишь под утро. А проснулась — к обеду. С чётким пониманием, что у неё есть план действий. Вот только...

— Я сказала: нет.

Ник позеленел от обиды и злости.

— Это нечестно!

— Это небезопасно, — отрезала Рита. В глубине души она понимала, что желание брата принять участие в приключениях совершенно закономерно, более того — справедливо, ведь это именно он раскопал информацию о благотворительном фонде Станиса.

Разумеется, Ник не упустил случая напомнить ей об этом.

— Ты несовершеннолетний, — она была непреклонна. — И в отсутствие родителей я за тебя отвечаю.

Ник скрипнул зубами.

— Да если бы не я!..

— Я очень ценю твою помощь, — Рита всеми силами старалась держать себя в руках. — Но это слишком опасно. И ты знаешь, что я не преувеличиваю.

— Но...

— Николай! — в её голосе прорезалась булатная сталь. — Довольно!

Стоит ли говорить, что из дома она вышла в самом скверном настроении.

Ну и пусть. Пусть так, зато она будет знать наверняка: брат в безопасности.

С другой стороны, помощь ей действительно не помешала бы... Но втягивать в это Ника она не имеет права.

Её "гениальный" план, конечно, оставлял желать лучшего, но на безрыбье, как говорится, и рак — рыба. А она не особо располагала временем, так что не могла себе позволить привередничать. Кроме того, других более-менее сносных вариантов всё равно не вырисовывалось.

Через три четверти часа она была на Невском. Вот и искомое здание: помпезный деловой центр с претензией на неоклассический стиль (а точнее, не имеющий стиля вообще), чисто выметенное крыльцо, сверкающие стекла. Комар носу не подточит.

С тяжело колотящимся сердцем Рита вошла внутрь. Миновала пост охраны — на неё внимательно посмотрели, но молча пропустили, видимо, сочтя её внешний вид достаточно благонадежным для вверенного их заботам объекта.

Впрочем, на случай резонных вопросов у неё была заготовлена вполне правдоподобная легенда: она-де всего лишь хочет занести своё резюме в один из банков. К счастью, этого не потребовалось.

На панорамном лифте она поднялась на последний этаж. Нашла офис — скромная табличка с надписью: "БФ Новые Крылья" не оставляла сомнений, что она на верном пути. Взяв чашку капучино в кофейном автомате у лифта, сделала вид, что разговаривает по телефону, отошла в сторонку и принялась ждать.

Стараясь при этом слиться с окружающей действительностью настолько, насколько это возможно.

И внимательно глядя в очки.

Здесь было немноголюдно, и Рита уже подумывала было спуститься на этаж ниже — из-за стеклянных стен всё пространство прекрасно просматривалось — но не успела: её громко окликнули.

— Эй, ты! — обратившийся к ней человек обходительностью не отличался. — Ты же курьер?