Ничто Приближается - Татьяна Енина

— Не смотри на меня так. Не смотри так! Я спасу твою планету… не знаю как, но спасу… Клянусь тебе… только не смотри так!

Его руки больно сжимают Машины плечи, и ей приятно чувствовать боль. Боль — это жизнь.

— Я все равно полечу.

— Мы дадим бой цирдам раньше, чем планировали. Какая разница где? Будем ждать их у Земли! Чем Земля хуже Альгейзе? Правда ведь?

Эгаэл хотел было возразить, что Земля много хуже, чем Альгейзе, много хуже даже, чем Шей-Ейло, что крайне нецелесообразно готовиться к сражению там. Неудобно. Стратегически невыгодно.

Но Эгаэл промолчал.

«Если бы опасность грозила моей планете, постаралась бы я спасти ее любой ценой? — задумалась Эгаэл, — Даже если бы это было нецелесообразно, даже если бы это было бы опасно для армии?»

Нет, наверное, нет… Хотя, разве можно знать наверняка?

Можно ли знать, что почувствуешь, когда увидишь как к твоей планете приближается смерть? Наверное, это не то же самое, чем просто смерть родственных существ, которые живут на планете, наверное, это страшнее…

Люди… гуманоиды… двуногие, прямоходящие если за многие проведенные с ними годы он действительно хоть немного успел постичь их сущность, то значит придется стягивать войска к Земле.

Повезло Земле.

Не повезло Кейлери и Биросу-14, не повезло, что девушка, в которую влюблен Айхен, оставшийся в отсутствии капитана Хайллера командующим на базе — не с их планет.

— Эгаэл!

Принц повернулся к нему, и Эгаэл уже знал, что тот ему скажет… Если бы Хайллер знал, что все может так измениться, если бы знал, что может понадобиться вносить изменения в уже отработанный план, наверное, забыл бы непонятные и немотивированные обиды и оставил командирский допуск к системам управления базы Эгаэлу. Чужому, лишенному ненужных эмоций и привязанностей, чужому, способному лучше всех двуногих и прямоходящих оценить ситуацию и принять верное решение…

По своей воле Айхен ему допуск не отдаст…

И ладно! Пусть они принимают решения сами — двуногие, прямоходящие — это ведь их галактика!

— Связь с координационными станциями Гейн-Ар, Воал-Ар, Митф-Ар, ожидание один, — прозвучал в тишине холодный мелодичный голос компьютера, — Подтвердите готовность.

— Командирский доступ, Вамит! — произнес Айхен.

Командирский… значит будет отдавать приказы.

Лицо Эгаэла было бесстрастным, как камень, когда на экране одновременно появились трое ответственных офицеров-координаторов, готовых беспрекословно подчиняться человеку, вышедшему на связь с командирским доступом… Впрочем, разве когда-нибудь оно было другим?

— Ты мне не веришь? — его голос был глухим и отрывистым, он пытался поймать ее взгляд, но она отводила глаза.

— Верю.

— Почему тогда?

Тень улыбки скользнула по ее губам.

— Именно поэтому.

— Тебе нельзя на Землю, ей не удастся избежать неприятностей. В любом случае, могут быть разрушения и жертвы. Ты понимаешь? Ты можешь погибнуть случайно!

— Айхен… — она покачала головой, — Ты не можешь мне запретить.

— Могу! Но не буду… мне кажется, ты не сможешь мне этого простить… А у меня есть планы на будущее, Маша. На наше с тобой будущее. Разобьем звероноидов, потом Генлои… Не будет Генлои — я верну свое государство. И… ты должна увидеть лес на Икламукре, настоящий лес. Вамит не смог сделать его таким, какой он на самом деле… ты с ума сойдешь, когда его увидишь, он — светится. На Икламукре очень плотная атмосфера, звезд не видно, спутников нет, и лес светится. Кора… листья… Этот мир весь в себе, прекрасный и абсолютно самодостаточный, глядящий в себя, не в небо… Никогда не глядящий в небо…

Айхен замолчал, потом вдруг добавил:

— Пожалуйста, выживи, Маша.

Она кивнула.

— Я постараюсь. Только и ты уж постарайся… Я очень хочу увидеть мир, который никогда ничего не искал в небе. И Вельзарел я тоже хочу увидеть…

Командор Эрдр впервые за свою карьеру действовал вопреки приказам Эрайдана. Своевольничал — откровенно и не скрываясь. Формально он имел на это право, ибо СОГ не подчинялся Эрайдану, не подчинялся никому. Формально он имел право пожать плечами и отключить связь, когда министр Шостей с пеной у рта доказывал ему, что он не должен вставать во главе объединенных союзных армий, что должен вернуться на Исчен и ждать указаний. Эрдр имел право сделать это нарочно на глазах изумленного Великого Совета. Ему нужно было видеть реакцию.

Будет ли Великий Совет сомневаться, колебаться, размышлять или поймет, что ждать больше нельзя, и что если сам он не может принять решение и взять на себя ответственность, то стоит хотя бы не мешать тому, кто готов эту ответственность на себя взять. Перекреститься, сплюнуть через плечо, зажмуриться — и поверить словам командора СОГа, что он разобьет цирдов, если ему предоставят абсолютную власть главнокомандующего армией.

Некоторое время в зале Совета стояла тишина, потом председатель, угрюмый толстяк Бгрейк Бворк, который все это время казался погруженным в себя до неприличия, произнес:

— Генлои ведет себя странно… Он, кажется, считает, что СОГ — его личная собственность и должен защищать исключительно Эрайдан.

Вот и все. Решающее мнение было высказано.

Эйк едва удержался, чтобы шумно не вздохнуть. Напряжение спало, жажда бурной деятельности закипела, требуя действий, немедленных действий.

«Таэна Рюнткона» была на Ко-оне… Корабль торговец, корабль исследователь, слишком мощный, слишком хорошо вооруженный, он наконец-то выполняет основную свою функцию. Он здесь. Где-то совсем рядом. Почти на расстоянии вытянутой руки…

Корабль Эрдра, приняв статус координационного центра, непосредственно связанного с базой «Паука», ныне назывался «Гейн-Ар».

Эрдр едва успел вернуться на командный пункт, когда компьютер вручил ему запрос на связь с базой.

Вот так! Пришло время… Наконец-то.

«Враг изменил намерения, отказался от мысли идти в систему Альгейзе. Армия цирдов уходит условно вниз, сквозь череду маленьких слаборазвитых государств, возможно, хочет с тылу войти в Эрайдан.

Задание изменено.

Союзным войскам следует явиться в сектор 13-140-011 не позднее, чем через четверо условных суток.

Всем флагманам рекомендуется скорректировать корабельные часы».

Время невозможно умолить смилостивиться, его невозможно обойти, обмануть. Время неподвластно никому, время безжалостный властелин, бесчувственный и бесстрастный наблюдатель.

Четверо условных суток могут для кого-то пройти быстрее, для кого-то медленнее, но это совсем не значит, что время растянется или сократится.

Планете Земля осталось жить четверо условных суток. Сколько раз за это время Земля успеет обернуться вокруг своей оси? Можно было подсчитать, но Маша боялась считать. Считать, это значит признавать власть времени, признавать, что оно всевластно, что оно может не позволить — успеть.

База телепортировалась по координате 13-141-013, очень близко к предполагаемой зоне оккупации, так близко, как только позволяла безопасность. Простая маленькая капсула теперь донесет Машу до Земли за пару условных часов.

Она была почти спокойна, когда садилась в капсулу, когда отдавала кораблику команду на вылет. Время бояться кончилось.

Через стекло карантинного блока Маша увидела лицо Айхена, бледное, серьезное, увидела остановившийся, застывший взгляд, безнадежно печальный. И она поняла, что Айхен не верит в то, что увидит ее когда-нибудь еще. Да она, признаться, и сама не верила в это.

Потому что на самом деле чудес не бывает.

Не самая лучшая

Севелина проснулась от какого-то смутного беспокойства. Открыла глаза и долго не могла сообразить, где находится. Потом вспомнила. Потом испугалась.

Вибрация, монотонный гул, вот что было причиной смутного беспокойства — работали двигатели капсулы, в которой она спряталась, чтобы всем досадить, работали ровно, размеренно, значит капсула не просто собиралась лететь, она уже летела, и, может быть, летела давно…

От ужаса у девочки перехватило дыхание. Вдруг капсула каким-то образом улетела сама, без экипажа, и теперь Севелина одна в открытом космосе. Сможет ли она связаться с базой? Сможет ли справиться с управлением спасательного корабля? Она совсем-совсем не была в этом уверена!

— О Великий Создатель, помоги мне! Пожалуйста! — прошептала Севелина, тихонько слезая с кровати.

Одиночество… одиночество, это самое страшное. Одиночество и тишина. И пустота…

Севелина открыла дверь каюты и в глазах ее потемнело от внезапного облегчения и радости.

За пультом управления кто-то сидел.

Слава тебе, Великий Создатель!

— А куда мы летим? — слабеньким голосом спросила девочка.