Южная страсть - Дженнифер Блейк

Теперь он плыл, медленно взмахивая руками. Ну и пусть поплавает. Она и не подумает предложить ему место в лодке, а доберется до берега и без него. Летти взялась за весло и, снова усевшись, опустила его в воду. Налегая, используя всю силу своего гнева, она направила* лодку к растущим у берега деревьям. Когда она огляделась, то увидела, что лодку отнесло течением почти туда, откуда они отплыли. Рэнни стоял на берегу. Ждал.

В нескольких футах от песчаной отмели, на которой он стоял, Летти в последний раз с силой налегла на весло. Нос лодки уткнулся в песок. Рэнни потянулся и вытащил тяжелую посудину дальше на берег. Не говоря ни слова, он подержал лодку, чтобы Летти смогла встать, потом взял ее за талию и вытащил из лодки.

Голос ее был удивительно тих, когда она произнесла:

— Спасибо.

Рэнни посмотрел на нее, в глазах был холодный отблеск. Руки лежали на поясе.

— Скажите мне, — спросил он, — вы целуете всех мужчин?

Летти чувствовала себя так, словно он дал ей пощечину.

— Господи милостивый, нет! — крикнула она, заимствуя одно из восклицаний тетушки Эм, но придав ему, однако, ироничную язвительность. — Только симпатичных!

Она подобрала юбки и зашагала прочь, высоко подняв голову. Рэнсом смотрел ей вслед и понимал с печальной определенностью, что заслужил то, что получил. Слишком уж соблазнительно было использовать то, что Рэнни позволено все, и сказать открыто, что думал. Больше он этого не сделает.

Повернувшись, он столкнул лодку, запрыгнул в нее и поплыл по реке к тому месту, где, разбрызгивая воду, ругался Мартин.

ГЛАВА 14

Петух был молодой, гордый и какой-то сбитый с толку. Он начинал кукарекать вечером после десяти часов, и продолжалось это четыре часа без перерыва, пока он не начинал хрипеть и издавать звуки, напоминающие скрип несмазанной калитки. В пять утра он снова брался за свое. Все это было бы не так уж и плохо, но местом для своего насеста петух выбрал магнолию рядом с окном спальни Летти. Она терпела его одну ночь, потом вторую. На третью ночь она лежала, слушала и вздрагивала, |удивляясь, как же тетушка Эм может спать в таком гвалте. После двух часов «пения» это уже невозможно было вынести.

Летти встала, надела халат, раздраженно вытянула из-под воротника прядь волос на плечи, затянула пояс на талии и завязала его. Сунув ноги в тапочки, она вышла из комнаты, даже не пытаясь идти потише. Если все в доме еще не проснулись, то она уже никого не разбудит.

Когда она дошла до середины холла, в ней заговорила совесть, и дальше она двинулась на цыпочках. Лайонела не было видно у двери Рэнни. Это совсем не означало, что у Рэнни нет сегодня головной боли и он спит без опийной настойки. Скорее, это объяснялось тем, что на ужин к Маме Тэсс должен был приехать Брэдли, его отец. Что-то говорили о том, что он останется ночевать, как он поступал уже не раз за прошедшие несколько недель, когда навещал мать и сына.

Летти выбралась из дома и спустилась по задней лестнице. Она с тоской подумала о хорошей горсти камней, которыми можно было бы прогнать петуха, но ничего такого не было. Однако у двери кухни стояло ведро огурцов. Они были большими и желтыми. Как раз сегодня после обеда Мама Тэсс выбросила их как негодные, порезав остальные для маринования. Лайонелу велели отнести их свиньям, но от выполнения этого поручения его отвлек Питер, которого забросили к ним поиграть, когда Салли Энн и полковник Уорд отправились прокатиться в вечерней прохладе.

Ярко светила луна. Летти все было отлично видно. Она обошла с ведром огурцов дом и устроилась у боковой калитки огораживавшего передний двор забора, лицом к магнолии. Петух заметил ее приближение, перестал кукарекать и несколько обеспокоенно закудахтал. Летти поставила ведро и выбрала огурец. В тени густой листвы магнолии было темнее. Прикинув по издаваемым звукам, где находится петух, Летти запустила туда огурцом.

Снаряд пролетел с громким стуком сквозь ветки и гулко шлепнулся на землю. Петух пронзительно закричал и перелетел на другую ветку, но совсем убраться не пожелал. Летти взяла еще один огурец. Петух совершенно затих. Летти показалось, что она видит его силуэт в пробивавшемся через листву лунном свете. Она приготовилась для очередного броска.

Почему-то ночная тишина, молчание петуха, а может, еле различимый в неподвижном ночном воздухе стук подков заставили ее замереть. Все еще сжимая в руке огурец, она повернулась к проходившей перед домом дороге.

Сначала Летти заметила свет от факела, он был как огненный глаз. Свет приближался, становился ярче, а зловещий стук подков превратился в приглушенные раскаты грома. Льющийся рекой лунный свет упал на белые простыни, которые надувались и хлопали от ветра, дувшего навстречу ночным всадникам, Рыцарям Белой Камелии. Лунный свет падал и на их капюшоны с прорезями для глаз и придавал им загробный вид посланцев ада. Понимание того, что именно на этот эффект все было рассчитано, не уменьшило ужаса от увиденного.

Куда же они едут? Зачем?

Ответа не пришлось ждать долго. Всадники повернули на дорожку, ведущую к Сплендоре. Приближаясь, они сомкнулись и перешли на рысь, а когда проехали через ворота, растянулись цепочкой. Факел отбрасывал снопы искр за их головами. Он освещал весь отряд, и теперь их можно было пересчитать. Получилось шесть. Люди в балахонах не остановились, они двинулись по дорожке вокруг дома к хижинам бывших рабов.

Летти наблюдала за ними, пока они не скрылись из вида, потом бросила огурец, подобрала полы халата и пустилась к дому. Задыхаясь от страха и странной захватившей ее злости на то, что эти люди осмелились вторгнуться в Сплендору, она добежала до угла дома, проскочила через калитку и бросилась мимо кухни по тропинке, которая тоже вела к хижинам.

Впереди Летти видела плывущий и пляшущий в воздухе свет факела. Он был ее маяком. Спотыкаясь о траву, натыкаясь лицом на мокрую от росы паутину, Летти следовала за ним.

Огонь факела остановился у хижины, принадлежавшей Маме Тэсс. Послышался грубый оклик:

— Брэдли Линкольн! Выходи!

Всадники рассыпались веером перед хижиной так, чтобы были видны боковые окна. Спрятавшись за фиговым деревом, Летти заметила тень у одного окна. Ей показалось, что это Лайонел. Больше она не ждала, повернулась и побежала к дому.

Летти бежала по тропинке. Она не боялась, что ее заметят в темноте, но старалась не шуметь. Одной рукой она придерживала подол выше колен, другая была сжата в кулак. Единственной надеждой была тетушка Эм с ее живым и здравым умом. Пожилая женщина придумает, что делать, чтобы предотвратить то, что, как Летти боялась, должно было случиться. Она своим возрастом и авторитетом сможет убедить всадников покинуть ее владения.