Малыш и Буйвол - Михаил Кликин

– Сов едят? – спросил он.

Буйвол глянул на друга – казалось, ему мучительно трудно фокусировать взгляд. Прохрипел:

– Сов нельзя убивать.

– Почему?

– Просто нельзя. Плохой знак…

Солнце уже давно опустилось в лес, но ночь не торопилась. В прогалинах крон виделись навалы кучевых облаков, оконтуренные золотом по темной небесной синеве.

Изможденные путники подступили к крыльцу.

– Встречать, видимо, нас не будут, – сказал Малыш.

Ноги не гнулись. Ноги дрожали. Последний переход окончательно вымотал друзей. Но Малыш еще мог над собой подшучивать.

– Старая ведьма взбирается по этой лестнице много раз на дню… – Он перевел дыхание. – А мы карабкаемся словно…

– Заткнись, – коротко сказал Буйвол, чувствуя, что у него нет сил слушать пустую болтовню друга.

– …словно дряхлый дед на молодуху, – закончил Малыш, кривя запекшиеся губы.

Держась друг за друга, они встали возле двери. Буйвол занес руку и застыл, не решаясь постучать. Подумалось, что сейчас еще можно всё изменить, пока еще можно развернуться и уйти от этой двери, сделать то, что не хочется делать, что делать не должен, а потом думать, что так и должно было случится, мучаться этим. Подумалось, что будет страшно знать свою судьбу и не иметь возможности ее изменить, ведь, возможно, судьба его в том, чтобы знать свою судьбу, и знание это поведет его дальше, по той дороге, что приготовил для него бог. Подумалось еще, что мысли эти не его, мысли эти принадлежат безвольной кукле, безвольные мысли…

В дверь постучал Малыш.

Им никто не ответил, только где-то за деревьями хохотнул филин, и друзья невольно вспомнили жуткий детский смех в мертвом лесу.

Дверь была не заперта. Она даже не была прикрыта как следует.

– Эй! – крикнул Малыш в темную щель. Из дома тянуло аппетитными ароматами, и Малыш захлебнулся слюной. Толкнув дверь, он перешагнул порог.

– Стой! – потянулся к напарнику опомнившийся Буйвол. Но Малыш уже был на мосту – в маленькой длинной комнатушке, соединяющей неотапливаемую летнюю часть избы с теплыми жилыми комнатами. Все двери здесь были распахнуты. И плавал в воздухе головокружительный аромат свежеприготовленной пищи.

– Есть кто?.. – крикнул Малыш, пытаясь не обращать внимания на режущую боль в пробудившемся желудке. – Никого нет… – Он, заглянув в комнату, повернулся к товарищу, застрявшему возле входной двери. – Ты чего?

Буйвол пребывал в нерешительности. По лицу его было заметно, что его обуревают противоречивые чувства.

– Где она? – спросил он.

Малыш ухмыльнулся:

– А мне-то откуда знать?

– Нельзя сюда.

– Почему же? Дверь открыта.

– Просто нельзя.

– Плохой знак?

– Это дом ведьмы.

– А мы ничего трогать не будем. Просто ее подождем.

Буйвол покачал головой. Малыш, махнув рукой на товарища, вошел в комнату. Здесь не было ничего примечательного – все как в обычной крестьянской избе. Четыре окна на две стороны. Большая печь, лежанка рядом с ней. Напротив застеленная деревянная кровать. Два сундука, запертые на висячие замки. Соломенная циновка на полу. На стене возле входа развешана одежда. В потолочной балке вбит крюк для колыбели – неужели у ведьмы были дети? Или это крюк для чего-то другого?.. За дощатой перегородкой кухонка – кадка с водой на лавке, брошенный веник, стол.

Стол!

– Иди сюда! – истошно крикнул Малыш, чувствуя необыкновенный прилив сил. – Скорей!

На столе – горшок с чем-то наваристым, ароматным. Блюдо рассыпчатой гречневой каши. Каравай хлеба. Мед в берестяном туеске. Горка яблок…

Буйвол, заслышав крик Малыша, подумал, что случилось что-то плохое, и, забыв об усталости, отринув нерешительность, ворвался в дом с мечом наперевес, грохоча своими тяжелыми сапогами, едва не свалившись на пороге. Он остановился посреди комнаты, готовый ко всему, но понимающий, что замахнуться мечом попросту не сможет.

– Она нас ждет, – сказал Малыш, высовываясь из-за перегородки и что-то жуя. Лицо его было сырое, вода капала с подбородка.

– Что? – Снова задрожали ноги. Кровь ударила в виски.

– Ведьма накрыла для нас стол.

– Что?

– Вот заладил! Иди ешь!

– Нет, – Буйвол опустился на пол. Ему захотелось лечь, вытянутся на циновке, хрустя суставами, растягивая позвоночник. И заснуть. – Нет. Нельзя.

– Ты меня вообще понимаешь? Говорю же – она нас ждала. Стол накрыт на двоих. На нас с тобой.

– У ведьмы бывает много гостей, – хрипло возразил Буйвол.

– А, какая разница, – отмахнулся Малыш. – Там и на четверых хватит.

– Нельзя, – пробормотал Буйвол, но уже для себя, а не для товарища.

– Вставай, – Малыш подошел к нему, схватил за одежду, потянул вверх. Это было все равно, что выдергивать из земли скалу. – Поднимайся. Перекусим немного. Восстановим силы. А то ведь помрешь тут. Думаешь ведьма этому обрадуется? Ей одной такую тушу не вытащить.

– Нет.

– Упрямый ты, – сказал Малыш и присел рядом, морщась от боли в ногах. – Я тебе когда-нибудь говорил это?

– Да, – Буйвол только наметил слово шевелением губ.

– Как бык упрямый.

– Да, – чуть громче сказал Буйвол, и в хриплом голосе его звучала гордость.

– А ведь хвалиться тут нечем, – Малыш держал в руке надкусанное яблоко. – Хвалиться надо не тем, какой ты есть, а тем, что ты сделал. Не хочешь идти за стол? Ладно… – По-стариковски крякнув, упершись руками в колени, Малыш поднялся, разогнул спину. – Но поесть нам с тобой необходимо.

– Просто попить дай, – сказал Буйвол.

– Вот это другой разговор.

Малыш принес воды на самом донышке медного ковша, протянул товарищу, посоветовал:

– Маленькими глотками пей.

Буйвол, не послушав, влил в себя воду. Прохрипел:

– Еще.

– Пока хватит, – рассудительно сказал Малыш. – Много сейчас пить нельзя. А вот супчику похлебать можно. Принести?

– Нет, – сказал Буйвол.

– Дело твое.

Малыш, забрав ковш, снова ушел за перегородку, застучал там посудой. Буйвол облизал губы. Чуть наклонившись в сторону, сунул меч в ножны. Решил, что еще посидит тут немного, а потом соберется с силами, и вернется на улицу.

В животе забурчало, и Буйвол признал правоту товарища – пить сейчас надо по чуть-чуть. Желудок резанула боль, но почти сразу же отпустила. Осталась лишь сосущая пустота.

Вернулся Малыш, держа в руках деревянную миску. Сел рядом с Буйволом, сунул посудину, исходящую ароматным паром, ему под нос:

– Щи. Точно не будешь?

– Нет, – Буйвол отвернулся, борясь с искушением.

– Как знаешь… – Малыш, пристроив миску на коленях, застучал ложкой. Через минуту оторвался от еды, закатил глаза, причмокнул: – Никогда ничего подобного не ел! Колдовское блюдо!