Тайна поместья Эбберли - Кейт Латимер

Годдард расположился за пустым письменным столом; по другую сторону стола стоял маленький жёсткий стул. Ближе к двери, вдоль одной из стен, были поставлены разнокалиберные кресла, видимо собранные по соседним кабинетам. В самом дальнем от двери сидел Руперт.

– А она что здесь делает? – прошипел он, когда увидел Айрис.

– Доброе утро, мистер Вентворт. – Айрис постаралась изобразить улыбку.

– Кто из вас к кому прицепился? – словно через силу кивнув ей, Руперт перевёл взгляд на Дэвида.

От необходимости отвечать Дэвида избавил Годдард:

– Повторю для вновь прибывших: вы не должны вмешиваться в разговор с задержанной, не должны заговаривать с ней, пока я вас не попрошу.

– Зачем бы мне это понадобилось? – фыркнул Руперт. – Вообще не понимаю, зачем мы здесь!

– Если будете мешать, – проигнорировав его слова, продолжил Годдард, – вам придётся удалиться.

– А можно удалиться прямо сейчас? – Руперт нервно постукивал концом трости по ботинку.

– Думаю, вам должно быть любопытно, почему эта женщина ходит у вашего дома.

– Потому что она сумасшедшая?

В коридоре послышался шум. Хорошо различались шаги двоих людей: одни – тяжёлые и грохочущие, другие – шаркающие и неуверенные.

– Что вам опять от меня надо? – спросила Марта Хьюз, появившись на пороге кабинета. – Я уже всё сказала. Ничего не знаю про леди Вент… Вест… Как её там? А вам должно быть стыдно мучить женщину, которая и без ваших расспросов столько перенесла!

Голос был осипшим, слова произносились нечётко, словно Марте Хьюз было лень шевелить губами, но налёт лондонского просторечия был едва заметен – что было необычно для уроженки бедных кварталов Ист-Энда. Вместе с голосом до Айрис, сидевшей ближе всего к двери, донёсся и запах: душный, сладковато-прелый запах чего-то грязного, слежавшегося.

– Я вас вызвал, чтобы прояснить кое-что, – ответил Годдард. – Мне показалось, вы были со мой не вполне искренни. По правде говоря, миссис Хьюз, мне кажется, что вы лжёте.

Детектив-сержант Леннокс отодвинул стул так, чтобы Марте Хьюз удобнее было сесть, а потом встал по другую сторону стола позади Годдарда, расслабленно прислонившись к стене.

Айрис мельком видела Марту Хьюз сбоку, когда та прошла мимо, а теперь могла рассматривать со спины. У неё были светло-каштановые волосы, на висках почти совсем седые. Марта Хьюз не пыталась закрашивать седину, как делали большинство женщин её возраста, – по подсчётам Айрис выходило, что миссис Хьюз было сорок семь, – да и вообще не особенно ухаживала за волосами: они были тусклыми и сухими, неровно подстриженными на уровне плеч, и вряд ли это было сделано парикмахером. На миссис Хьюз была длинная тёмно-синяя юбка и серый вязаный кардиган, давно не стиранный, лоснящийся и с вытянутыми петлями; пузырящиеся локти вытерлись до прозрачности.

Марта Хьюз тяжело дышала, точно ей не хватало воздуха. Людей, сидящих у неё за спиной, она как будто бы даже не заметила.

Инспектор Годдард начал допрос. Насколько Айрис поняла, суть методики заключалась в том, чтобы задавать без перерыва похожие вопросы, пока допрашиваемый в чём-то не проколется. Но Марта Хьюз стояла на своём: она приходила к Свон-Холлу просто посмотреть, ничего не зная о его обитателях. Ей просто нравился маленький мальчик – он был похож на её внука, которого она в последний раз видела три года назад. А про судьбу её пропавшего сына Тони ей ничего не известно.

– Не знаю я ничего! И не понимаю, чего вам от меня нужно! Через столько лет вдруг вытащили ту историю и чего-то от меня хотите… Хотите посадить – так вам есть за что, долбанула я этого вашего констебля. Ну да, получил по зубам… Ещё-то что от меня нужно? Ничего я не знаю про Тони. И про эту вашу леди тем более…

– И тем не менее вас постоянно видят у дома её сына.

– Я же сказала, я и знать не знаю, кто в доме живёт, как их зовут… Мальчик вот Мэтью. А кто его родители, мне и дела нет. Верните меня лучше назад в каталажку… Хоть полежу в тишине и покое. Неважно себя чувствую. Ничего я вам больше сказать не могу. Ничего не знаю.

– И что, даже не знаете, откуда деньги взялись, на которые вы уехали в Рединг и купили там большой дом?

– Мне помогли родные, – без промедления ответила миссис Хьюз. – Помогли избавиться от этого пропойцы, моего мужа.

– Вы можете это доказать?

– Через столько лет? Нет. Как это можно доказать?

– Кто из родных передал вам деньги?

– От отца достались.

Айрис яростно замотала головой. Она знала от миссис Хинсли, что Марта Хьюз рано осталась без родителей и воспитывалась тёткой.

– Не подскажете, в каком году ваш отец умер?

– Хорошо, от тётки, – не стала настаивать Марта Хьюз, понимая, что слова об отце не выдержат проверки. – Её звали Мэри Симпсон, жила с Стратфорде, адрес могу назвать. Она мне и помогла.

Айрис снова покачала головой.

– Вы что-то хотите сказать по этому поводу, мисс Бирн? – спросил Годдард.

– Мисс Мэри Симпсон работала медсестрой, жила бедно, у неё не было денег на дом, – сказала Айрис.

Марта Хьюз медленно развернулась:

– Это ещё кто?

Но её взгляд тут же зацепился за Руперта. На пару секунд в её мутных и равнодушных глазах вспыхнула искра, но исчезла так же быстро, как и появилась. Айрис не сумела разобрать, что было в том взгляде, но одно знала точно: Марта Хьюз Руперта узнала.

Марта Хьюз, хотя и была одного примерно возраста с матерью Айрис, выглядела лет на пятнадцать старше. Из-за глубоких морщин и лиловато-бурых кругов под глазами она казалась пожилой женщиной. У нее было одутловатое лицо много и долго пьющего человека.

– Мисс Бирн помогает полиции с расследованием, – пояснил инспектор Годдард. – Занимается изысканиями в архивах.

Руперт развернулся и уставился на Айрис. Та, стараясь не обращать внимания на его недовольный взгляд, продолжила:

– Мисс Симпсон не знала, куда вы исчезли, и, насколько я знаю, не получила от вас хотя бы письма, хотя ждала долгие годы. – Айрис и сама не знала, откуда в ней взялось это низкое желание причинить боль, но выговаривала она эти слова с холодной жестокостью. – Она умерла в шестьдесят первом, в одиночестве, и похоронами занималась церковь.

Миссис Хьюз уронила лицо в ладони и испустила хриплый стон.

Инспектора Годдарда это ни капли не смутило. Он продолжил говорить, хотя Марта Хьюз на него не смотрела:

– Вы наверняка думаете, миссис Хьюз, что раз прошло двадцать с лишним лет, то можете спать спокойно, и про то, что на самом деле произошло с вашим сыном, никто не узнает. Но это не так. Я знаю, что ребёнок был похищен с вашего ведома, а вы получили хорошее вознаграждение. А так как остальные участники, отец Мейсон и леди Вентворт, уже мертвы, отвечать в суде за это преступление придётся вам одной.

– Вы всё врёте! У вас ничего на меня нет! – затрясла головой миссис Хьюз.

– Думаете? – усмехнулся Годдард. – Но откуда-то я знаю и что произошло с Тони, и кто были ваши сообщники, и почему вы ходите вокруг Свон-Холла…

– Это она, да? – злобно огрызнулась Марта Хьюз. – Она разболтала! Кто ещё? А я ведь знала, что нельзя доверять этим леди! Всё у них красиво на словах, наобещают всего, а потом… – Не дождавшись ответа от Годдарда, она снова заговорила: – Да и он мог, старый мерзавец! Вот уж у кого точно язык за зубами не держался… Раз он даже тайну исповеди нарушил, то чего и ждать от него! А я, дура, поверила им!.. И я же теперь во всём виновата! Зачем только я… Зачем…

Она снова спрятала лицо в ладонях.

– Вот поэтому я и хочу узнать историю от вас. Расскажите мне, как на самом деле всё было, – голос инспектора Годдарда утратил свою звенящую жёсткость, стал почти успокаивающим. – И тогда я подумаю, что можно сделать. Прошло много лет, я постараюсь не давать тому делу ход. Но всё зависит от вас. Если вы поможете мне, я помогу вам… Наказания за то, что вы ударили констебля, не избежать. С этим я ничего не могу поделать, но вот ту старую историю мне и самому не хотелось бы тревожить. И я не стану это делать, если мы договоримся.

Марта