Энн из Зелёных Крыш - Люси Мод Монтгомери

В полдень нас отпустили домой обедать, а во второй половине дня начался экзамен по истории. Задание было сложным, и я основательно запуталась в датах. Но в целом, я считаю, что день прошел неплохо. Завтра экзамен по геометрии, и, когда я об этом думаю, то с трудом сдерживаюсь, чтобы не открыть учебник. Если б я знала, что таблица умножения мне поможет, твердила бы ее без остановки до самого утра.

Вечером я пошла посмотреть, как там дела у других девочек. По дороге мне повстречался Муди Сперджен, он бесцельно бродил по улице. Муди уверен, что провалился по истории, говорил, что является вечным разочарованием для родителей, собирался утренним поездом возвращаться домой и все время повторял, что проще быть плотником, чем священником. Я постаралась его взбодрить и убедить дождаться окончания экзаменов, иначе это будет несправедливо по отношению к мисс Стейси. Иногда я жалею, что родилась не мальчиком, но, глядя на Муди Сперджена, испытываю радость от того, что я девочка и не его сестра.

Когда я пришла в пансионат, Руби была в истерике. Она только что поняла, что допустила досадную ошибку в экзаменационной работе по английскому. Когда она немного успокоилась, мы пошли гулять и съели по мороженому.

Ох, Диана, как было бы хорошо, если б экзамен по геометрии остался позади! Но, как говорит миссис Линд, – провалюсь я по геометрии или нет, солнце будет по-прежнему неукоснительно вставать и заходить. Это истина, пусть и неутешительная. А по мне, хоть бы и не вставало, если я провалюсь.

Твоя верная Энн».

Все экзамены, включая геометрию, были сданы в срок, и Энн вернулась домой вечером в пятницу уставшая, но еле сдерживающая ликование. Диана ждала ее в Зеленых Крышах, и подруги встретились так, будто не виделись много лет.

– Дорогая, как радостно тебя снова видеть. Кажется, прошли годы с того дня, когда ты уехала в город. Как все прошло, Энн?

– Кажется, неплохо, хотя я не уверена в геометрии. Не знаю, прошла я или нет, но меня мучает нехорошее предчувствие, что могла провалиться. Зато как хорошо вернуться домой. Зеленые Крыши – лучшее место на земле.

– А как сдали остальные?

– Девочки уверяют, что не прошли, но, думаю, у них все в порядке. Джози говорит, что экзамен по геометрии был настолько легким, что с ним и малолетка справится. Муди Сперджен по-прежнему считает, что завалил историю, а Чарли не сомневается, что не сдал алгебру. Но никто ничего толком не знает и не узнает, пока не вывесят проходной список, а это случится через две недели. Каково это жить две недели в подвешенном состоянии! Хочется заснуть и не просыпаться, пока все не закончится.

Диана понимала, что бессмысленно спрашивать об успехах Гилберта Блайта, и просто сказала:

– Ты поступишь, Энн. Вот увидишь.

– Лучше не поступить, чем оказаться не в начале списка, – вспыхнула Энн, и Диана поняла, что подруга имеет в виду. Успех не принесет ей радости, если она не обойдет Гилберта Блайта.

По этой причине Энн напрягла все свои силы, чтобы как можно лучше сдать экзамены. То же самое сделал и Гилберт. Они часто встречались на улице, делая вид, что не замечают друг друга, и каждый раз Энн чуть выше вскидывала голову и чуть больше жалела, что не помирилась с Гилбертом, когда он этого просил, и давала себе клятву превзойти его на экзаменах. Ей было известно, что все школьники Эйвонли с нетерпением ждут, кто из них окажется победителем, знала она также и то, что Джимми Гловер и Нед Райт заключили пари, а Джози Пай заявила, что нет никаких сомнений – первым к финишу придет Гилберт. И Энн чувствовала, что не перенесет унижения, если проиграет.

У нее был и более возвышенный стимул пройти экзамены успешно. Она хотела сдать экзамены лучше всех ради Мэтью и Мариллы – особенно Мэтью. У того не было никаких сомнений, что она «утрет нос всему острову». Энн понимала, что надеяться на такое невозможно даже в самых безумных фантазиях, но страстно желала попасть хотя бы в первую десятку, чтобы добрые карие глаза Мэтью светились гордостью за нее. Это стало бы для нее лучшей наградой за проделанную тяжелую работу и утомительное заучивание скучных уравнений и спряжений.

К концу второй недели Энн стала часто наведываться на почту в обществе встревоженных Джейн, Руби и Джози. С замиранием сердца они раскрывали дрожащими руками газеты из Шарлоттауна и словно второй раз переживали то же волнение, что и на экзаменах. Даже Чарли и Гилберт заглядывали на почту. Только Муди Сперджен категорически отказывался следовать их примеру.

– У меня не достанет смелости идти на почту и хладнокровно просматривать газеты, – сказал он Энн. – Предпочитаю просто отсиживаться дома и ждать, пока кто-нибудь не придет и не скажет, поступил я или нет.

Прошли три недели, а известия о проходном списке так и не приходили. Энн чувствовала, что не в состоянии больше выдерживать такое напряжение. У нее пропал аппетит, и перестало интересовать, что происходит в Эйвонли. «Что еще можно ожидать, если министерство образования возглавляет консерватор!» – негодовала миссис Линд. А Мэтью, видя бледное личико Энн, охватившее ее равнодушие ко всему и заторможенную походку, с какой она возвращалась с почты, серьезно задумался, не голосовать ли ему в следующий раз за либералов.

Но однажды вечером все решилось. Энн сидела у открытого окна в своей комнате, забыв на время о заботах этого мира, в том числе и об экзаменационных горестях. Она упивалась красотой летних сумерек, нежным ароматом цветов, доносящимся из сада, и легким шелестом тополей. На востоке, над елями, небо было нежно-розовым – отражение заката на западе, и Энн мечтательно задумалась, не так ли выглядит дух цвета. Но тут она заметила Диану, вбегавшую с развернутой газетой в руках из ельника на деревянный мост и мчавшуюся дальше вверх по склону.

Энн вскочила на ноги, мгновенно сообразив, что может быть в газете. Проходной список! У нее закружилась голова, сердце бешено заколотилось, она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Казалось, прошел час, прежде чем Диана пробежала по коридору, взлетела вверх по лестнице и ворвалась в комнату без стука – так велико было ее возбуждение.

– Энн, ты прошла, – кричала она, – ты в списке первая – ты и Гилберт, вы разделили первое место, но твое имя стоит первым. О, я так тобой горжусь!

Диана бросила газету на стол, а