Лекарь короля драконов - Александра Кузнецова

Я пытался быть рядом, хотя знал, что отец велел держать его подальше. Макс тянулся к Амброзию, даже не понимая, что тот не видит в нём сына. Глупо было позволять им видеться. Но мне казалось, что мальчику нужно хотя бы что-то, за что можно держаться.

Он провёл рукой по лицу, словно пытаясь стереть непрошеные эмоции.

— А теперь этот «малыш», как ты его назвала, отравил двух человек. Помогал предателю, который никогда ничего для него не сделал. Отец был прав — с такими, как Амброзий, нельзя быть мягким.

Я, тяжело выдохнув, покачала головой:

— Несчастный ребёнок. Ему просто не хватило тепла, Эйден.

Эйден резко поднялся, словно эти слова ударили больнее, чем всё, что я могла сказать.

— Тепла? — в его голосе звучала горечь. — Я пытался. Видимо, этого было недостаточно. Неважно, за свою мягкотелость я поплатился. Как быть с Максом? А если отец решит и его заточить в темницу?

Я вздохнула. Похоже, в этом весь Эйден. Старается быть непроницаемым, спокойным, равнодушным, но в душе желает всем добра. Потому у него в свите однорукий камердинер, одноногий мажордом, громила Юджин, который сущее дитя, сын предателя. За каждым своя история.

— Ты не мягкотелый, — с улыбкой сказала я, протягивая ему руки, — не ругай себя.

Эйден сел на край кровати, позволяя себя обнять. Я больше ничего не говорила, он тоже. Просто через несколько минут меня сморил сон, а Эйден, похоже, всерьез решил не оставлять меня одну ни на минуту.

Утром нас обоих разбудил настойчивый стук в дверь. Я приоткрыла глаза и увидела, как Эйден поднял голову с подушки, прислушиваясь.

— Войдите, — произнес он хрипловатым от сна голосом.

Дверь слегка приоткрылась, и в проеме показался Юджин. Его массивная фигура заполняла почти весь дверной проем, а в руках он держал несколько платьев и расческу.

— Простите, генерал, дама, — промямлил он, стараясь говорить тише. — Там вашество ждет на завтраке. Жан передал вещи даме Эллиане.

— На завтрак? — удивился Эйден.

— Король?! — пискнула я.

Мы переглянулись. Честно говоря, ни к какому завтраку мы готовы не были. От усталости мы уснули, как были! Я с ужасом поняла, что сок от стеблей плюща въелся в ткань, а местами не засох, а остался липким. На подоле, кажется, были пятна от крови. На шее наверняка синяки. Эйден пах гарью, камзол смялся, черные волосы спутались.

— Эм… передай, что мы сейчас…

Эйден вскочил с кровати, забрал вещи у Юджина и вытолкал растерявшегося здоровяка за дверь.

— Отец не любит, когда опаздывают.

— Формально он нам времени не назначал, — я с трудом поднялась, чувствуя, что буду хромать еще неделю.

Эйден повесил платья на стул, положил расческу и направился к шкафу доставать свой мундир. Я заметила, как аккуратно он был развешан, каждая деталь на своем месте.

— У тебя совсем скоро будет шанс сказать ему это в лицо.

Я подошла к стулу, посмотрела на предложенные наряды. Одно из них сразу привлекло мое внимание: изящное, с тонкой вышивкой и переливающейся тканью. Я провела пальцами по мягкому материалу, и сердце сжалось. По изяществу и красоте я без труда поняла, что его сшил Амброзий.

— Что-то не так? — спросил Эйден, заметив мое замешательство.

Я подняла на него взгляд.

— Я не могу надеть это платье, — тихо сказала я, — а это не подходит.

Второе платье было пошито из старого шерстяного сукна. Я заносила его так, что местами ткань свалялась в катышки. Агата шутила, что в нем можно милостыню просить. Теперь не до смеха.

— Как я появлюсь перед твоим отцом в этом?

— Это ты себя еще в зеркало не видела, — улыбнулся Эйден.

Глава 23.3

Я обернулась на жест Эйдена, но никакого зеркала за моей спиной не было.

— Не смешно! — насупилась я, осознав, что это шутка, — твой отец меня и так не любит.

— Он никого не любит, — пожал плечами Эйден.

Я набрала в рот воздуха, чтобы высказать все, что думаю насчет неуместного юмора. Подумаешь, король решил, что я предательница, отравительница и кинул меня за решетку, грозясь отобрать Дар. Мелочи! Завтрак пройдет чудесно.

Но Эйден, выбрав мундир, разделся по пояс и склонился над раковиной, наскоро умываясь водой из кувшина. Мой взгляд скользнул по крепкому торсу Эйдена, и я отвернулась, краснея до кончиков ушей. Это природный магнетизм дракона или…

В дверь постучали. Я осторожно подошла и выглянула в щелку. Баба Мира и Агата с вешалкой в руке. На вешалке было великолепное жемчужное платье, немного старомодное и явно дорогое.

Мягкий шелк поблескивал, как свет лунной дорожки, а мелкие жемчужные нити, деликатно вышитые по ткани, придавали наряду роскошный вид.

— Как вы догадались?! — я не смогла удержаться и почти запищала от радости и расцеловала дамочек в их напудренные щеки.

— Тут и гадать нечего, — фыркнула баба Мира, поправляя платок. — Ходишь вечно как чучундра. Это вон, из приданного.

— Мы тебе собрали, — добавила Агата, — Так королю и скажешь. С приданым ты, с хорошим.

— Спасибо, вы просто чудо! — воскликнула я и, прижимая платье к себе, поспешила к шкафу.

Открыв дверь шкафа, я спряталась за ней, использовав как ширму, чтобы быстро переодеться.

Агата и Мира снаружи стоять не стали, зашли в спальню и беззастенчиво принялись пялиться на полуобнажённого Эйдена. Никогда не видела, чтобы мужчины так стремительно одевались. Дракон потребовалось, кажется, не больше трех секунд. А я вот возилась со шнуровкой и пыхтела.

— Давай сюда, милая, — вмешалась Агата, мягко отодвинув меня. — Ну что ж ты так, шнурок на узелок завязала!

Я обречённо вздохнула и позволила вдовушке взяться за дело. Её ловкие руки быстро справились с плотной тканью, подтянув корсаж так, что я едва не задохнулась. Затем она окинула мою рыжую голову критическим взглядом, достала из кармана шпильки быстро укротила непослушные локоны. В качестве украшения Мира со вздохом протянула мне маленькую жемчужную тиару. Прекрасно.

— Готово! Теперь ты как принцесса.

Я шагнула из-за дверцы шкафа и замерла под взглядом Эйдена. Он стоял, не дыша. Я почувствовала, как метка на моем запястье затихла, а затем забилась сильнее. Никто никогда так на меня не смотрел. Будто я что-то восхитительное.

Мгновение спустя на его лице появилась лёгкая улыбка, а взгляд стал мягким и… нежным.

Я тут же ужасно смутилась.

— Что? — выдавила я, чувствуя, как щеки начинают гореть.

Эйден подошёл ближе, окинув меня ещё одним восхищённым взглядом.

— Ты прекрасна, — тихо сказал он, и в его голосе прозвучало что-то искреннее, почти трепетное.

Я отвела взгляд, чувствуя, как по щекам и шее