Нотнерт (СИ) - "Malvada Reina"

– Доброе, – девушка потянулась и сонно на него посмотрела, – как всё прошло?

– Хорошо, – улыбка вышла довольной, но усталой, – спасибо за помощь.

– Всегда пожалуйста. Я рада, что все мои дежурства снова лягут на твои мужественные плечи.

Локсли тихо рассмеялся, падая рядом с ней на диван. Эмма потёрла глаза и приподнялась, усаживаясь удобнее.

– Как там Реджина? Помирились?

– Вроде бы, – Робин вздохнул, задумчиво смотря вдаль, – Как там Оливия? Вы говорили?

– Нет.

Эмма резко изменилась в лице – брови скользнули вверх и свелись на переносице, глаза широко распахнулись, взгляд из сонного и несфокусированного превратился в напряжённый. Всё её тело, расслабленное дрёмой, в один миг трансформировалось в тугую пружину. Изменения произошли всего за долю секунды, но Локсли успел уловить каждую деталь.

«Какого чёрта?»

Коллега подскочила на ноги, завязывая длинные светлые волосы в высокий конский хвост и отошла от диванчика к окну, цепляясь длинными тонкими пальцами о подоконник, склоняя вниз голову так, что, казалось, вот-вот коснётся груди подбородком и вытягивая спину до болезненного хруста.

На небе медленно, одна за одной, гасли звёзды, начиная с маленьких и незначительных до крупных и самых ярких, а тощий бледный месяц постепенно исчезал в тусклой небесной белизне. На улице было пасмурно, сыро и невероятно холодно. Ветер безжалостно трепал остатки листвы на голых тощих ветках чёрной берёзы, растущей под окном ординаторской. Она тянулась вверх скромно, подбочившись, будто неловко пыталась заслонить собой вид на зону рекреации, в глубине которой росла большая яблоня, раскинувшая ветви, словно в попытке показать сопернице, что с ней не стоит тягаться. Эмма подняла голову и кинула быстрый взгляд на яблоню и лавку под ней. Прикусила губу. Нахмурилась.

– Эмма? – Робин настороженно следил за ней взглядом. – Почему нет? Что случилось?

– Ливи умерла вчера утром. Остановка сердца. Я не успела с ней поговорить.

В ординаторской стало тихо, лишь часы, висящие над диваном, громко тикали, отсчитывая секунды.

– Совпадение?

– Вряд ли, – Эмма повернулась к нему, облокачиваясь спиной о подоконник и скрещивая руки на груди, – девчонка делится с тобой важной информацией, а утром у неё останавливается сердце? Я не верю в такие совпадения. К тому же, её тела нет в морге.

Робин кивнул, проводя рукой по лицу.

– Ты думаешь, она жива?

– Нет, Локсли. Я думаю, вряд ли из морга исчез бы труп с внезапной сердечной смертью в выписке.

– Твою мать…

– Позволь мне предположить, что вы общались с ней у всех на виду?

– Да, Свон. Мы сидели на той лавке, под яблоней. Я знать не знал, что она ценный источник информации, просто хотел приободрить её потому, что она очень сильно скучала по Реджине!

– Дерьмо… – Эмма кивнула, тяжело вздохнув, будто Робин подтвердил её догадки. Пальцы вцепились в переносицу, безуспешно пытаясь унять резкую вспышку головной боли, – её блокнот. Ты знаешь, где его искать? Может быть, там есть что-то, что можно использовать.

– Все её личные вещи были в палате. После смерти пациента их обычно передают родственникам, заполняются акты о выдаче. В случае отсутствия родственников имущество пациента признаётся выморочным и может отойти в право владения клиники после судебного рассмотрения. Нужно проверить акты выдачи, если их нет, значит, блокнот ещё здесь, скорее всего в сейфе у Коттона.

Свон простонала:

– Блокнот нам не достать, ясно. Сунемся к актам – будут задавать вопросы, а полезем к Коттону… – дальше последовала красноречивая пауза. И она, и Локсли прекрасно понимали, чем им это светит и как потом аукнется. Эмма раздражённо потёрла глаза, не обращая внимания на задумчивый взгляд коллеги.

– Ты же говорила, что показания пациента психдиспансера лишены юридической силы…

– Да, если подать их как показания пациента психдиспансера. Я долго думала над тем, как бы всё это провернуть. Можно было использовать Ливи в качестве секретного свидетеля. Это очень непростая процедура, но в нашем случае это был единственный вариант использовать показания девчонки в суде.

– У тебя всё ещё есть часть её записей.

– Этого мало. – Эмма покачала головой, задумчиво глядя на коллегу, – У тебя есть Реджина. Узнай у неё что ей известно по этому делу.

Робин склонил голову на плечо, не отрывая от Свон взгляда:

– Я не понимаю, Свон. Вчера ты убеждала меня в том, что вся эта затея – чушь собачья, а сегодня хватаешься за все ниточки, до которых можешь дотянуться. Что изменилось?

Свон фыркнула, скрещивая руки на груди:

– Вчера я была убеждена в том, что Ливи не в себе, а ты пытаешься таким образом убрать Коттона с дороги.

– И что же тебя переубедило?

– Семнадцатилетние девочки просто так не умирают от остановки сердца сразу после разговора с тобой, Локсли!

– Хочешь сказать, что для того, чтобы ты начала действовать, нужно было, чтоб Оливия умерла? – брови доктора в явном неодобрении сошлись на переносице.

– Не тебе, трахающему вверенную тебе пациентку, читать мне нотации о морали, Робин! – прошипела Эмма, – Мне жаль девчонку, но она лишь одна из многих жертв. Если не упрятать Коттона и его свору за решётку, твоя драгоценная Миллс может стать следующей!

– Я не узнаю тебя, Эмма. С каких пор ты так легко говоришь о сопутствующих потерях?

– С тех пор, как получила приказ сворачивать операцию! – всегда собранная Эмма вдруг взорвалась, – Мы ещё можем что-то сделать, но для этого мне нужно избавиться от необходимости торчать в палатах и заполнять гребаную кипу бумаг, это всё мешает мне заниматься тем, что действительно важно! – быстро взяв себя в руки Эмма уже более спокойно продолжила, – Я помогу тебе достать отсюда Реджину, если ты поможешь мне, Локсли. Прекрати нарываться и играй хорошего психиатра за нас обоих. Я постараюсь что-то нарыть и спустить на эту чёртову клинику всё Бюро. – Её мобильник пикнул, и она со вздохом достала его из заднего кармана джинсов. – Это Генри. Мне пора домой. Расспроси Реджину об этом борделе, судя по записям Ливи, она там чуть ли не главная дичь. Мне нужны имена. Катастрофически. Убеди свою пассию вернуться под твоё крыло. Это будет не просто, скорее всего, Коттон ей откажет. Было бы неплохо, если бы её заявление о твоём неподобающем поведении чудесным образом испарилось, а она устроила что-то вроде спектакля в душевой, но желательно без летальных исходов. И при свидетелях. Тогда у него не будет выбора – если он не передаст её другому врачу, покажется не объективным в отношении собственных действий и предвзятым в отношении тебя.

Робин долго наблюдал за тем, как Эмма собирает вещи, отдавая ему приказы. Не услышав ответа, Свон резко обернулась и вопросительно приподняла бровь.

– На кого ты работаешь? – Эмма сняла халат и повесила его на спинку своего стула, – ты явно здесь не просто так, тебя покрывают. Плюс, я помню, как ты говорил, что твои работодатели не станут помогать с Реджиной. Обо мне ты уже знаешь, кто завербовал тебя?

– Ми-6.

– Что здесь забыла британская разведка?

– В стенах этой больницы монаршая особа.

– Полагаю, с мозгами набекрень, раз её до сих пор не вытащили отсюда?

– Да.

– Хорошо. Мне нужно будет донести об участии британских коллег в этом вопросе. Бюро будет зубами скрежетать, но, возможно, это поможет делу. Кто твой связной?

– Колтер. Дэниел Колтер.

Эмма замерла, задумчиво проводя пальцами по белоснежной ткани халата.

– Я где-то слышала эту фамилию…

– Людей с фамилией Колтер полным-полно по всей Америке.

Эмма вскинула руку вверх, выставив указательным палец, одним жестом попросив Робина помолчать.

«Колтер…Колтер…Колтер…». Девушка перевела задумчивый взгляд на Робина. Почему-то казалось, что они как-то связаны.

– Он британец?

– Американец, переехал на остров после какой-то личной трагедии.

Глаза Эммы расширились, на лице отразилось внезапное осознание, и девушка звонко рассмеялась.