Дочь клана - Морган Хауэлл

Послышался голос сидящей на носилках королевы:

— Грунат дати? («Сражаться сегодня?»)

— Да, Великая Мать, — ответила Дар по-оркски, — этот сын-вашавоки искушен в искусстве боя. Он говорит, что было бы мудро для нас убить вашавоки, когда они не будут готовы дать нам бой.

— Сыновья не должны давать советы матерям, — ответила королева на родном наречии, — больше никто сегодня не будет убивать. Произойдет нечто более важное.

Дар не могла не повиноваться королеве, хотя засомневалась в том, в здравом ли рассудке Мут Маук.

«Эта битва решит нашу судьбу. Что может быть важнее?»

Дар ничего не приходило на ум. Даже если королева не бредила, ее решение с точки зрения стратегии выглядело ужасно. Дар поневоле вспомнила слова мерданта Тига, а он говорил, что орки проигрывают сражения из-за того, что им недостает сообразительности.

— Что только что сказала королева? — спросил Севрен.

— Мы пойдем на вершину холма, — ответила Дар, — сегодня боя не будет.

— Это страшная глупость! — воскликнул Севрен, — это войско мы можем одолеть, но скоро они получат подкрепление. Проход к горам узкий, и враги, закрепись там, получат более выгодную позицию. Ты Сосновую лощину помнишь?

— Помню, но королева все решила, — дар добавила шепотом: — Тебе еще не поздно уйти.

— Лучше я останусь с тобой.

— Значит, ты глупец.

Севрен печально улыбнулся.

— Это мне уже говорили.

Орки взошли на вершину холма за пару часов до полудня. Разложив на земле камни, они обозначили «Объятия Мут ла», а затем поставили внутри круга свои тростниковые шалаши. В лагере воцарилась мирная обстановка. Некоторые из сыновей собрали хвороста, и женщины принялись готовить скудный завтрак. Несколько орков встали дозором, а остальные забрались в свои шалаши. Мут Маук, невзирая на холод, предпочла остаться на солнце.

Но у Дар настроение было далеко не мирное. Спокойное поведение орков выглядело полной противоположностью тому, как вела себя королевская рать. Стоя на вершине холма, Дар видела, как это войско готовится к бою. Сначала армия двигалась по дороге на север. Но прежде чем она скрылась из виду, на дороге появилась кавалерия, скачущая с юга. Эти отряды тоже направились к проходу к горам. Дар догадывалась, что вскоре они соединятся с основным войском.

Глядя на умелые действия королевских войск, Дар чувствовала обреченность. Она не сомневалась, что дорога к дому будет полита кровью, что с каждой минутой надежда на благополучный исход тает. Дар чувствовала, что орки должны атаковать немедленно, и решила подойти к королеве и убедить ей в том, что необходимо действовать. Мут Маук все еще сидела рядом с шалашом. Королеву знобило, ее мучила одышка, но она улыбалась.

— Давно не сидела я под взором золотого ока Мут ла, давно не чувствовала ее дыхания, — сказала она.

— У тебя будет для этого много дней, — сказала Дар, — тебе стоит укрыться от ветра и холода.

— Разве Мут ла посылала тебе видения о том, что мне осталось прожить еще много дней?

— Тва, тетушка.

— Я так и думала, — сказала королева, — поэтому уж лучше я наслажусь этим днем.

Дар низко поклонилась королеве.

— Мут Маук, у меня тревожные мысли. Можно мне поделиться ими с тобой?

— Прошу, говори.

— Я думаю, мы сегодня же должны отправиться домой. Мы встретимся в бою с вашавоки, но сейчас их меньше, чем будет потом.

— Это не важно, — ответила королева.

— Прости меня за дерзость, Мут Маук, но как же это может быть не важно? Ты наша Великая Мать. Мут ла послала меня, чтобы я отвела тебя домой. Эти вашавоки будут пытаться остановить нас.

— И почему же мне нужно вернуться домой?

Этот вопрос ошеломил Дар. Она не сразу ответила.

— Яд отравил тебя. Ты больна. Ты нуждаешься в исцелении.

— Даргу, много зим я пила целительные снадобья, — заметив озадаченность Дар, королева улыбнулась, — черный Вашавоки каждый вечер добавлял снадобья в мою еду.

— Тва. Это была отрава.

— Черный Вашавоки отравил меня давным-давно. С тех пор он давал мне противоядие, чтобы я могла жить. Это снадобье затуманивало мой рассудок, но помогало мне оставаться живой, — Мут Маук посмотрела Дар прямо в глаза, — хай, Даргу. Я скоро умру. Думаю, это случится сегодня.

Дар охватило чувство вины и отчаяния.

— Значит, это я принесла тебе смерть! — Она упала на колени перед королевой, слезы заволокли ее глаза, — у меня все горит в груди! Я не знала. Прошу тебя, прости меня!

— Тут нечего прощать. Я сама решила умереть.

Испуг, тоска, смятение — все это Дар вложила в одно-единственное слово.

— Почему?

— Не я сейчас важна, — ответила ей королева, — до того, как я стала Мут Маук, я звалась Зета-ят. Когда я получила Фатму от предыдущей королевы, я стала Мут Маук. Важна Фатма, а не я. Это дух уркзиммути. Я жила только для того, чтобы Фатма не была утрачена, чтобы я могла передать ее тебе.

— Но почему Фатму должна получить я?

— Потому что тебя избрала Мут ла. Помнишь, как ты узрела меня в видении? Когда я спрашивала, где ты, я спрашивала, где та мать, которая воспримет от меня Фатму.

— Тва! Тва! Не может быть, чтобы это была я.

— Даргу-ят, это ты. Это должна быть ты. Ты здесь единственная мать-уркзиммути, а я умираю. Такова воля Мут ла, такова цель твоей жизни, — дрожащими руками Мут Маук утерла слезы со щек Дар, — сядь рядом со мной. Пусть красота творений Мут ла успокоит твою грудь.

— Мут Маук, я не готова.

— К жизни никто не бывает готов. Мы просто рождаемся и начинаем жить. Когда ты станешь Мут Маук, слушайся своего сердца.

— Так говорил Веласа-па.

Мут Маук улыбнулась.

— Мут ла тоже так говорит.

И королева подставила лицо солнцу.

39

Когда солнце начало садиться, Мут Маук попросила орков собраться. Пригласили также Севрена и женщин, хотя они и не понимали оркской речи. Орки сели кольцом вокруг королевы. Она встала, опираясь на плечо Дар. Мут Маук начала с рассказа о том, как в клане Ят родился младенец, наделенный Фатмой. Она рассказала о том, как Фатма передавалась от одной Великой Матери к другой, и назвала всех поименно. Перечень она закончила своим именем.

— Фатма — это дар Мут ла уркзиммути, — сказала Мут Маук, — мать, обретающая этот дух, ближе всех к Мут ла. Ее слова мудры, им нужно повиноваться.

— Хай, Мут Маук, — зором произнесли орки.

— Скоро Мут ла заключит меня в объятия, — сказала королева, — она послала другую мать, чтобы она получила дар Фатмы. Эта мать — Даргу-ят.

Дар ожидала, что орки возропщут, но их лица были торжественны, и они встретили слова королевы молча. Дар знала, что нужно делать дальше. Она сбросила плащ и встала перед Мут Mayк, обнажив грудь. Королева положила руки ей на грудь.