Птичья песня - Яна Ветрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну? – мрачно спросил Амарант.
– Я хочу спросить про сказки.
Брови мальчика удивлённо поползли наверх, а потом он с облегчением рассмеялся, вмиг растеряв всю свою аристократическую важность.
– Так это не про моего пса?
Я помотала головой.
– Он вчера наделал дел! От газонов и цветников ничего не оставил.
Мальчишки, окружившие нас, рассмеялись.
– Толстая Лили вчера приходила! И такая: «Пф-ф-ф, пф-ф, я на эти маргаритки дюжину записок убила!» – пробасил один из мальчишек, смешно переступая с ноги на ногу и обхватив руками воображаемый живот.
Амарант сначала тоже расхохотался, а потом покраснел. Видимо, от толстой Лили ему всё-таки досталось.
– Так что за сказки, госпожа?
Я решила снова попытать удачу:
– Ну, например, про алых бабочек.
– Про алых бабочек – не сказки, – мрачно сказал Амарант.
– Значит правда, что семьдесят лет назад они вырвались и разлетелись по мирам?
– Конечно, – сказал один из мальчишек. – Мой прадедушка из-за алой бабочки умер.
– Твой прадедушка умер от того, что много пил!
– Да? – возмущённо крикнул мальчишка. – А от чего он стал много пить, по-твоему?!
Завязалась потасовка, и я отскочила, чтобы меня не задели.
– Ещё что-то? – спросил Амарант, которому тоже хотелось помахать кулаками, но при взрослых, роль которых в этот момент выполняла я, он старался вести себя прилично.
– Дракон, – сказала я, – он настоящий?
– Хм, – усмехнулся мальчик, – это смотря как посмотреть. Совет говорит, что ненастоящий, а мой отец утверждает, что заявления Совета надо понимать наоборот. Эй, ребята!
Мальчишки отвлеклись от потасовки. Двое вскочили с земли, поправляя пиджаки и приглаживая волосы.
– Что мы знаем про дракона? – командирским голосом спросил блондин.
– Мы не знаем ничего, – вздохнул один мальчик, – кроме считалочки.
– …и что зазеваешься – дракон тебя сожрёт…
– …кусочек за кусочком!
Амарант поднял ладонь, призывая к молчанию, и сделал знак выстроиться в ряд.
В отличие от девочек, мальчишки не стали декламировать вместе, а говорили строку за строкой по очереди. Впрочем, звучало это не менее жутко, чем хор детских голосов.
Раз и два – обняли когти.
Третий сердце нанизал.
Следующий – мысли в клочья.
Пятый душу разорвал.
Раз – ты пропал!
Два – ты пропал!
Три – ты пропал!
Четыре, пять –
Некого искать.
Есть только он,
Ты – дракон!
– Вот и решай, настоящий или нет, – сказал блондин и собрался было уходить, но я остановила его.
– Подожди! Я хочу записать.
У одного из мальчишек в кармане обнаружился смятый листок с чистой обратной стороной, а другой дал мне карандаш. Под диктовку я записала слова, а ребята с любопытством глядели на незнакомые буквы.
– Это какой-то далёкий язык, не соседний, – сказал мальчишка, изображавший толстую Лили.
– Я из другого мира, – сказала я.
Мальчишки с уважением закивали, а Амарант сказал:
– Когда я вырасту, буду путешествовать по мирам. Так что ты приходи ещё, расскажешь про свой.
– Да тебя папаша не отпустит! – смело выкрикнул кто-то из ребят.
Тут же разгорелась новая драка, а я поспешила к последнему адресату. Я порядком задержалась и старательно игнорировала мысли о том, что меня ждёт дома.
На спуске меня догнал рыжий мальчишка, тот самый, который играл с девчонками, пока я не подошла.
– Это ты Лис? – прямо спросила я, уже порядком раздражённая общением с детьми.
– Ну да, – улыбнулся во весь рот мальчишка. – Это у тебя что?
Он выхватил конверт, прочитал адрес, фыркнул и вернул обратно.
– Не туда! Выше и налево. Давай провожу. Мне тебе кое-что сказать надо.
– Про Лисий город?
Лис досадливо отмахнулся, как будто я завела унылую беседу о погоде.
– Про дракона. Я обещал своему другу не лезть. Он давно и безуспешно занимается, скажем, одним проектом. Практически в последнюю минуту появился крошечный шанс, и если я влезу, то могу всё испортить. Любое необдуманное слово может изменить ход истории.
Мальчишка говорил по-взрослому – наверное, копировал речь родителей. Я посмотрела на его одежду – чистая, аккуратная. Может быть, он магию не видит, и его не взяли в школу, поэтому он рядом ошивается? Волосы у Лиса были густого рыжего цвета, короткие, мягкие, и я вдруг поймала себя на мысли, что мне хочется провести рукой по его шёрстке… То есть, по волосам.
– Ты не отвлекайся, птичка.
Я вздрогнула, а мальчишка по-хулигански улыбнулся и подмигнул. Глаза у него были янтарно-коричневого цвета.
– Так вот, я только одно скажу: драконий коготь сделан из сотни алых бабочек.
– И что?
Мальчишка скептически взглянул на меня и пробормотал:
– Как он и сказал…
– Кто что сказал?! – я начала терять терпение.
– Мой друг! – Лиса я тоже раздражала. – Сказал, что ты думать не любишь.
– А кто вообще этот твой друг? – вскипела я. – Я его что, знаю?
– Встречала разок, – ехидно проговорил мальчишка, – он тебе подарочек оставил.
– Какой… – я не успела окончательно взорваться, потому что Лис перебил меня:
– Так вот, хоть ты этого и не любишь, но всё-таки подумай, что делают бабочки и что будет, если спрессовать сотню в один пульсирующий жаждой жизни камень. Смотри-ка! – он указал пальцем вверх за мою спину, а я, как последняя дурочка, попалась.
Там, куда указал мальчишка, ничего не было. Когда я обернулась, Лиса и след простыл. Я повертела головой, недоумевая, куда он мог так быстро убежать. Только если прыгнул в пышные кусты у домика с тремя жёлтыми рыбками на двери. Это было именно то место, куда следовало доставить последний конверт. Непримечательный среднего роста и возраста мужчина быстро пробежал глазами по строчкам, коротко, как будто извиняясь, сказал «нет» и закрыл дверь.
Глава 20. Раз и два
У меня не осталось причин оттягивать возвращение, и я поплелась вниз по дороге. Мысли не хотели замедляться, мою голову как будто заполнила стая зудящих мух. Воспоминания о тюрьме сменялись мыслями о сказках, которые вдруг прерывал голос господина Роминора, и я вновь обижалась на его фразу, что я трясусь, как мышь. Начальника полиции сменяли Тео и Тун, и я представляла Тун в её кружевном наряде и моих кроссовках.
У калитки меня встретил грязный Бонифаций, улыбающийся во всю свою мраморную морду.
– Я же тебя всего пару дней не чистила! – возмутилась я.
Однако львам пришлось остаться немытыми – глядя на мирно спящего Достоевского, я не могла вспомнить, когда сама нормально спала. Я тихонько открыла входную дверь, но тут же почувствовала, что колдуна нет дома. В городе его тоже не было. Наверное, ушёл в тень мира. Я развернулась, встала лицом к двери и открыла её – нет, опять сад. Надо бы попробовать поиграть с зеркалами, чтобы дверь открывалась в тень мира, но сейчас я была слишком утомлена.
Я сунула деньги в шкатулку, налила стакан воды, отметив, что нужно купить ещё записок. Нетронутые яблоки так и лежали на столе, но, несмотря на голод, у меня не осталось сил даже на то,
