Обманутые иллюзии - Нора Робертс

- Извини.

Но от извинения Леклерк нахмурился еще больше. Люк был без шапки и без перчаток, а для защиты от разгулявшейся стихии надел только простую холщевую куртку. Леклерк почувствовал в сердце острый укол зависти.

- Ты что, сюда за подаянием пришел? Люк втянул носом воздух и уловил безошибочный аромат печеных яблок.

- Если мне дадут.

- Почему бы тебе самому не научиться готовить? Ты думаешь, что можно примчаться сюда, когда захочешь, потом умчаться с полным животом? У меня здесь не бесплатная столовая для бедных.

- Видишь ли, в чем дело, - Люк уже давно привык к грубым выражениям кейждина, чтобы принимать его слова близко к сердцу, и спокойно налил себе из кофейника, гревшегося" на плите. - Я так полагаю, что хорошо, по-настоящему хорошо, можно делать только ограниченное количество вещей.

Леклерк фыркнул.

- Ив чем же ты так хорош, mon ami, что не можешь сварить яйца?

- В магии. - Люк взял чайную ложку сахара, сжал кулак и пересыпал белые кристаллы в дырочку между большим и указательным пальцем. Немного подождав, он разжал руки - в них было пусто. Леклерк хмыкнул, но этот звук вполне мог сойти за смешок. - В воровстве, - он протянул Леклерку потертый бумажник, который вытащил из заднего кармана старика, пока шел мимо него к плите. - И в сексе, - взяв чашку, он отхлебнул кофе. - Но здесь ты должен поверить мне на слово, потому что демонстрации не будет.

Морщинистое лицо Леклерка растянулось в усмешке.

- Значит, ты думаешь, что все это делаешь хорошо, а?

- Все это я делаю просто отлично. А теперь, как насчет одного печеного яблока?

- Сядь и ешь за столом, как тебя учили, - смирившись с его обществом, Леклерк вернулся к тесту. Его руки умело справлялись с домашней работой, но по ним словно скользили и извивались змеи, прошипевшие; - А где Роксана?

- На гимнастике. Она сказала, что после занятия пойдет обедать с подругами.

- А ты, значит, рыщешь в поисках добычи, oui?

- Я отрабатывал элементы нового трюка и решил устроить перерыв, - ему не хотелось признаваться, что без нее квартира кажется пустой. - К Марди Гра* все будет готово.

______________

* Марди Гра (Mardi Gras) - карнавал, традиционно проходящий в Новом Орлеане во время католической масленицы.

- У тебя только две недели.

- Этого достаточно. Наверное, толпы людей соберутся посмотреть, как я болтаюсь на горящей веревке над озером Пончатрейн. Я поставил пятьдесят кусков, что избавлюсь от наручников и поднимусь обратно на мост до того, как веревка сгорит.

- А если не получится?

- Тогда я потеряю пятьдесят тысяч и намокну. Леклерк переложил тесто в большую миску и накрыл его.

- Высоко тебе будет падать.

- Ничего, я умею нырять, - он подцепил вилкой теплое, ароматное яблоко и отправил его в рот. - Мне как раз хотелось обсудить пару деталей с Максом. Он здесь?

- Он спит.

- Сейчас? - Люк удивленно поднял брови. - В одиннадцать часов?

- Он плохо спит по ночам, - Леклерк обеспокоенно нахмурился, но в этот момент он стоял спиной к Люку, смывая с пальцев прилипшее тесто. - Человек имеет право спать в своем собственном доме столько, сколько хочет.

- Да нет, я не это имел в виду... он никогда раньше не просыпался так поздно, - Люк посмотрел в сторону холма и только теперь заметил, как тихо было в доме. - С ним все в порядке?

Люк не сводил глаз с неподвижной спины Леклерка. В уме он ясно представлял Макса, разминающего руки, пальцы, то выгибая, то выпрямляя, то быстро перебирая ими, как пианист перед выступлением.

- Как его руки? - по тому, как напряглись плечи Леклерка, Люк понял, что его вопрос попал в цель. Ожидая ответа, он от домашних запахов специй, яблок и хлебного теста вдруг почувствовал себя словно больным.

- Не знаю, о чем ты, - все так же стоя к нему спиной, Леклерк закрыл воду и старательно вытер руки полотенцем.

- Жан. Не морочь мне голову. Поверь, что я волнуюсь за него так же сильно, как и ты.

- Иди к черту, - но в этих словах не чувствовалось убежденности, и Люк понял ответ.

- Он был у врача? - у Люка внутри все сжалось. Вилка звякнула о блюдце, когда он резко отодвинул его в сторону.

- Лили уговорила его, - Леклерк, наконец, повернулся, и в его маленьких темных глазках отразились горечь и волнение, которые он пытался скрыть. Они дали ему таблетки, чтобы снять боль. Боль в пальцах, comprends*? Не здесь, - он постучал кулаком по сердцу. - Таблетки не вернут ему магию. Ничто не вернет.

______________

* Понимаешь (фр.)

- Но что-то же должно быть...

- Bien, - прервал его Леклерк. - Ничего. У каждого человека внутри есть расписание. И оно говорит: теперь его глаза потускнеют, а уши станут хуже слышать. А в это утро он проснется и не сможет согнуться, а на следующий день у него начнут болеть суставы. А потом его подведет мочевой пузырь, или станут слабыми легкие, или разорвется сердце. Врачи посоветуют ему делать то, принимать это, но bon Dieu установил время, и когда Он скажет: "c'est assez"*, то все кончится.

______________

* с'est assez (фр.) - достаточно, хватит

- Я в это не верю, - Люк не хотел верить. Он встал, отшвырнул стул. Ты говоришь, что мы никак не можем на это повлиять, что мы беспомощны.

- А ты думаешь иначе? - Леклерк хрипло засмеялся. - Вот это и есть дерзость юности. Ты думаешь, это случайность, что ты пришел на карнавал в тот вечер, и что вы с Максом нашли друг друга?

Люк слишком ясно помнил властное лицо на афише и то, как нарисованные глаза заманили его в шатер.

- Мне просто повезло.

- Повезло, oui. Удача - еще одно имя судьбы. Люк больше не желал выслушивать рассуждения фаталиста Леклерка. Уж слишком они приближались к его собственным потаенным убеждениям.

- Все это не имеет никакого отношения к Максу. Мы должны повести его к специалисту.

Pourquoi?* Чтобы он сделал разные анализы и окончательно разбил его сердце? У Макса артрит. Боль можно облегчить, но вылечить его нельзя. Его руки теперь у тебя, у тебя и у Роксаны.

______________

* Зачем (фр.)

Люк опять сел, грустно уставившись в остывший кофе.

- А она знает?

- Умом, может быть, и нет, но сердцем знает. Так же, как и ты, Леклерк заколебался. Доверившись интуиции и своей судьбе, он сел напротив Люка. - Это не все, - спокойно сказал он.

Люк поднял глаза. От выражения лица Леклерка у него по спине пробежали мурашки страха.

- Что? - Он сидит часами над книгами и картами.

- Философский камень?

- Oui, этот камень. Он разговаривает с учеными, профессорами, даже медиумами.

- Камень увлек его воображение. Что в этом плохого?

- Само по себе - ничего. Это его Чаша Грааля. Думаю, если он найдет его, то успокоится. Но сейчас... Я заметил, как он читал книгу, и час спустя он все еще смотрел на ту же самую страницу. За завтраком он может попросить Мышку передвинуть диван в прихожей под окно. А за обедом он спрашивает, почему переставили мебель. Он говорит Лили: сегодня мы должны репетировать новый номер, она ждет его в зале, потом идет искать, а Макс сидит в библиотеке, заваленный книгами. И он ничего не помнит о репетиции!

Страх вцепился в Люка острыми зубами и когтями.

- У него просто много всего в голове.

- Вот его голова меня и беспокоит, - вздохнул Леклерк. Он думал, что его глаза слишком стары для слез, но почувствовал вдруг их горячую влагу и был вынужден замолчать. - Вчера я нашел его во дворе. Он был в костюме, но без пальто или плаща. "Жан, - сказал он, - а где фургон?

- Фургон? Но...

- У нас нет фургона, - Леклерк поднял взгляд и посмотрел Люку прямо в глаза. - Уже десять лет, как у нас нет фургона, но он спрашивает, вымыл ли его Мышка перед представлением. Тогда я сказал, что сегодня представления не будет, и он должен вернуться в дом, в тепло, - Леклерк взял свою чашку и сделал большой глоток. - А он как-то растерянно огляделся, и у него в глазах я увидел страх. Я отвел его в дом, наверх, в спальню, и уложил в постель. Он спрашивает, пришла ли Роксана домой из школы, я говорю: нет, еще не пришла. Но скоро придет. Он говорит: сегодня Люк опять приведет на ужин свою хорошенькую подружку, я отвечаю: bien, я приготовлю etouffee*. Потом он засыпает, а когда просыпается, то думаю, уже ничего этого не помнит. Люк разжал кулак и положил ладонь на колено.

______________

* etouffee (фр.) - тушеное мясо

- О Боже!

- Если тело предает человека, то он движется медленнее. Но что делать, если его предает рассудок?

- Ему надо показаться врачу.

- A, oui, так и будет, потому что на этом настоит Лили. Но и ты должен будешь сделать одну вещь...

- Что я могу сделать?

- Ты должен понять, что он не может отправиться с тобой в Теннесси, не дав Люку заговорить, Леклерк продолжал: - Макс будет участвовать в организации, но не в выполнении. Вдруг он забудет, где находится и что делает? Ты можешь так рисковать? Ты можешь так рисковать его жизнью?

- Нет, - ответил Люк после долгого молчания, - Я не буду рисковать. Но я не могу и обидеть его, - он задумался, потом кивнул: - Кажется, мы должны...