Кантор идет по следу - Самош Рудольф

– Что ты намерен делать с инкассатором и шофером?

– Подпишут протокол, и я их отпущу. Машины «опель» и «фиат» наверняка украдены. Я уже объявил розыск.

– Ты даже не предупредил их о невыезде.

– Оснований для их ареста у меня нет. Каждый имеет стопроцентное алиби. Видимо, время было рассчитано до секунды…

Шатори кивнул:

– Желаю успеха! – Он встал и попрощался.

В коридоре седьмого этажа он встретился с Чупати, который куда-то вел Кантора. Чупати вопросительно посмотрел на своего начальника.

– Дело это не наше, – пробормотал Шатори. Он вошел в кабинет и зажег свет. Взгляд его остановился на шахматной доске: фигуры на ней стояли так, как они с Чупати оставили их, уходя на задание.

– Шах, – мрачно буркнул Шатори. Глядя на шахматную доску, капитан убедился, что этой партии ему никак не выиграть. В голову лезли эпизоды из английского фильма «Ограбление века».

Спустя несколько минут он глубоко вздохнул и встал, чувствуя, как спина его покрылась испариной. Он подошел к дивану и прилег на него, уставившись глазами в испещренный трещинами потолок.

Капитан знал, что рано или поздно украденные деньги будут пущены в оборот. Однако Шатори не принадлежал к числу людей, которые могли терпеливо и долго ждать…

На столе затрещал телефон. Капитан открыл глаза. Он видимо, задремал. За окнами уже брезжил рассвет.

Звонил подполковник Салкаи.

– Лавры будут твоими, – сказал подполковник. – Начальство распорядилось передать тебе это дело… Мы будем оказывать твоей группе посильную помощь. «Опель» обнаружен на автомобильной стоянке в окрестностях Будапешта. Как мы и предполагали, «опель» и «фиат» вчера вечером были похищены преступниками… Обе машины украдены в центре со стоянки на улице Региношта. Вот и все.

– Не так уж и много, – произнес Шатори и тут же подумал о том, что вот настал момент, которого он так долго ждал.

На следующее утро капитан Шатори получил официальное задание расследовать дело об ограблении машины. Из группы подполковника Салкаи были выделены четыре следователя.

В начале девятого состоялось первое совещание оперативной группы. Почтовое ведомство подтвердило, что в ящике действительно находилось пять миллионов форинтов. В общих чертах обстановка ограбления была ясна, однако показания шофера и инкассатора почти ничего не дали. Они даже не смогли толком описать грабителей. Шофер, например, утверждал, что один из грабителей был невысокого роста, а инкассатор оспаривал это. Лиц грабителей ни шофер, ни инкассатор не разглядели.

Осмотр следов на месте происшествия тоже не дал ничего нового.

Шатори объявил повсеместный розыск лиц, подозрительно сорящих деньгами. Одповременно он затребовал из управления список лиц, которые были задержаны или арестованы прошлой ночью, с указанием причин их ареста.

Каждый член группы получил конкретное задание.

Допрос шофера никак не выходил из головы Шатори, но капитан пока ни с кем не делился своими сомнениями. После окончания совещания он взял в руки протокол допроса шофера почтовой машины и внимательно перечитал его, затем мысленно набросал план розыска грабителей.

В это время позвонили из управления печати и поинтересовались, как идут розыски и может ли полиция сообщить что-нибудь журналистам о совершенном ограблении.

– Мне кажется, – со злостью произнес Шатори, – вам бы пока следовало оставить нас в покое!

Он нервно бросил трубку на рычаг и вскочил со стула.

– Я иду в архив, познакомлюсь с картотекой, – сказал он секретарше. – Вернусь через час, по возможности прошу мне не мешать.

Однако вместо одного часа капитан пробыл в архиве целых два.

– Кто заполнял эту карточку? – спросил капитан начальника архива, показывая на листок, который он держал.

– Вот эта машина, согласно заложенным в нее данным, – с гордостью произнес начальник архива, показывая на огромную замысловатую машину с клавиатурой.

– Что это такое?

– Электронная машина.

– Ах, вот оно что… Тогда попробуйте заложите еще раз.

– Пожалуйста, но…

– Никаких «но».

Электронная машина через несколько секунд выдала карточку с данными, которые полностью соответствовали предыдущим.

– Что, по-вашему, означает это «не виновен»?

– Означает оно то, что в настоящее время данное лицо не находится ни под арестом, ни под следствием.

– А если это самое лицо раньше находилось под арестом, но, к примеру, попало под амнистию?…

– Амнистированных лиц мы через электронную машину не проверяем.

– А где хранятся старые карточки?

– В архиве.

Шатори снова спустился в архив. Он перебрал массу старых карточек на лиц, совершивших то или иное преступление в течение прошедших десяти лет. Спустя полтора часа капитан неожиданно нашел карточку, в которой было записано, что студент третьего курса медицинского института Йожеф Гажо привлекался к уголовной ответственности за мошенничество.

Шатори в сердцах выругал электронную машину, по показаниям которой Гажо оказался «не виновен». Капитан чувствовал, что теперь его, казалось бы, ни на чем не основанное подозрение приобретает под собой почву. Инстинктивное подозрение превращалось в уверенность, давая ему в руки хоть и тоненькую, но все же ниточку.

Еще утром два полицейских пошли по следам Гажо: один из них – на работу Гажо под видом шофера, чтобы поговорить там с людьми, а другой – на центральную телефонную станцию.

Когда капитан вернулся из архива, секретарша, слегка располневшая женщина лет тридцати, в погонах младшего лейтенанта, сообщила, что его три раза спрашивали по телефону.

– Кто?

Секретарша покачала головой:

– Какая-то женщина.

– Свидетельница?

– Не думаю, – ответила секретарша неуверенно. – Потому что она, вы уж меня извините, сказала: «Передайте ему, что нечего из меня дурочку делать…»

Шатори удивленно уставился на секретаршу и спросил:

– Кто она такая?

– Фамилию я забыла, помню только, что врач…

– А-а, – кивнул Шатори и быстрыми шагами прошел к себе в кабинет. – Любопытно, – пробормотал он и тяжело вздохнул.

«Видно, судьба против меня. Не везет мне с женщинами: прождала полтора часа, а я не пришел. Эх! – Капитан безнадежно махнул рукой. – Это у меня уже не первый раз: опять эабыл про свидание».

Несколько секунд Шатори раздумывал над тем, как должен поступить мужчина в подобной ситуации, и решил, что никак. Вспомни он об этом свидании раньше, можно было бы позвонить в эспрессо, а теперь уж поздно.

Объяснять ей что-нибудь сейчас бесполезно: женщины этого не понимают и не умеют прощать, когда о них забывают.

В этот момент секретарша открыла дверь и остановилась на пороге. Шатори удивленно повернул голову.

– Я бы хотела пойти пообедать, – проговорила секретарша.

– Сейчас обеденное время?

– Уже третий час. А вы разве не пойдете обедать?

Шатори покачал головой и, словно не расслышав ее вопроса, поинтересовался, не звонил ли Калди.

– Нет, не звонил.

– Тогда приятного аппетита, – кивнул Шатори, отпуская секретаршу на обед.

Капитан Шатори еще рано утром послал старшего лейтенанта Калди на квартиру к Гажо, чтобы сделать там обыск до прихода шофера.

«Где его черти носят до сих пор», – с неудовольствием подумал капитан и вдруг почувствовал, что сильно проголодался. К тому же очень хотелось спать. Он все же решил спуститься вниз и пообедать. Преодолев сонливость, капитан не спеша пошел по коридору.

– Я иду обедать, – сказал он идущему навстречу Чупати. – Если будет звонить Калди или, быть может, он вернется, немедленно скажи мне.

Не успел капитан дойти до лифта, как услышал крик старшины:

– Начальник! К телефону!

Звонил старший лейтенант Калди. Он просил прислать кого-нибудь для подмены. Находился старший лейтенант в доме на улице Байза.

– А что вы там делаете?! – удивленно воскликнул Шатори.