Вуаль для Евы - Алекс Джиллиан

— Значит, ты счастлива?

— Особенно сейчас. Ты же навсегда вернулась?

— Да.

— И у нас будет настоящая семья?

— Да.

— И много братиков и сестренок?

— Очень много. — сквозь слезы улыбнулась я.

Прошло две недели. Я все время проводила с дочерью. Даже спала в ее комнате. Не могла расстаться с ней ни на минуту. Удивительно, как быстро она обучалась тому, на что у меня ушли годы. Адам не тревожил нас, словно понимая, что я пока не готова видеть его. Я не знала, что сказать ему, и как себя вести. Все мои мысли были поглощены дочерью, которой я была лишена на долгие пять лет. Винила ли я Блейка? Теперь нет. Обретенное счастье было выше обид. Наверно, он во многом оказался прав. Благополучие и свобода зависят только от нашего желания. Однажды я захотела забыть и начать жить сначала — так и произошло. А когда почувствовала, что мне мало того, что я имею, и не хватает главного — я начала искать. И нашла. Свою свободу и свое счастье.

И я сделаю все, что смогу, что способна, я сделаю этот мир, в котором будут жить мои дети лучше, чище и добрее. Я наполню его любовью, живущей и бьющейся в моем сердце. Чистой и бесконечной, как все во Вселенной. Мир, где царит Гармония и Бесконечная любовь. И нет места злу, жадности, алчности, и жажде власти, где сильный не пожирает слабого, где исчезнут мерзкие сущности, манипулирующие сознанием людей, заставляя их идти по ложному пути в поисках материальных благ, забыв о том, кто мы, и зачем пришли сюда. Мы откроем бездонные горизонты Вселенной и ее блага, ее силу и Единство. Пришло время вспомнить, кто мы и зачем пришли.

Я поняла это теперь. Четко и ясно, хотя, кажется, что знание, а точнее, осознание истины жило во мне всегда. В какой-то момент я свернула с курса, сошла с пути, и попалась в тиски материальной крепости, пошла по поводу своих страстей, страхов, эмоций, навязанных кем-то другим — обществом, контролируемым и подавляемым кем-то другим…. У порочного круга, в который вовлечены все мы, нет начала и нет конца. Но раз существую я, приоткрывшая завесу тайны, сорвавшая последнюю вуаль с человеческого лица Евы, у нас есть шанс. Увидеть миры, спрятанные от нас толстой стеной отчуждений, замаскированной под четкие модели поведения и социальной адаптации. Модели рабства и принуждения. Не следуешь им — ты изгой или психопат. Третьего не дано.

И я поняла, что и другая сила, та, что открывает глаза и дарит блаженство и любовь, та, что живет в нашем подсознании, как источник великого Единства каждого в каждом вовсе немилосердна и недолготерпима. Она не терпит неравновесия и готова пойти на жертвы, чтобы удержать Вселенную в первозданной гармонии. Великая сила наблюдает за нашими жалкими играми и попытками найти себя, давая нам невидимые подсказки и знаки, узреть которые способны лишь единицы. Остальные же уходят, становясь угасшими звездами стертых цивилизаций. Не нужно никого винить в том, что мы сделали сами. Единственная и всеобъемлющая истина дает нам последний шанс, посылая миру проводников, таких, как Адам Блейк, как я, подвергая тем же испытаниям, что и всех остальных. Нам предстоит долгий путь, сложный и полный камней преткновения, но мы справимся. Мы должны.

Я поняла, почему избрана. Я слишком люблю наш мир, чтобы позволить ему стереть самого себя. И слишком люблю, чтобы покинуть его сейчас. Я знаю, что люди пришли на землю, чтобы жить и дарить жизнь, любить и быть счастливыми. Но под гнетом негативных манипуляций над сознанием, они вынуждены приспосабливаться к цивилизации, непреклонно и целенаправленно стремящейся к собственному уничтожению. Они принуждены убивать и быть убитыми, повинуясь не законам Бога, но тем, кого сами пустили в свои души и сердца.

Я поняла, как сложно вспомнить то, что мы сами не хотим вспоминать. Нацепить маску равнодушия, плыть по течению, покупать, продавать, брать кредиты, и платить проценты, купаться в роскоши, бороться за выживание, скрываться за внешней скорлупой благополучия, быть как все, не задавать вопросов, заполнить свой распорядок жизни так, чтобы не осталось времени для слушания тишины, не осталось времени, чтобы поднять глаза в небо и не подумать, а осознать, что там вовсе не облака и звезды, а вымышленные картины иллюзий — вот, что толкает нас в пропасть.

Я поняла, что мы все связаны, и если один прозреет и сорвет последний покров, то цепочка просветленных и прозревших охватит все человечество, и рано или поздно мы вернемся к истокам. И построим новый мир, полный любви и света.

Я нашла Адама Блейка в темном кабинете. Он сидел за столом, сложив руки перед собой, как прилежный ученик. Я вошла и зажгла несуществующие лампы. Мы сами способны излучать свет.

Адам поднял голову и улыбнулся мне. В кабинете стало еще светлее. По телу прошлось тепло, посланное мне силой его взгляда. Мы сами способны излучать тепло, которого хватит, чтобы согреть десятки замерзших.

— Что мы будем делать дальше? — спросила я.

— Жить. — ответил он.

Спустя неделю Адам Блейк вернулся к управлению корпорацией "Технолоджи Бест", пост единственного заместителя заняла его жена — Дезире Аманда Вильмонт Блейк. Они купли маленький уютный домик на окраине Манхеттена, где поселились вместе со своей дочерью Марией.

Через полгода "Технолоджи Бест" перешла на международный уровень и приобрела десятки крупнейших компаний самых разных направлений деятельности — от производства лекарственных препаратов до выпуска газет и журналов.

Через три года в руках одного руководителя оказалась власть над всеми сферами жизнедеятельности человечества.

Через четыре — в мире закончились войны и были запатентованы вакцины от прежде неизлечимых вирусов и болезней, разрешились экологические проблемы и религиозные конфликты.

Через десять лет большая часть человечества открыла для себя, что мы не одни в этом мире, но в сущности своей являемся частью Бесконечного Единства.

"Я видел Райскую Птицу, она распростерла надо мной свои крылья, и я никогда не буду таким, как прежде.

Нет ничего, чего нужно бояться. Ничего.

Точно.

Жизнь, которую я пытаюсь ухватить, это то "я", которое пытается ее ухватить.

В самом деле, нечего больше сказать, когда мы возвращаемся к тому началу всех начал, которое вообще есть ничто. Только когда ты начнешь терять эту альфу и омегу, ты захочешь говорить и писать, а этому ведь нет конца, — слова, слова, слова. В лучшем случае это, вероятно, поминания, заклинания, ворожения, колдования; излучение, сверкание, радужные сияния на небе тьмы, все еще подходящие; такт, нескромность, вероятно, простительная…